Тайный дневник фамильяра

Рябинина Татьяна

— Ладно, Арт, — Лэрга зевнула. — Это тебе спать не надо, а у меня уже вторая ночь кувырком. Хоть до рассвета немного вздремну.

Ее шаги — быстрые, легкие — удалились. Другие — вполне так весомые — наоборот приблизились. Открылась дверь. Кресло стояло спинкой к выходу, и даже если бы мне удалось развернуться в мягких подушках, я бы все равно ничего не увидела. Арт подошел ближе, и я заворочала глазами во все стороны, пытаясь рассмотреть его в тусклом свете огня из камина. Конечно, я могла видеть и в темноте, но это было совсем не то зрение.

— Ну привет, Мари, — сказал он и погладил

меня. — Ты оказалась права, мы с тобой неудачники. Выходит, в ближайшие лет десять я буду человеком… почти человеком ночью, а ты днем. Хотя, согласись, могло быть и хуже. Так мы хоть поговорить можем, только очень медленно. Я ночью спрошу, а ты днем ответишь. И наоборот.

Да, он был совсем не таким, как я его себе представляла. Далеко не красавцем. С Арнисом не сравнить. Темно-русые, слегка вьющиеся волосы до плеч, глаза то ли серые, то ли темно-голубые, резкие черты заросшего щетиной лица. Намотанная на манер римской тоги простыня не позволяла оценить фигуру, но и так было ясно, что хоть Арт и высокий, но сложения далеко не атлетического. Скорее, стройный и гибкий. Как и кот, в облике которого я привыкла его видеть.

— Вот так, Мари, — он взял меня в руки, сел в кресло и посадил к себе на колени. — Я-то тебя впервые увидел красавицей, а ты меня — небритым заросшим пугалом в простыне. А ведь таким я и останусь. Небритым и лохматым.

38

По правде, котом он мне нравился больше. Мягким, теплым. Насмешливым и язвительным. Заботливым и внимательным. Так приятно было прислониться к его боку и дремать под монотонное мурчание. Почти как под шум дождя. И другое дело сидеть на коленях у мужчины, замотанного в простыню. Чего уж там, на коленях у мужчины лучше сидеть совсем в другой ситуации. И чтобы мужчина этот вызывал совсем другие эмоции и желания.

Красота. Утром Лэрга состряпает эфирное тело мне. Довольно страшненькое, если учитывать, что оно копирует настоящее, за которым в коме особо ухаживать некому. Арт лежит в доме своих родителей, надо думать, людей небедных, но все равно выглядит по-бомжацки. А меня наверняка сплавили в интернат для хроников, где одна санитарка на целый этаж. Если, конечно, не приехал отец и не перевез в какую-нибудь частную клинику.

Я представила, какой красоткой покажусь Арту. В старом платье Лэрги не по размеру, наверняка в прыщах и с грязной головой — вот где отзовутся его шуточки. Словно предвидел. Он запрыгнет ко мне на колени, а я буду его гладить и чесать за ухом. Как эта его Ярика. А ногти у меня будут… Мама…

И ведь ничего же не сделаешь. Сначала я не поняла фразу Арта о том, что он так и останется небритым и лохматым. Неужели нельзя причесаться и побриться? Но потом дошло. Нельзя. Ничего нельзя. Видимо, куда-то в тонкие миры транслируется копия настоящего тела, вроде голограммы, которая и используется по необходимости. Флер может ее приукрасить, но только на короткое время. Да и вряд ли Лэрга будет это делать.

Клубок так и не ответил… Что бы это значило? Увидеть и поймать его никто не мог. Где-то застрял? Провалился в яму или утонул? Или Элия успела удрать так далеко, что он все еще в пути? Но даже не это главное. Убила она наши тела или нет? Лэрга сказала, что первые лунные сутки в этом месяце короткие, всего три часа. Если не успела, это давало нам шанс.

Впрочем, проверить было несложно. Догадается Арт, снова став котом, отправиться потихоньку в дом родителей, чтобы посмотреть, как поживает его тело? Даже если и нет, я подскажу ему, как только смогу.

Он молчал, легонько поглаживая меня по спине, словно глубоко о чем-то задумался. Незаметно для себя я задремала, а когда проснулась, в окно уже заглядывало бледненькое, серенькое утро. Рядом в кресле, уютно свернувшись клубком, спал кот.

Может, мне все приснилось? Сейчас прибежит Элия с двумя мисками — сырого мяса и червяков. Мы с Артом будем лениво болтать, греясь у камина, а потом я поеду на очередное свидание с Арнисом…

Нет, в нашей комнате не было кресла, спали мы либо на полу, либо на диване.

И все-таки я позвала его, потыкав мордой в бок. Арт открыл один глаз, зевнул, продемонстрировав клыки, и лизнул меня своей кошмарной теркой. Но ничего не ответил.

Значит, не приснилось. И так будет каждый день. И каждую ночь. Интересно, эти метаформозы происходят мгновенно, или у нас выпадет хоть минутка перекинуться словом? Да нет, вряд ли. Я вспомнила, как превращалась из жабы в Марию и обратно. Секундная темнота — и готово. Даже котом и жабой одновременно мы сейчас в последний раз. А жаль.

Я вздохнула и прижалась к нему покрепче. А может, лучше было бы, если б Элия оказалась проворнее? Ну не смогли бы мы с Артом разговаривать, так и сейчас не можем. Толку нам от этих эфирных тел? Животными Лэрга, возможно, оставила бы нас у себя, а куда деваться такими вот полулюдьми? Не хватало только, чтобы Арта кто-то увидел и узнал.

Может, нам уехать вдвоем, подальше отсюда? Найдем заброшенный дом и будем ждать там конца своих никчемушных жизней. Работать ради пропитания не надо. Вообще ничего не надо, кроме одежды, и та не для тепла, а для видимости. Чтобы голыми не разгуливать.

Хотя… Арт ведь может вернуться к родителям. Если, конечно, их не хватит удар, когда его увидят. Но в этом колдовском мире такие вещи наверняка воспринимаются проще. Будет жить дома, с теми, кто его любит. Днем котом, ночью… эфирным призраком. А если тело еще живо, сам сможет себя брить, стричь и мыть. Лютый сюр, нечего сказать.

А вот куда деваться мне?

Словно почувствовав мое настроение, Арт обнял меня лапой и толкнул носом: эй, не отчаивайся! Прорвемся!

Тут-то и пришла Лэрга — невыспавшаяся, в сиреневом утреннем пеньюаре, с волосами, заплетенными в косу.

— Ах, как трогательно, — умилилась она. — Прошу прощения, что прерываю ваши нежности, но я заберу Марию.

Она отнесла меня в гостиную и снова посадила на стол.

— Клубок так и молчит. Я очень беспокоюсь. Сейчас поеду во дворец. Возьму у сына одежду для Арта, заодно загляну к Рианне. Может, это со мной что-то не так, а она услышала? Кстати, вот одежда для тебя, Мария, — она показала на темно-синее платье, эзо и чулки, лежавшие на кресле, и ботинки на полу. — Не знаю только, подойдет ли. Хотя если тебе в пору было платье Элии, это, думаю, окажется немного великовато.