Тайный обожатель

Лавру Натали

У Жени, Лёши и Алёны дни рождения были в конце марта, поэтому и праздновали их совместно. А вот Олин – 20 сентября – стоял особняком, ни к чему не присовокупишь. И дабы поддержать одинокую нелюдимую во всех смыслах этого слова подругу, гости решили нагрянуть без предупреждения, чтобы у той не нашлось поводов отвертеться.

Пронырливая Женя заранее узнала рабочий график подруги (благо это было легко сделать через бывших воспитателей) и организовала поход в гости.

У Жени имелся ещё один интерес: устроить

личную жизнь ненаглядного брата. Лёша был положительный во всём: умный, аккуратный, без вредных привычек, но чрезмерно мягкий и безотказный. А ещё он страдал по Оле, которая была птицей высокого полёта. Слишком высокого для неуверенного в себе юноши.

Оля подозревала, что её, предположительно одинокую, можно сосватать за Лёшу. А что? Он к ней давно неравнодушен, парень он хороший, хоть и моложе на два года.

Но Оля в ходе разговора думала о своих утренних любовных приключениях, а на её губах застыла лёгкая полуулыбка.

– Как же давно мы не собирались все вместе! – вырвал Олю из сладких воспоминаний Женин голосок. – Давайте сходим в кафе на следующей неделе? У Лёши как раз начинается отпуск.

– Эм… – задумалась Оля, и тут же раздался громкий «бух!» в стену.

Все сидящие за столом подпрыгнули, в том числе и хозяйка квартиры. Но, в отличие от гостей, Оля знала, кто свирепствует за стеной.

– Что это было? – вытаращила глаза Алёна, подпиравшая спиной ту самую стену. Она передвинула свой табурет поближе к другому краю стола.

– Сейчас посмотрю, – сказала Оля и отправилась проверять, что творится в комнате.

***

Она нацепила на лицо строгое выражение и уже приготовилась показать Хастаду парочку сердитых и предельно понятных жестов, но возле окна обнаружила великана в таком виде, что захотелось в ужасе сбежать из квартиры и никогда в неё не возвращаться.

Таким Хастада Оля не видела даже в момент, когда к ним пожаловал другой, незнакомый, великан.

Синие глаза, ещё недавно с обожанием смотревшие на Олю, превратились в два горящих гневом угля, готовых испепелить неверную женщину.

Великан сидел на полу, впившись когтями в собственные колени. Обнажённый ряд острых клыков недвусмысленно намекал о готовности растерзать предательницу. Ещё секунда и чудовище набросится на её! В его глазах нет и следа нежных чувств к Оле, одна лишь ярость и жажда убивать.

Оля инстинктивно прижала руки к груди и отшатнулась.

Внезапно её пронзила боль осознания: великан всё это время притворялся рядом с ней. На самом деле он вовсе не такой мирный и добрый, и не просто так он заявлял, что Оля – его женщина, его вещь… Вещь, которая не имеет права принимать сколько-нибудь важных решений, не имеет права порвать с ним, если захочет.

Это представитель иного мира. Чего ещё можно ожидать от существа, наделённого чудовищной силой? Не просто же так он выжил в своём мире и сумел пробраться на планету, населённую такими немощными, но легко внушаемыми людьми.

***

Испытав крушение

всех своих надежд и чаяний, Оля вдруг ощутила, что ни за что не позволит себе превратиться в сексуальную рабыню этого великана. Приятные воспоминания вмиг стали противными, по душе будто бы прошёлся смерч.

С каменным выражением лица Оля подошла к великану вплотную и тихо, но с вызовом сказала:

– Ну давай, – её колотило, но сейчас нужно было оставаться сильной. А повыть от невыносимой душевной боли можно и потом.

Слова возлюбленной отрезвили великана, и он осознал, на кого только что собирался наброситься. Оскал со страшной физиономии мгновенно слетел, угли в глазах погасли, а тёмно-серый демон снова превратился в прежнего Хастада.

Он тряхнул головой и вперил в Олю щенячий взгляд.

– Пошёл вон отсюда, – так же тихо процедила она.

– Хола… – виновато выдавил Хастад.

Её указательный палец вытянулся в сторону окна, за которым была улица. Великан понял жест, снова сверкнул горящими глазами, издал громкий рык, заставивший стены звенеть, и, наконец, исчез.

Оле показалось, что от вибрирующих звуковых волн заложило уши и затуманилось сознание, но несколько мгновений спустя она обнаружила, что стоит, окружённая друзьями.

– Оля, мы уже поняли, что у тебя дома кто-то завёлся, – снова взяла на себя инициативу Женя.

– Ага… – выдохнула хозяйка квартиры. – Полтергейст. Целый год не даёт покоя, хоть переезжай.

– Ты серьёзно? – раскрыла рот Алёна.

Да, версия была невероятная, но лучшего на тот момент Оле в голову не пришло. Не рассказывать же про великана.

– А этот полтергейст – мальчик? – поинтересовалась Женя. – Не то он долбанул по стене в аккурат после упоминания про Лёшин отпуск.

И ведь всё верно подметила.

Чьи-то собственнические замашки не давали сделать и шага в сторону. Оля, всё ещё ощущая душащую боль в груди, обессиленно плюхнулась на диван.

– Оль, что с тобой? Он тебя ударил? – наперебой засуетились девочки.

Женя заговорщически кивнула брату, чтобы проявил к нравившейся девушке внимание и заботу. Тот подсел к Оле и неожиданно для самого себя приобнял ту за плечи. Такой смелости он и сам от себя не ожидал.

Но на этот раз ему конкретно не повезло: Лёша, направляемый неведомой силой, отлетел к балконной двери. Разбитые очки парня упали рядом.

Девочки завизжали, а до Оли дошло, что только что случилось: в сумраке комнаты стоял великан и скалился во всю пасть.

Оля поняла, что должна сказать что-нибудь ёмкое, чтобы успокоить одних и остудить пыл другого. В тот момент ей хотелось задушить глупого неуравновешенного великана, который за один день умудрился доставить ей боль разочарования и неприятности с посторонними людьми.

– Стоять всем на месте! – крикнула Оля в попытке как-то сладить с воцарившейся в комнате паникой.