Тайные тропы
Шрифт:
— Вот же ты гад! — широко открыв глаза, сообщила ему Геля.
— Зря вы так, — укоризненно глянул на нее юноша, — я же как лучше хочу! А что рейс ночной и с пересадкой в Новосибирске, так это не страшно. Да и не сильно она длинная, что вам эти восемь часов? Книжку почитаете, кофейку попьете — время моментально пролетит. Еще судоку можно купить в киоске. Отличная штука!
— А ты страшный человек, Аркадий, — расхохотавшись, заявила молодому человеку Марго, — и продуманный до края. Так что прости за сказанное ранее, не хотела обидеть. Макс, ты бы к его предложению прислушался. Толковое же!
—
— Кто? — перебил ее я. — Команда? Свечникова, мы не в пейнтбол едем играть, где куча великовозрастных обалдуев сначала друг в друга шариками с краской пуляет, а потом водку жрет как не в себя. Мы в горы собираемся идти. Настоящие. С ущельями, пещерами, камнепадами, сталактитами и всем таким прочим. Тут нам самим бы еще как-то сдюжить, что уж о тебе говорить?
— Ты отлично знаешь, что я не тепличное растение, — уже без всякого наигрыша сообщила мне девушка. — И в горах я бывала, и по рекам сплавлялась, и стреляю не хуже тебя.
— Не накаркай! — сплюнула три раза через левое плечо Марго. — Не надо нам никаких рек!
— Да и стрельбы тоже, — аж передернулся молодой человек. — Не хватало только!
— Аркаша, покупай ей билет, — попросил я молодого человека. — И пометку себе куда-нибудь поставь, чтобы при окончательном расчете его стоимость вычли из моего гонорара.
— Ничего-ничего, проведем как незапланированные расходы, — успокоил меня он. — В конце концов, и у меня должны быть какие-то маленькие радости. Ангелина, вам питание на борту заказывать?
— Чтоб тебя стошнило, приторный ты наш, — совсем уж зло ответила ему девушка, а после уставилась в стену, находящуюся напротив нее. Ни на кого из присутствующих глядеть она, похоже, не хотела, поскольку явно не ожидала подобного развития событий.
А вообще — это мой косяк на сто процентов. Слишком многое я ей спускал с рук по доброте душевной, слишком часто закрывал глаза на разные мелочи, за которые стоило бы мозги как следует причесать. И вот результат.
— Это вряд ли, так как у меня на редкость крепкий желудок, — уведомил ее Аркаша. — Вестибулярный аппарат слабый, это да, но с желудком дела обстоят замечательно. Так, я вам еще отель забронирую. Ну не мыкаться же вам там по городу, не зная, куда пойти, верно?
— Однозвездочный? — снова хохотнула Марго. — Да?
— Зачем? — передернул плечами юноша. — Во всем надо знать меру. Замечательный отель, четыре звезды, «Алтай» называется. Там и интернет есть, и бассейн крытый, и кормят великолепно. Я в том году там жил, очень хорошие воспоминания у меня от этого отеля остались. Там и экскурсии можно заказать. Лично я очень рекомендую съездить на Чемал, это прелесть что такое. Чуйский тракт, Патмос, урочище Чеш-Кыш! Вам очень понравится, Геля, ручаюсь за это!
Интересно, а с какой такой целью ты в том году вообще на Алтай ездил? Сомневаюсь, что с туристической, скорее всего, тебя туда господин Шлюнд отправлял. Интересно, зачем именно? Или для чего?
После рассказа Аркаши про Алтай и, как видно поняв, что с ней никто шутить не собирается, Геля совсем уж заскучала, уселась напротив панорамного окна и все то время, что у меня оставалось до встречи с Мишаней,
Вообще, конечно, лучше было бы ее отвезти в аэропорт самому и убедиться в том, что регистрация пройдена и Геля проследовала в сторону выхода на летное поле. Нет, так-то моя помощница при всей ее куче мелких недостатков девочка покладистая, но если ей шлея под хвост попала, то тогда можно ожидать всякого. В том числе и второго пришествия в номер. Или, к примеру, внезапного появления где-нибудь на трассе, ведущей к Уфалейскому хребту. Мы едем, а она рукой нам машет, мол — привет, вот и я!
Но сегодня я вряд ли смогу сам ее отлет проконтролировать. Ну да, рейс в глубокой ночи, только это ничего не меняет, мы к тому времени с Мишганом вторую, а то и третью бутылку под пельмени допивать будем. Не скажу, что меня сильно греет эта перспектива, в свете скорого выдвижения на природу я бы вообще от возлияний воздержался, но Воронцов подобный демарш не поймет. Не осудит, конечно, но и не одобрит, ибо традиции святы. А по ним мы хоть раз при каждой нашей встрече напиваемся в лоскуты.
Позвякивая парой бутылок водки в пакете, я поднялся на третий этаж дома, в котором обитал мой приятель, и было собрался нажать кнопку звонка, как заметил, что дверь в квартиру не закрыта.
— Мишаня, — толкнув ее вперед, произнес я, — это ты так гостеприимство проявляешь или у вас традиции такие? Дескать, не должен гость на пороге долго топтаться.
Ответа не последовало, что меня немного насторожило. Ну да, ситуация складывается прямо хрестоматийная, многократно обкатанная сотнями детективов — и книжных, и киношных, — возможно, именно потому в реальной жизни почти и не встречающаяся: дверь открыта, гость входит внутрь и там находит труп хозяина. Но непосредственно у меня нечто подобное случилось совсем недавно, потому я не мог не насторожиться. Настолько, что на мгновение возникло желание развернуться и свалить обратно в отель.
Но — нельзя. Мало ли что? Может, Воронцова вообще дома нет, и он просто забыл дверь закрыть. Или, к примеру, пока он по городу мотался, его квартирку лихие люди «выставили».
Я поставил пакет с бутылками на пол, достал из кармана смартфон и набрал номер Воронцова. Вызов прошел, но вот ответа ни после второго гудка, ни после пятого я не дождался. И внутри, в квартире, продолжила царить тишина.
— Твою-то мать! — пробормотал я, убирая аппарат в карман, а после толкнув дверь от себя. — Что ж у меня все не как у людей, а?
Тихонечко пройдя через темный коридор, я вошел в просторную комнату, знакомую мне по прошлым визитам. Изначально это была «двушка», но Мишаня, являясь любителем открытых пространств, частично снес стены, превратив стандартную квартиру в некое подобие студии. Смотрелось это все немного странно, но при этом весьма мило. Плюс антуража добавляла и собранная с бору по елочке обстановка, состоящая из огромного водяного матраса, лежащего на полу, круглого громоздкого стола, произведенного, наверное, веке в девятнадцатом, серванта, который был, может, всего лет на десять-двадцать моложе, и нескольких стульев из разных гарнитуров.