Тайный враг
Шрифт:
Женка моя у Ящера, в шатре, связанная. Ее вроде не обижают, но и мне не отдали. — Он горько вздохнул и замолчал.
— Говори толком. Что это за зверь такой — этот Ящер? Что сказал? Почему тебя отпустил? Что хочет? Не томи кузнец. Время идет. — Федор сел рядом.
— Изверг он (выгнанный за преступление, из деревни или города человек). Давно по лесам разбоем промышляет. Кровушки на нем столько, что озеро налить можно. Поединщик непревзойдённый, говорят равных ему нет. Новому богу какому-то поклоняется, а старых не чтит. Ватагу свою сколотил, из лучших воинов, которых на поединок вызывал, но не убивал
— Так он, что — человек…? — Перебил монолог кузнеца парень.
— Конечно человек. Кто-ж еще-то? — Тот недоуменно посмотрел в удивленные глаза Федограна.
— Я-то думал это зверь такой. — Присвистнул тот. — Ну дела. Так что же эта ящерица от тебя хочет? Ведь не просто так она Любаву выкрала?
— Не знаю я как тебе такое сказать. — Отвел кузнец глаза. — Легче с кулаками кинуться сразу на всю его ватагу и помереть, чем просить такое. Только вот Любаву свою этим не спасу. Сгинет моя голубка. Лютой смертью казнят, за мое упрямство и несговорчивость.
— Да что-же ты за человек такой, Перл. — Не выдержал, молчавший до этого оборотень. — Все из тебя клещами вытягивать надо, говори не томи.
— Они ему утехи непотребные предложили вот он и стесняется. — Засмеялся ехидный шишок, но подавился своей улыбкой и закашлялся, получив неожиданно подзатыльник от медведя.
— Угомонись, скоморох. Не время зубы скалить. Шутки у тебя глупые. Говори дядька, Перл. Не томи.
— Если бы не Любава… — Вздохнул тот, и дальше все выпалил скороговоркой, словно стараясь быстрее очистить рот от гадости. — На поединок он Федограна кличет. С условием, что если победит он, то после смерти Ящера Любава свободу обретет, и ватага распустится, а если наоборот, то парень ему до смерти служить будет. Если же ты откажется приехать, то моя жена умрет. Не верю я ему, но и другого выхода нет. — Он замолчал, опустив голову, не смея ее поднять. — Прости друг. — Вновь зазвучал его тихий голос. — Я не смею тебя просить о таком, но и по-другому мне голубку мою не освободить. Можно, конечно, княжескую дружину кликнуть. Сослав, не откажет. Но этот тать времени дал только до сегодняшнего вечера. Не успеть мне никак.
— Так это что же? Только Федограну можно с ним в поединке сойтись, или я тоже сгожусь? — Почесал затылок медведь, и с обидой посмотрел на Перла, словно тот был виновником свалившегося несчастья.
— Только с ним. — Вздохнул кузнец.
— Нечего мне тут замену искать. — Огрызнулся наш герой. — Поехали, посмотрим на эту рептилию. В любом случае, как бы драка с ним не закончилась, Любава свободна станет. Я такие условия поставлю, что не откажется он. Ведь не просто так именно меня вызвали на поединок. Это Чернобога работа, тот во мне угрозу чувствует. Да и помирать я просто так не собираюсь, поживу еще, бог даст. — Он трижды сплюнул через левое плечо. — Поехали.
Лагерь Ящера стоял в лесу, на поляне, рядом с оврагом, оставшемся от пробегавшего тут когда-то ручья. Их никто не остановил, и это несмотря на замеченные опытным взглядом воина, дозоры, тщательно, со знанием дела, замаскированные на подходах. Никто даже не окликнул. Сама стоянка ватаги не выглядела, как место сборища бандитов-разгильдяев. Все было на своих местах. Стреноженные лошади отдельно. По центру костер с огромным котлом, в котором булькало какое-то варево на завтрак, чуть дальше пирамида с копьями и разложенные щиты. Все чисто и аккуратно.
Друзья доехали почти до середины стоянки татей, когда им дорогу перегородил высокий, широкоплечий, худой воин, с перетянутыми бечевой, «в хвост», русыми волосами. Выставив вперед ладони, явный знак остановиться, он велел ждать, и вновь отошел к котлу, где занялся отрешенно той работой, от которой его оторвал приезд гостей: продолжил мешать пищу здоровенным черпаком.
Единственный на поляне шатер, из темной ткани, очень похожей на шелк, с эмблемой черепа, на развивающимся на вершине, флаге, дрогнул, открывающимся пологом, и вышел сам хозяин.
Он действительно был похож на ящерицу.
Первое, что сразу бросилось в глаза, неестественно вытянутое, приплюснутое лицо, изъеденное следами оспы, словно покрытое чешуей, с длинным рваным шрамом от правой мохнатой брови до середины подбородка, и разорванной верхней губой, обнажающей белоснежные, крупные зубы.
Гибкое тело хищного зверя, с широкими плечами, узким бедрами, длинными руками и короткими, кривыми «колесом» ногами, признаком бывалого, опытного наездника. Движения быстрые, но плавные, и даже поднятая в приветствии рука, выдавала в нем великолепного воина.
— Федогранова четверка! — Рассмеялся он грудным приятным баритоном. — Все сюда приехали. Молодец, кузнец, сделал даже больше, чем я просил.
— Ничего я не делал… — Попытался было возразить угрюмый Перл, но бал остановлен грубым окриком:
— Молчи червяк. Твое место в угольной яме. Здесь воины судьбу решать будут. Не влезай, ничтожество, в разговор мужей.
— Как-то это неправильно все. — Пробубнил Бер.
— Все правильно медведь. — Перевел на парня взгляд голубых глаз Ящер. — Люди, они или волки, или корм. — Правильно я говорю, оборотень? — Его глаза ткнулись в побледневшего Вула. — Как ты думаешь?
— Нет. — Еле сдерживая ярость ответил тот. — Взбесившегося зверя убивает стая. Ему не место в мире Яви.
— Может у тебя другое мнение? — Главарь ватаги посмотрел пристально в глаза Федограна. — Ты ведь не из этого мира? Я прав? — Подмигнул он. — У тебя не может быть местных заблуждений в интерпретации истины. Подумай. Я предложу только один раз. Переходи под знамя Чернобога, и у тебя будет все: слава, богатство, лучшие девушки согреют твою постель. Откажись от светлых богов, и до конца жизни не пожалеешь об этом.
— Ты очень много знаешь, для простого бандита. — Федогран ответил таким же пристальным взглядом. — Может быть там, в другой жизни, я бы и принял твое предложение, но тут у меня будет только один ответ, и ты его знаешь.
— Дурак. — Засмеялся атаман. — Ты умрешь, и я буду убивать тебя медленно, потом вызову на поединок твоих друзей и так же их убью, потом дойдет очередь до кузнеца, он будет молить о смерти своих убогих богов, а потом и до его жены, с которой для начала позабавятся мои воины. Это ничего, что она старая, у них давно не было женщины, и они будут довольны. Но все это ты можешь предотвратить одним только словом.