Тайный агент. Сборник фантастических повестей и рассказов
Шрифт:
— Извини, Майк, — сказал Филдинг. — Трудно придется всем, пока не поступят новые заказы. Я сам собирался заиметь четырехместную реактивку Пайпе–ра, чтобы летать по выходным на рыбалку в Энсенаду. Мне тоже придется отказаться. Агент Пайпера просто озвереет, он уже заказал самолет.
— Скотт, — сказал президент, — как можно быстрее вызовите ко мне Уэйганда Денниса.
— Да, мистер президент.
Секретарь вышел, и вскоре в кабинете появился помощник президента по связям с прессой, как всегда выглядящий обманчиво ленивым и по внешности, и по поведению. Из угла его рта свисала трубка,
— В чем дело, шеф? — спросил он.
— Садись, — сказал президент и продолжил раньше, чем собеседник успел опуститься в массивное кожаное кресло. — У тебя побольше времени, чем у меня, чтобы держать ухо поближе к грешной земле. Скажи мне, ради всего святого, что происходит в Кливленде? Что, фактически, происходит по всей стране?
— А почему именно в Кливленде? — осторожно поинтересовался Деннис.
Президент помахал листком бумаги.
— Мы только что получили срочный телефонный запрос о финансовой помощи, чтобы их суповые кухни могли продолжать работать. Что такое суповые кухни?
— Вообще–то, — сказал Деннис, доставая кисет с табаком, при нынешних обстоятельствах это не особо удачный термин. Он пришел из прошлого. А в Кливленде сейчас осуществляется программа бесплатного питания. Все нуждающиеся получают еду за счет города.
— Что, в Кливленде настолько плохо?
— Боюсь, что да, мистер президент. Даже эта программа им становится не по силам. Видите ли, она увязана с другими программами, выплатой пособий по безработице для некоторых служб доставки, концерну по автоперевозкам и другим, что переживают сейчас трудные времена. Поэтому людям не приходится стоять в очереди за супом, его развозят им по домам.
— Ну, так из–за чего же кризис?
Уэйганд Деннис набивал трубку.
— Очевидно, люди, получающие пособие, взбунтовались против получаемого питания. В наше время все заботятся о своем весе. Они ворвались в зал городского совета, требуя низкоуглеводной диеты с высоким содержанием белка. Ну, знаете, бифштексов, спаржи, артишоков, авокадо и тому подобного. Приближаются выборы, так что отцы города капитулировали.
На мгновение президент воспринял все по–своему.
— Что же, в этом есть смысл, — сказал он.
Деннис пожал плечами, отыскивая спички в нескольких карманах по очереди.
— Да, сэр. Но городская казна уже почти пуста, потому что поступление налогов и другие источники городских доходов резко сократились. Следовательно, они и обратились за помощью к федеральному правительству.
— Потрясающе! — фыркнул президент. — Неужели они не понимают, сколько денег требуется нам самим? Неужели до них не доходит, что мы освобождаем Мозамбик, содержим Финляндию и проводим полицейскую акцию в Антарктике?
Он схватил еще один отчет и махнул им перед носом пресс–агента.
— И это еще не все. Далеко не все. Что происходит — в Денвере? Им тоже потребовались деньги.
— У них кончились местные фонды для выплаты пособий, и безработные въехали в зал городского совета.
— Въехали? — взвыл президент.
— Да, сэр. В прежние времена люди, у которых были жалобы, обычно врывались в зал совета со всякими плакатиками.
— Ах, вот как…
Президент ненадолго замолк, его лицо исказилось, словно он мучительно размышлял.
Деннис удивился. От президентов уже с давних пор не ожидали особого ума. Нынешний имел, возможно, самый лучший образ в глазах общественности и был на стереовидении самой привлекательной личностью, поскольку обладал фотогеничностью и эйдетической памятью на имена всех тех, кому доводилось хотя бы раз пожать ему руку.
— Сынок, — сказал он наконец, — скажи мне, ради бога, что же происходит в стране?
Деннис разжег трубку, выдохнул клуб дыма и ответил:
— Это депрессия, мистер президент.
— Депрессия?
— Да, сэр.
— Что это такое?
Деннис щелкнул чубуком трубки по зубу.
— Это давняя история, сэр. Последние несколько дней я рылся в исторических архивах. Уточнял факты. Когда–то это называлось паникой или разорением, но со временем поняли, что подобная терминология не поможет исправить положение, и все стало называться депрессией. Но даже это слово продолжало иметь отрицательный подтекст, поэтому после одной из крупных депрессий, с 1929 по 1939 год, ее переименовали в спад. И наконец, кому–то пришло в голову обозвать ее перенастройкой. Но с 1939 года не было ни одной крупной неприятности. Для нас, разумеется.
— Но какова ее суть? Кстати, — добавил президент с неожиданным раздражением, — какой дрянью вы набиваете свою пыхтелку? Бурым углем?
Деннис с виноватым видом сунул трубку в карман.
— Ладно, сэр. Известен ли вам такой термин, как геометрическая прогрессия?
Во времена, когда в университете преподавали математику, президент активно участвовал в политической жизни студенческого городка, но у него была привычка никогда не признавать свое невежество по конкретным вопросам.
Деннис угадал ответ по выражению на лице президента и сказал:
— Геометрическая прогрессия — это когда вы считаете два четыре — шестнадцать, э–э… шестнадцать на шестнадцать будет… э–э… двести пятьдесят шесть. И так далее.
Начальство одарило его в ответ тупым взглядом.
Деннис поерзал в кресле.
— Так вот, сэр, депрессия — это когда все наоборот. Выражение на лице президента осталось прежним.
— Сэр, возьмите Лос–Анжелес, — с отчаянием произнес Деннис. — Он начинался как маленький городок. Некоторые люди приезжали сюда на отдых, потому что им нравилась погода. Они строили дома. У подрядчиков не было в достатке строительных рабочих, поэтому они повышали строителям зарплату и привлекали людей с востока, из других штатов. Тем тоже нравилось в городе, началось строительство новых домов и квартир, а также магазинов, чтобы обеспечить их потребности. Возник повышенный спрос на материалы, появились цементные и кирпичные фабрики, стало больше заправочных станций и газет. Всего стало больше Начался бум. Прибывало все больше людей, чтобы в нем поучаствовать. В город потекли деньги. Появились бары, ночные клубы, рестораны. Людям, заработавшим много денег, потребовались предметы роскоши. За дело принялись торговцы автомобилями, выросли престижные отели для приезжающих бизнесменов