Тайный оракул
Шрифт:
Закончив, я посмотрел на себя в зеркале. Возможно, из-за того, что одежда пропиталась какими-то подростковыми страхами, я в еще большей степени ощущал себя обиженным жизнью школьником. Мысли вертелись вокруг несправедливого наказания и проблем, подобных которым никто в истории до меня не испытывал.
С эмпирической точки зрения, так оно и было. Никакое преувеличение здесь и не требовалось.
Хорошо, что хотя бы мои раны залечивались быстрее, чем у обычного смертного. Опухоль заметно спала. Ребра еще побаливали, но, по крайней мере, исчезло малоприятное ощущение, что кто-то в
Ускоренное исцеление было меньшим, что мог сделать для своего сына Зевс. В конце концов, я и сам был богом врачевания. Возможно, он хотел, чтобы я поправился побыстрее, чтобы испытать потом еще больше боли, но в любом случае я был ему признателен.
Наверно, стоило бы разложить в ванной Перси Джексона небольшой костерок и спалить в знак благодарности парочку бинтов, но такая вольность с моей стороны могла нанести удар по гостеприимству Джексонов.
Я повнимательней рассмотрел полученную от Перси футболку. Спереди ее украшал логотип звукозаписывающей фирмы рок-группы «Лед Зеппелин»: падающий с неба крылатый Икар. С «Лед Зеппелин» у меня проблем никогда не возникало – именно я вдохновил ребят на создание их лучших песен. Но мне никак не удавалось избавиться от заползшего в душу подозрения, что Перси дал эту футболку не просто так, а с шутливым намеком – низвержение с небес. Да, ха-ха. Такую метафору не пропустишь, тут и богом поэзии быть необязательно. Поразмыслив, я решил оставить выпад без комментариев и не дать Перси повода позловредничать.
Глубокий вдох. И, как обычно, мотивационная речь перед зеркалом:
– Ты прекрасен, и люди любят тебя!
С этим я и отправился в свет.
Перси сидел на кровати, разглядывая оставленную мною на ковре цепочку капелек крови.
– Извини, – сказал я.
Он развел руками.
– Вообще-то я вспоминал, когда у меня самого шла носом кровь.
– О…
Неясный, с темными пятнами, эпизод всплыл из памяти. Афины. Акрополь. Мы, боги, сражались бок о бок с Перси Джексоном и его товарищами. Армия гигантов была разбита, но капля крови Перси упала на землю и пробудила Гею, проснувшуюся не в самом лучшем настроении.
Потом на меня взъелся Зевс. Мол, все началось из-за меня, только потому, что Гея одурачила одного из моих потомков, парнишку по имени Октавиан, вызвав гражданскую войну между греческим и римским лагерями. Войну, которая едва не уничтожила человеческую цивилизацию. Вот я вас и спрашиваю: в чем тут моя вина?
Тем не менее ответственность за манию величия Октавиана Зевс возложил на меня, посчитав, что эгоизм мальчишка унаследовал от родителя. Что нелепо и смехотворно. Я слишком самокритичен, чтобы быть эгоистичным.
– Так что с тобой случилось? – вторгся в мои размышления голос Перси. – Война закончилась в августе, сейчас январь.
– Вот как? – Ветреная погода должна была бы послужить подсказкой, но я об этом особенно не задумывался.
– В последний раз мы виделись на Акрополе, – продолжал Перси. – Зевс устроил тебе взбучку, а потом – БАМ! – испарил. Шесть месяцев о тебе ни слуху ни духу не было.
Я попытался напрячь память, но все, относившееся к моему божественному существованию, не только не прояснилось,
Что случилось в последние шесть месяцев? Пребывал ли я в некоем стазисе? Неужели Зевсу понадобилось полгода, чтобы решить, что со мной делать? Возможно, он не так просто ожидал именно этого момента, чтобы бросить меня на землю. Возможно, была какая-то причина…
В ушах все еще грохотал отцовский голос: ТЫ ПРОВИНИЛСЯ. ТВОЕ НАКАЗАНЬЕ. Я все еще сгорал от стыда, словно разговор произошел только что, но сомнения оставались.
Когда живешь несколько тысяч лет, то даже в лучших обстоятельствах бывает трудно вспомнить, что и когда случилось. Бывает, услышишь песню на «Спотифай» и думаешь, о, что-то новенькое. Потом понимаешь, что это фортепьянный концерт номер 20 Ре минор Моцарта и ему двести с лишком лет. Или просматриваешь список контактов и удивляешься, почему там нет историка Геродота. А у него, оказывается, и смартфона-то нет, потому как он умер еще в Железном веке.
Смертные так быстро умирают, что порой это даже раздражает.
– Я не знаю, где был, – признался я. – У меня случаются провалы в памяти.
– Неприятная штука, – поморщился Перси. – В прошлом году я целый семестр потерял из-за Геи.
– А, да. – Я так и не смог вспомнить, о чем именно говорит Перси. Во время войны с Геей меня больше занимали собственные подвиги. Но ему и его друзьям, наверно, выпала некоторая доля испытаний и лишений.
– Не бойся. Возможности покрыть себя славой еще представятся! Поэтому я и обратился к тебе за помощью!
Он опять посмотрел на меня как-то странно, как будто хотел дать пинка, но я-то знал, что парень просто старается не рассыпаться в благодарностях.
– Послушай, чувак…
– Пожалуйста, перестань называть меня чуваком. Меня это злит, напоминает, что я человек.
– О’кей… Аполлон… Если хочешь, я отвезу вас с Мэг в лагерь. Никогда не отказываю полубогу, который нуждается в помощи…
– Вот и замечательно! У тебя есть что-нибудь кроме «Приуса»? Может, «Мазерати»? Хотя устроит и «Ламборгини».
– Но, – продолжал Перси, – я не могу впутаться в еще одно Великое пророчество или что-то там еще. Я дал обещания.
Я уставился на него непонимающе.
– Обещания?
Перси сплел пальцы. Длинные и ловкие. Из него получился бы прекрасный музыкант.
– Из-за войны с Геей я потерял едва ли не весь учебный год. Этой осенью пришлось догонять, наверстывать упущенное. Если я хочу следующей осенью пойти в колледж вместе с Аннабет, мне нужно держаться подальше от неприятностей и получить диплом.
– Аннабет. – Имя было смутно знакомо. – Такая жуткая блондинка?
– Точно. И я обещал ей лично, что меня не убьют, пока ее нет.
– Нет?
Перси махнул рукой в общем направлении на север.
– Уехала в Бостон на несколько недель. Какие-то срочные семейные дела. Дело в том…
– Хочешь сказать, что не можешь предложить мне свои исключительные услуги по восстановлению меня на троне?
– Э… да. – Он указал на дверь спальни. – К тому же и мама беременна. Придется послужить нянькой. Хочу побыть рядом с малышкой, узнать ее получше.