Тайный клуб психопатов
Шрифт:
Потерев виски, Андре открыл свой лэптоп. Голова кружилась от эмоций, мысли путались, но то, что никак не шло из головы, это что все произошло в комнате для экспериментов Уимена, в каких-то десяти ярдах от его кабинета. Не слишком ли большое это совпадение, что того парня зарезали прямо возле офиса руководителя специальной программы, изучающей психопатов? И почему, черт возьми, этот Уимен кажется таким знакомым?
Андре стал проглядывать результаты поиска по ключевым словам «Леонард Уимен», каким-то уголком мозга смутно сознавая, что он занимается всем этим только лишь ради того, чтобы отвлечься от образов, постоянно всплывающих у него в голове – человека, беспомощно скользящего на окровавленном полу, булькающих звуков у него в горле, – и почти непреодолимого желания позвонить родителям. Большинство результатов представляли собой написанные Уименом статьи с длинными сложными названиями. Другие – тексты его выступлений на всяких научных конференциях. В одной из ссылок упоминалась Елена, которая выиграла стипендию для
Но тут Андре увидел два слова, которые заставили его неподвижно застыть. «Медицинский детектив» [37] . Так вот почему Уимен сразу показался ему таким знакомым!
В течение двух лет после смерти Киары Андре частенько уходил с уроков, в основном болтаясь по городу с дружками, но иногда просто возвращался домой и сидел там совсем один. Валялся на диване, хрустя попкорном «Чизи Пуфс» и пересматривая старые эпизоды «Медицинского детектива» и «48 часов» [38] . Перед ним открылась темная нора реальных преступлений, и Андре с готовностью свалился в нее – мрачность материала полностью соответствовала его похоронному настроению. Он смотрел старые документальные фильмы, подписался чуть ли не на все подкасты на эту тему и даже зарегистрировался на нескольких интернет-форумах самодеятельных расследователей.
37
«Медицинский детектив» (англ. Forensic Files) – американский документальный телесериал, выходящий с 1996 г. Каждая серия – это одно преступление (убийство, ограбление, изнасилование и т. д), расследованием которого занимаются эксперты-криминалисты, применяя последние достижения науки в этой области. В конце каждой серии приводится подробная реконструкция преступления и называется мера наказания, которая была применена к преступнику.
38
«48 часов» – еще один документальный сериал, посвященный реальным преступлениям, выходящий в различных форматах с 1986 г.
Особенно захватили его два уголовных дела – прежде всего по той причине, что оба были местными: Вашингтонского снайпера [39] и Убийцы НДР. Первый на самом деле представлял собой двух человек, которые, мотаясь по округе, без всякой системы и мотива расстреливали первых попавшихся людей, в стиле Зодиака. Но их кровавый загул меркнет по сравнению с деяниями Грегори Рипли, которого пресса окрестила «НДР», или Убийца из Рок-Крика. С середины девяностых до начала двухтысячных по северо-востоку страны – в основном Вирджинии, Мэриленду и округу Колумбия – прокатилась впечатляющая волна жестоких убийств. Повторяющимся «модус операнди» [40] и объясняется аббревиатура НДР, ставшая одним из прозвищ убийцы: «насиловать, душить, расчленять». Когда его наконец поймали, он признался в двадцати двух убийствах и на основании веских материальных улик был приговорен к смертной казни по девяти из инкриминируемых ему эпизодов.
39
Вашингтонский снайпер – прозвище Джона Аллена Мухаммада (1960–2009), американского серийного убийцы, который в 2002 г. вместе со своим младшим партнером Ли Бойдом Мальво убил десять и тяжело ранил трех человек из снайперской винтовки в окрестностях Вашингтона. А вот серийный убийца по прозвищу НДР (CRD) – вымысел автора, основанный на деятельности реального убийцы-маньяка Денниса Рейдера, известного как СПУ («связать, пытать, убить»).
40
Модус операнди (лат. modus operandi, MO) – характерный образ действий преступника, «преступный почерк».
Пощелкав мышью, Андре наконец нашел какой-то халтурно сделанный веб-сайт, позволивший ему пересмотреть тот старый эпизод «Медицинского детектива» про Убийцу НДР, который он уже когда-то видел. Всю эту фигню про охоту за Рипли Андре промотал и сразу перешел к его аресту. Закадровый голос сообщил, что единственным человеком, сумевшим понять НДР, был некий психолог – единственный представитель этой профессии, который активно опрашивал убийцу и позже дал показания на суде. Этим психологом и оказался доктор Леонард Уимен. Потом появилось и зернистое видео с ним, сидящим за письменным столом, – с тех пор он здорово постарел, но голос остался тем же самым. Как выяснилось, Андре успел забыть один очень любопытный аспект этого дела. После того как присяжные вынесли свой вердикт, Уимен едва сумел вырваться из зала суда под крики репортеров – он выступал за помилование, в то время как вся страна единодушно требовала смерти Грега Рипли. Того самого Грега Рипли, который улыбался присяжным во время суда и рисовал в своем блокноте всякие рожицы, выслушивая самые чернушные свидетельские показания. «Я не думаю, что Грегори Рипли заслуживает смерти, – объявил Уимен прямо в камеру,
И вот теперь Андре больше всего хотелось знать: в чем же все-таки суть этой долбаной программы для психопатов в университете Джона Адамса, в которую он вписался? Ею руководит человек, который некогда встал на защиту Убийцы НДР. И если Уимен мог защищать НДР, то что еще он готов защищать?
11
Обратный отсчет: 45 дней
Я в машине, еду в усадьбу Чарльза Портмонта. Брат Билли-из-ларца за рулем, сам Билли сидит справа от него. Я втиснута между двумя какими-то девицами из женского студенческого братства [41] «Каппа-Дельта», одна из которых, как я подозреваю, трахается с братом Билли. Еще один парень, недавно вступивший в САЭ, очень этим гордый и которого они называют Вонючка, прижался к противоположному стеклу – ему даже не досталось ремня безопасности.
41
Женские студенческие объединения такого рода в США нередко тоже именуют «братствами» (fraternities, frats), хотя термин «сестринство» (sorority) тоже в ходу.
Мы с Вонючкой единственные, кто еще ни разу не бывал на тусовках Чарльза.
– Бар там ну про-о-осто обалденный! – тянет одна из девиц. – Типа я прошу бармена сделать мне «Манхэттен», и он реально знает, что это такое. Гадость, конечно, но я все равно выпила до дна.
Свои вещи мы побросали в багажник – одежда парней запихнута в два пластиковых пакета из «Сейфуэй». Со мной сумка с самым необходимым: коктейльным платьем, туалетными принадлежностями и двумя пузырьками с жидким раствором рогипнола.
– Эх, найти бы какого-нибудь богатого папика, чтобы оплатил мой кредит на обучение! – мечтает «Каппа-2».
– Ну да, если тебе нравятся двойные подбородки, – отзывается «Каппа-1».
Поездка приятная. Почти всю дорогу едем по одному и тому же шоссе, с обеих сторон которого возвышаются густые деревья; листва на них уже начинает тускнеть. Сворачиваем на боковую дорожку поменьше, а потом на совсем узенькую улочку со знаком «Частные владения» на въезде. Лес редеет и сменяется просторной зеленой лужайкой, по которой мы катим к огромной усадьбе в тюдоровском стиле. Вижу, как впереди Чарльз и Кристен уже выбираются из его «Ягуара».
Тоже кучей вываливаемся из машины.
– Мы, похоже, первые, – объявляет Чарльз. – Но вторую экскурсию для отставших проводить не буду, ибо наверняка уже буду раскладной.
Ожидается компания человек в тридцать, но остальные застряли где-то в пробках.
Проходим вслед за Чарльзом к дому, и как только перед нами распахиваются здоровенные двойные двери, вижу активные приготовления к предстоящему основному действу. Люди в униформе официантов носятся туда-сюда, расставляя стулья, и какая-то женщина, опасно балансируя на высоченной стремянке, протирает массивную люстру. В глубине наверх загибается широкий лестничный пролет.
– Чарли! – вдруг слышится чей-то голос. В вестибюле появляется женщина средних лет – судя по всему, его мать – и распахивает объятия. У нее такой ухоженный вид, который бывает только у богатеек, которым особо не приходится заботиться о чем-то помимо собственной внешности. – Чарли-медвежонок, дай-ка я на тебя посмотрю!
Потом она обнимает Кристен. Похоже, что обращение «медвежонок» Чарльза ничуть не смущает.
Он представляет нас как своих друзей и проводит для нас небольшую экскурсию по дому. Мысленно отмечаю расположение комнат: библиотека, столовая, банкетный зал, кабинет его отца со звериными головами на стенах, кухня – такая здоровенная, что мне сразу хочется научиться готовить хотя бы что-нибудь простенькое вроде шарлотки. Огромные окна кухни выходят на зады дома. Здесь просторное патио, крытый плавательный бассейн, еще один дворик, а дальше – причал, ведущий прямо к реке. Прикидываю, какие из этих мест могут пригодиться для допроса с пристрастием.
После основательных поисков в интернете я знаю про «сыворотку правды» почти все. К сожалению, настоящей «сыворотки правды» в природе не существует. Но все равно требуется какие-то средство, которое заставит Уилла распустить язык, усыпит его бдительность – но так, чтобы на следующий день он напрочь про все забыл. Алкоголь по многим параметрам подходит, но полностью полагаться на него нельзя. Хотя алкоголь мне определенно потребуется, поскольку это прекрасный ответ на вопрос: «А чё вчера вообще было?» – напившиеся в стельку частенько не помнят, что творилось накануне. Рогипнол в США под запретом, но предприимчивые люди все равно могут добыть его в интернете. Еще в школе я успела порядком поэкспериментировать с раствором рогипнола высокой концентрации – выбирала ребят примерно тех же габаритов, что и Уилл, прижимала их к стеночке на всяких домашних тусовках и пикниках, заманивала в лес. Естественно, они ожидали, что я им дам, но в действительности я заводила с ними всякие чудные разговоры, выуживая у них личную информацию и скармливая им всякие странные истории, на которых на следующий день могла проверить, что из сказанного им запомнилось.