Тайный брак
Шрифт:
Да и в детстве, насколько я узнала из его рассказов, он воспитывался у графа Нортумберлендского, где изучал вместе с его внуком, известным впоследствии под кличкой Генри Горячая Голова, некоторые науки, и главным образом военное искусство.
Как Джеймс стал английским пленником? Он охотно поведал мне об этом.
Его старый больной отец оказался уже не в состоянии управлять Шотландией, и десятилетнему Джеймсу предстояло стать королем, а вернее, пешкой в игре сторонников различных партий. Чтобы избавить ребенка от возможных последствий междуусобной
Такими вот историями развлекал меня милый Джеймс довольно часто. А также охотно читал отрывки из длиннющей поэмы о своей жизни, которую не переставал писать долгие годы. Поэма казалась мне трогательной и весьма занимательной.
Я очень привыкла к Джеймсу, мне хотелось, чтобы наше совместное приятное и мирное пребывание в Виндзоре длилось как можно дольше.
И здесь, в Виндзорском замке, им суждено было встретиться и полюбить друг друга. Я говорю о Джеймсе и Джейн, дочери леди Кларенс.
Помню, мы с Джеймсом стояли у окна в моей комнате и смотрели в сад, когда Джейн появилась на дорожке.
Она подняла голову, увидела меня, Джеймса и поклонилась, слегка улыбнувшись.
— Какая прелестная девушка! — сказал Джеймс, и его горячность немного удивила меня.
— Мне тоже так кажется, — согласилась я.
— Кто она?
— Дочь герцогини Кларенс. Ее отца звали Джон Бофорт, граф Сомерсет.
— А, Бофорт…
— Да. Он первый муж герцогини. Бедная Маргарет потеряла двух мужей!
— Это очень печально, — вежливо согласился Джеймс.
Вскоре подвернулся удобный случай, и я познакомила его с Джейн, которая, судя по всему, совершенно очаровала Джеймса. Не могу сказать того же о Джейн. Впрочем, возможно, ей лучше удавалось скрывать свои чувства. Однако постепенно я стала замечать, что и она не на шутку увлечена молодым мужчиной. Они не сводили глаз друг с друга, не замечая никого вокруг.
Я поделилась своими наблюдениями с матерью Джейн.
— Мне кажется, — сказала я, — Джеймс влюбился в вашу дочь. И, если не ошибаюсь, чувства его не безответны.
— Хотела бы надеяться, что это не так, — услыхала я в ответ.
— Но почему, Маргарет? Разве Джеймс не достоин счастья? Бедняга! Столько лет в плену.
— Его темница не лишена удобств, — язвительно возразила она.
— Если Джейн выйдет за него замуж, она станет королевой Шотландии.
— Королевой без короны… Владычицей без трона.
— Когда будет заплачен выкуп, Джеймс сможет вернуться к себе на родину.
Маргарет презрительно фыркнула.
— Эти варвары-шотландцы никогда не расстанутся со своими деньгами!
— Джеймс совсем непохож на варвара, — горячо возразила я. — И рано или поздно он будет в Шотландии.
— Зачем? Он ведь стал совсем англичанином.
— Но, Маргарет… Неужели вас не радует любовь двух молодых людей? Неужели вы откажете своей дочери в том, что может составить ее счастье на всю жизнь?
— Не знаю, — сдержанно отвечала она. — Надеюсь, до этого еще дело не дошло…
Но, по моим наблюдениям, молодые люди горячо полюбили друг друга. Настоящую любовь не скроешь. И я искренне радовалась за них и завидовала им. Такого между мной и Генрихом не случилось. Он был добрым, мягким, любящим… Но не таким… О, чего бы я только ни отдала, чтобы быть любимой так, как любил Джеймс!..
Я удостоилась доверия влюбленных: оба заговорили со мной о своих чувствах.
— Мы собираемся пожениться, — твердо сказал Джеймс.
— Желаю вам самого большого счастья в мире! — ответила я.
Джейн порывисто обняла меня.
— Ничто не в силах изменить наше решение! — воскликнула она. — Никакие запреты не остановят нас!
— Желание наше быть вместе мы воплотим в жизнь, чего бы это ни стоило! — поддержал ее слова Джеймс.
— Нисколько не сомневаюсь, — сказала я, — но все же не торопитесь. Лучше, если дождетесь королевского выкупа. Надеюсь, это вскоре произойдет.
— Этого не случилось за все двадцать лет, — с горечью возразил Джеймс. — Думаете, их обрадует, что я полюбил англичанку?
— Но ведь должны они наконец вернуть себе своего короля?
— Как вы все еще наивны, Екатерина, — сказал Джеймс. — На каждого желающего моего возвращения найдется двое противников этого. Такова жизнь.
— И все-таки будем надеяться.
— Что же еще остается?..
Так проходили мои дни в Виндзоре тем летом. Я стала потом называть их золотыми, и с полным к тому основанием: те, что последовали за ними, оказались куда более тревожными и опасными.
А пока что людей, осуществлявших правление страной, по-прежнему беспокоила женитьба Хамфри Глостера на Жаклин Баварской и связанные с этим осложнения. Я же продолжала наслаждаться тем, что мой маленький сын все время со мной; с удовольствием и радостью взирала на трогательную влюбленную пару — Джеймса и Джейн, и так же радостно, как и прежде, мне было видеть во дворце Оуэна Тюдора и слышать его музыкальную речь.
Лето шло к концу. О, как я боялась, что каждый спокойно прожитый день может стать последним! С каким пристальным вниманием наблюдала за сыном! Казалось, он рос и взрослел у меня на глазах. Он уже делал первые неловкие шаги. Мы с Гиймот ставили его на пол, и он совершал сложное путешествие от протянутых заботливых рук одной из нас до других точно таких. Потом мы рукоплескали, восхищаясь его растущим умением ходить, и он повторял наши движения своими крошечными ручонками.