Тайный фарватер
Шрифт:
Каждый из присутствующих на совещании разведчиков знал: хотя слово «артиллерия» для непосвященных звучит убедительно, на самом деле «в случае чего» морпехам придется рассчитывать на скорострельные пушки пары-тройки БМП, оказавшихся в секторе поиска разведгрупп. Тяжелого вооружения батальон до сих пор не получил…
Пока разведчики из отделений сержантов Кищука и Сидоркина обследовали склоны высоты, бойцы Николая Федорова оборудовали НП. Конечно, для наблюдательного пункта как нельзя лучше подходил небольшой холм с чахлым кустарником на вершине. Только бывший наемник, проведя несколько лет на Балканах, прекрасно понимал, что
Чтобы не подвергать риску жизни наблюдателей, Дядя Федор решил устроить НП в десяти метрах перед холмом. Никому и в голову не придет, что наблюдательный пункт устроен на ровной и голой, как стол, местности, и к тому же тень от холма будет надежно прятать наблюдателей.
Рыть землю для разведчиков оказалось делом привычным. Выставив пулеметчика в охранении, остальные принялись за работу.
Трое бойцов по очереди рыли, четверо других в брезентовых ведрах оттаскивали за холм выкопанную землю. Летние ночи короткие, пришлось торопиться. Через три часа был готов просторный Т-образный окоп, где могли запросто разместиться пятеро бойцов. В него спустили стереотрубу для наблюдения за опорным пунктом сепаратистов. Сверху натянули маскировочную сетку и забросали заранее заготовленной сухой травой.
К рассвету группа Федорова вернулась в расположение батальона, а в окопе расположились трое наблюдателей из отделения Афанасьева.
Ночь прошла на удивление тихо, разведчики никак себя не проявили, да и чеченцы не запускали в небо осветительные ракеты, не строчили из пулеметов. Но тем не менее они находились где-то поблизости, высота «сто десять» была изрыта туннелями и подземными ходами сообщений, долговременными огневыми точками и снайперскими норами. Моджахеды жаждали большой крови и выжидали, заманивая жертву.
После ночных землеройных работ Виктор ощущал приятную усталость, а после плотного завтрака к усталости добавилась и сонливость.
– Отдыхать, – приказал Дядя Федор бойцам, направляясь на доклад к начальству.
Улегшись на своем спальнике, Виктор погружался в сладкое забытье, сквозь пелену дремоты до него доносился голос сержанта Кищука.
– Подходы к западному склону закрыты сплошным минным полем, установлены МЗП [7] , а через сто пятьдесят метров располагаются огневые точки, деревянные в три наката, а также железобетонные, мы насчитали двенадцать единиц, но не исключено, что часть их ложная…
7
МЗП – малозаметное препятствие, инженерное сооружение для усложнения продвижения наступающих.
Разбудили разведчиков ближе к обеду. Наминая с аппетитом наваристый борщ из котелка, сидящий рядом с Виктором Дядя Федор как бы между прочим сообщил:
– Васька Водолаз (так морпехи называли комбата Вавилова, попавшего к ним из боевых пловцов) взял канистру дагестанского коньяка, старшину Варакуту и куда-то укатил.
– Может, устал воевать? – предположил Виктор, не забывая работать ложкой. – Решил расслабиться, оттянуться.
– Да нет, дело в другом.
– В чем же?
– Когда собрали все данные по этой высоте,
– Думаешь, комбат направился выбивать дополнительные средства?
– Хочется надеяться и верить, – пропел Федоров, подвигая гречневую кашу с тушенкой.
Комбат в расположении батальона появился только к вечеру, кроме Варакуты с ним приехал незнакомый капитан, невысокий, коренастый крепыш с красным, обветренным лицом и носом картошкой. Все трое были под приличным хмельком, незнакомый капитан после рукопожатий со штабными бесцеремонно завалился спать.
Ночь, как и предыдущая, прошла спокойно, противоборствующие стороны находились в тревожном ожидании.
Ближе к рассвету Виктора и Феофанова разбудил Федоров:
– Подъем, бойцы, идем менять Афониных бойцов.
К разведчикам присоединился и приезжий офицер, на его правом плече висел АК-74, а на левом – портативная рация.
– Капитан Чегаков, артиллерийский корректировщик, – представился офицер. Теперь только пехотинцы поняли, какой технический подход нашел их комбат.
Предрассветный туман плотно прикрыл пространство у подножья горы, благодаря этому разведчикам не пришлось красться, направляясь на НП. Шли они в полный рост. Правда, туман скрывал другую опасность в виде чеченских разведчиков. Вероятности такой встречи никто не исключал, поэтому оружие, снятое с предохранителей, держали наготове.
Но в этот раз судьба отнеслась к ним благосклонно, без каких-либо эксцессов разведгруппа достигла наблюдательного пункта. Бойцы из отделения старшего сержанта Афанасьева коротко доложили о прошедшей ночи, освободили окоп и бесшумно растаяли в тумане.
Пока над землей висело густое молочно-белое марево, нечего было и думать о работе. Но вскоре туман растаял без следа, и теперь высота была как на ладони.
Капитан Чегаков некоторое время изучал местность через оптику стереотрубы, оторвавшись от нее, стал настраивать рацию.
– Зверинец, я – Сверчок. Зверинец, ответь, я – Сверчок, прием, – несколько раз корректировщик произнес в микрофон, прежде чем ему ответили.
– На связи Зверинец.
– Наш новый друг оказался прав, – быстро заговорил в эфир Чегаков. – Здесь приличная навозная куча, с кондачка ее не перескочишь. Готовьте весь инструмент.
– Понял тебя, Сверчок. Объявляю пятиминутную готовность.
– Вот так, – капитан ободряюще подмигнул наблюдавшему за ним Савченко и посмотрел на наручные часы. – Ваш комбат путевый мужик, атаку вашего батальона будет обеспечивать целый полк тяжелых самоходных установок. Бережет бойцов, молодец мужик.
Положив на колени планшет с картой района боевых действий, корректировщик быстро сделал какие-то расчеты, записав для верности результаты на клочке бумаги.
– Сверчок, мы готовы, – ожила рация.
– Отлично, – буркнул капитан и поднес микрофон ближе к лицу: – Пристрелочный квадрат семнадцать-двадцать один, угол возвышения – сорок два.
Через минуту морские пехотинцы услышали шелест пролетающего тяжелого снаряда, еще через секунду у подножья высоты вырос огромный куст взрыва.
– Влево триста, угол возвышения – пятьдесят, – поправил артиллеристов капитан.