Тайный преследователь
Шрифт:
– Присаживайтесь, – предложила Альбина, указывая на табурет. Сама она опустилась на другую табуретку напротив.
Я села, девушка спохватилась и предложила:
– У меня есть чай и кофе, будете?
– Не откажусь, – кивнула я, согласившись на предложение девушки только потому, что за чаепитием, в более непринужденной обстановке, Альбина хоть немного успокоится и отвлечется от своих страхов.
Эмоции – не лучший помощник в деле раскрытия преступлений, а я именно этим и занималась, охраняя своих клиентов от опасности. Ведь гораздо эффективнее вычислить убийцу, нежели гадать, с какой стороны будет нанесен удар. Поэтому всегда, когда я бралась за новое дело, я расспрашивала клиента, собирая сведения о возможных подозреваемых, а потом принималась за поиски убийцы. Иными словами, устраняла проблему, а не симптомы.
Однако будничные действия, вроде заваривания чая или кофе, не успокоили Альбину, а наоборот, заставили ее нервничать.
Когда девушка вытаскивала из шкафа с посудой чистые чашки, я видела, что у нее трясутся руки. Бедолага едва не уронила граненый стакан, который зачем-то вытащила и держала в руках. Она поставила стакан на стол, потом механически положила в него пакетик черного чая.
– Быть может, лучше чашку взять? – предположила
– Ой, верно… – спохватилась Альбина. – Вы меня простите, я все думаю обо всем этом…
Она вытащила чайный пакетик из стакана, снова залезла в шкаф. И опять едва не разбила очередной бокал. Похоже, с чаем лучше повременить, не то Альбина точно уничтожит всю посуду…
– Сядьте, – кивнула я на табурет. – Обойдемся без чая. Расскажите, что с вами произошло.
– Хорошо… – покорно проговорила девушка. – По-моему, меня хотят… хотят убить. Или что-то подобное, иначе зачем им следить за мной?!
– Я поняла, вы считаете, что за вами кто-то следит, – проговорила я. – Но мне нужен максимально подробный рассказ о происходящих с вами событиях. Когда вы в первый раз заметили слежку, и при каких обстоятельствах это произошло?
– Примерно полторы недели назад, – немного подумав, сказала Альбина. – Я возвращалась домой с работы, было уже поздно. В каникулы я подрабатываю, преподаю в студии, и в тот день я вела урок по рисованию комиксов, а он заканчивается в половине девятого вечера. Я вообще не люблю так поздно возвращаться домой, но деваться просто некуда. В студии, где я преподаю, занятия проходят в вечернее время, несмотря на каникулы. Детей ведь водят на уроки взрослые, а они и летом работают, вот и получается, что все кружки только в вечернее время… А я взялась преподавать курс по комиксам, отказаться невозможно, так как за два часа работы платят больше. В общем, я закончила работу, дождалась, когда за детьми придут родители. В тот день, это был четверг, мама одной моей ученицы, Вики Зотовой, задерживалась, поэтому освободилась я еще позже, чем обычно. Плюс еще долго ждала маршрутку… В общем, на улице было темно, а от остановки до дома надо идти по неосвещенной улице. Поблизости ни магазинов, ни круглосуточных кафе не было, я постаралась побыстрее пройти улицу и добраться до дома. Но внезапно мне показалось, что за мной кто-то идет. Я слышала позади шаги… Я испугалась, ускорила шаг, и тот, кто за мной следил, тоже стал идти быстрее. Я разнервничалась, стала озираться по сторонам, но прохожих, как назло, не было. Я побежала, и преследователь тоже побежал. Я даже не вытащила свой нож, он был в кармане, но мне было очень страшно, я боялась, что любое промедление будет стоить мне жизни… Я даже оглянуться не могла, под ноги не смотрела. Споткнулась обо что-то, упала и поняла, что сейчас преследователь меня догонит. Но вдруг где-то залаяла собака, я увидела впереди мужчину, который выгуливает овчарку на поводке. Я закричала, собака тоже стала лаять. Мужчина подбежал вслед за овчаркой ко мне, спросил, что случилось. Он помог мне подняться на ноги, я сказала, что за мной кто-то бежал. Но вокруг никого не было – тот, кто следил за мной, вероятно, испугался собаки и скрылся. Мужчина вместе с собакой стал расспрашивать меня, видела ли я человека, который за мной гнался. Но я ничего толком не могла ему рассказать, так как от страха даже боялась оглянуться на преследователя. В общем, он, ну, мужчина, обошел окрестности, но никого поблизости не было. Я настолько была напугана, что боялась отойти от мужчины и его собаки. Он сказал, что, должно быть, мне показалось, потому что его пес, Лорд, ни за кем не погнался. Но ведь собака лаяла, понимаете? Значит, мне ничего не показалось, все было на самом деле! Закончилось все тем, что мужчина проводил меня до дома, потом стал выгуливать Лорда дальше. Я зашла в подъезд и бегом поднялась на свой этаж. Мне казалось, что в подъезде на меня могут напасть, и лифтом я с тех пор не пользовалась. Вообще, не люблю лифты, я их боюсь. Потом, правда, лифт в доме сломался, но даже если бы он и работал, я бы все равно ходила наверх пешком…
– Преступник мог уехать на машине либо зайти в подъезд, – заметила я. – Вспомните, может, собака останавливалась возле какого-нибудь дома или лаяла на дорогу?
– Нет, хозяин пса с поводка не спускал, – покачала головой Альбина. – Я предложила мужчине выпустить Лорда, но тот сказал, что таких крупных собак нельзя выгуливать без поводка, с этим ведь строго. Я, если честно, не помню, лаял ли Лорд на какой-нибудь подъезд, но точно скажу, что никакая машина не выезжала, я бы услышала…
– Понятно, – кивнула я. – Как я понимаю, это не единственный случай, когда за вами следили?
– Не единственный, – отозвалась Альбина. – Второй раз был спустя неделю где-то, в среду. Вернее, не через неделю, а через шесть дней… Первые четыре дня после того случая я просидела дома, боялась на улицу выйти. Даже в магазин не ходила, хорошо, что моя соседка по квартире, Лика, приходила в выходные поработать. У нее заказ появился, ей за два дня надо было сделать. У своего парня Лика не может рисовать – у него голова кружится от запаха разбавителей, поэтому она сюда приезжает. Я наврала Лике, что плохо себя чувствую, голова кружится, и в магазин за продуктами выйти не могу. Она мне купила какой-то еды, спросила, почему я не пользуюсь доставкой готовых блюд. Но я боялась, что курьером из доставки запросто может оказаться тот самый маньяк, который охотится за мной!
– Альбина, постойте, – остановила я ее эмоциональный рассказ. – Почему вас все-таки испугали эти два случая? Не могло ли это быть совпадением – мало ли людей по улицам бродит?
– Женя, знаете, когда становится страшно – логика бессильна, – беспомощно пожала плечами девушка. – Мне кажется, кто-то преследует именно меня. Почему, зачем – понятия не имею, но я в ужасе… – Она помолчала и продолжила: – В общем, я Лике что-то наврала, она не обратила внимания, ей не до меня было. Но в понедельник мне надо было идти утром в училище, хочешь не хочешь, а пришлось выходить из дома. К счастью, все было нормально, днем я чувствовала себя более-менее в безопасности… Занятия в студии были только в среду, во вторник я снова сходила в училище, вернулась домой где-то часа в два. Вечером из дома никуда не выходила. Но в среду надо было идти на работу к четырем часам. По средам у меня две группы, заканчиваются занятия тоже вечером, в восемь. Я боялась выходить на работу, даже позвонила своей начальнице, Ольге Алексеевне, и
– Постойте, вы, хоть и боялись преследователя, решили пройтись пешком? – остановила я свою, возможно, клиентку. В конце концов, дождаться маршрутки или даже вызвать такси – путь более безопасный, на мой взгляд.
– Да, – вздохнула она. – День выдался совершенно нормальный, суетный какой-то, и я решила, что, возможно, и впрямь придумала этого преследователя. Мало ли? Ждать на остановке некомфортно – да и народа там не было.
– Хорошо, – пожала я плечами. – И что же дальше?
– Шла, думала, как найти себе замену в студии на десять дней – скоро ведь отъезд в Хвалынск, и Ольга Алексеевна попросила меня найти кого-то, кто сможет меня заменить. Дело в том, что, если преподавателю надо взять отпуск, он должен сам искать себе замену. Студия коммерческая, поэтому там свои порядки. У меня никого из знакомых не было, кто согласился бы поработать вместо меня, я спрашивала в училище. В общем, я сама не заметила, как прошла где-то половину пути. И внезапно, точно очнувшись, я почувствовала, что сзади на меня кто-то смотрит. Знаете, я буквально ощутила на себе чей-то взгляд, раньше думала, что невозможно понять, что на тебя смотрят, если человек находится позади. А тут поняла – такое бывает. Я резко обернулась и увидела позади черную тень. Не разобрала, что это за человек – высокий или низкий, он был одет во все черное и на голове вроде как капюшон. Я поняла, что меня снова преследуют. Вскрикнула от ужаса, но никого поблизости не было… Тогда я побежала вперед, а он – следом за мной. Я поняла, что теперь меня никто не спасет – не было ни людей, выгуливающих собак, ни прохожих. Но я помнила, что недалеко от следующей остановки есть продуктовый супермаркет. Даже если он работает до девяти вечера, а не круглосуточно, сейчас он должен быть открыт. Я добежала до магазина, рванулась внутрь, хотела попросить кассира вызвать полицию. Почему-то не подумала, что могу сама позвонить… Я забежала в магазин, подошла к продавщице и сказала, что меня преследуют. Та посмотрела на меня недоверчиво, но все же вызвала второго продавца, какого-то парня. Он стал расспрашивать меня, что произошло, но в полицию никто из кассиров не стал звонить. Я рассказала про то, что за мной гнался какой-то человек. Парень сказал, что он посмотрит, есть ли кто на улице. Я боялась выйти, стояла около стеллажей. Продавщица так странно смотрела на меня, словно я сама преступница. Может, они думали, что я грабительница и отвлекаю их внимание, не знаю… Но продавец, который пошел смотреть, есть ли кто около магазина, вскоре вернулся и заявил, что никого не видел. Говорил он так, точно считал меня сумасшедшей. Я подошла к окну магазина, посмотрела на улицу. Мне показалось, что подъезжает моя маршрутка. Я рванулась из супермаркета, быстро села в маршрутное такси и уехала. Кроме меня на остановке никого больше не было…
Альбина замолчала, через некоторое время продолжила:
– Как ни странно, в тот день больше меня никто не караулил. Я бегом добежала до дома и поняла, что если так будет дальше продолжаться, то сойду с ума. В четверг, когда я поздно закончила работу, я вызвала такси. Надеялась, что преследователь не найдет способ снова выследить меня. Пускай потрачу лишние деньги, но мне моя жизнь дороже. К счастью, в тот день меня никто не преследовал, таксист оказался не маньяком-преступником, довез меня до подъезда. Правда, пока мы ехали, меня трясло от ужаса. Я пожалела, что не записала номер машины, чтобы в случае чего… Хотя не знаю, что бы я делала, если бы таксист огрел меня по голове чем-нибудь тяжелым или завез бы в подворотню и там убил. Об этом я не подумала… Но нервы у меня сдали, я стала шарахаться даже от собственной тени. Иногда, сидя в квартире, я ощущала на себе чей-то взгляд, чье-то присутствие. Ведь при желании в мою квартиру проникнуть проще простого, верно? Пускай я живу на четвертом этаже, а не на первом, но взломать дверь легко, и я уже ничего не смогу сделать! Я понимала, что дома тоже нахожусь в опасности, но ничего не могла сделать. Я попросила Лику предупреждать меня, когда она соберется ехать сюда поработать. Соседка очень удивилась, стала расспрашивать, почему она должна это делать. Я пыталась придумать какую-нибудь отговорку, сочинить что-то, но получалось… Да ничего не получалось. В конце концов призналась, что за мной следят и я очень боюсь. Лика посоветовала мне переехать к отцу, но я лучше с ума сойду, чем стану жить с ним. Вообще, я этого человека не считаю своим отцом! Он предал и меня, и мать, поэтому знать его не желаю! Но это к делу не относится…
– Постойте, а не появлялось у вас мысли, что, допустим, ваш отец хотел с вами поговорить? Но не решался, например, – выдала я на редкость бредовое предположение. Хотя… кто знает, что могло прийти в голову человеку, пытающемуся наладить контакт с дочерью?
– Нет, это нереально, – отмахнулась от моих слов Альбина. – Чтобы маститый художник стал преследовать меня вечерами? Он бы позвонил, в крайнем случае, мог бы ко мне в квартиру прийти…
– Хорошо, спасибо, – проговорила я. – Продолжайте, пожалуйста.