Тайский бокс в свое удовольствие
Шрифт:
Если же бегство невозможно, надо «бить», вступая в схватку не на жизнь, а на смерть. В любом случае, нормальной, естественной реакцией на стресс, сопровождаемый выбросом адреналина в кровь, является бурная, на пределе сил физическая активность.
Существует мнение, что любой стресс, в который попадает человек, даже если он не связан с угрозой жизни, должен быть «разряжен» активной физической нагрузкой, способной снять внутреннее напряжение без вредных последствий для здоровья.
Современный человек, напротив, действует прямо противоположным образом. Вопреки заложенной в него программе, побуждающей перейти к резкому увеличению активности, мы боремся со стрессами уходом в себя, замыканием на проблеме, полным отказом от физической деятельности.
Природу не обманешь — выброс гормонов, вызванный стрессом, не может «рассосаться» сам по себе, одним лишь молчаливым переживанием возникшей ситуации. Разогнать избыток гормонов, безопасно снять внутреннее напряжение можно только так, как установила природа — физическими нагрузками! Поэтому занятия спортом, помимо прочих преимуществ, позволяют еще и эффективно противостоять стрессам, способствовать сохранению организма от их разрушительного действия на организм, снижая вероятность появления огромного числа болезней, проистекающих «от нервов».
Приведя еще один аргумент в пользу занятий единоборствами, перейдем к другому аспекту сценария «бей — беги».
Любой боец, вставший перед необходимостью принять решение о дальнейших действиях в экстремальной ситуации, неизбежно решает дилемму: по какому из сценариев ему следует поступить: «бить» или «бежать».
В самом факте отступления нет ничего зазорного, если выбор этого сценария обусловлен ситуацией: так порой поступали и самые мужественные воины, которых никто не мог упрекнуть в трусости.
Однако отступление возможно не всегда, особенно если речь идет о необходимости защиты других людей. Тогда остается лишь один путь: «бить».
Проблема состоит в том, что надо не просто «бить», а «бить» решительно, беспощадно, без оглядки на возможные последствия. Но действовать так удается далеко не каждому. Предательское «жужжание» мысли «беги», «беги» лишает бойца возможности действовать на пределе возможностей, сковывая его силы. Так что «бить» получается лишь в полсилы.
Итак, для успешного ведения сражения бойцу необходимо: выработать готовность столкнуться с болью — и превозмочь ее; овладеть умением побеждать страх — даже если речь идет о самой жизни; быть способным к реагированию на угрозу по сценарию «бей». Кроме того, боец должен уметь сохранить ясное, хладнокровное видение обстановки, находясь в то же время в состоянии «боевой ярости», по определению А. Тараса, не имеющей ничего общего с «бешенством», когда ум замутнен, а кровь застилает глаза.
Лучшим способом настроить себя на постоянное пребывание в готовности к совершению таких действий, является специальная психологическая подготовка.
«Вот еще, — промычит иной излишне самоуверенный читатель, — хватит с меня и обычных тренировок; а тут какой-то психологический тренинг придумали. Да если дело дойдет до драки, я и без психологии справлюсь. В гневе я страшен».
Приходится констатировать, что подобная самонадеянность весьма широко распространена в нашей стране, и присуща она не только единоборцам, но и мужчинам, далеким от боевых искусств. Объясняется такое воззрение не только свойственной нам беспечностью, но и ощущением удесятирения сил, которое возникает у многих мужчин, когда они впадают в состояние гнева.
«Если доведут, я «распсихуюсь», — уверяет иной представитель сильного пола, — тогда никому не поздоровится.
Смету со своего пути все». Такое представление о собственных возможностях, мягко говоря, неверно.
Во-первых, «увеличение» сил при впадении в бешенство чаще всего преувеличено. Никакого объективного прилива мощи не происходит, а объясняется это «могущество» простым притоком крови к голове.
Во-вторых, мало просто впасть в ярость, надо, чтобы эта ярость нашла свой выход. Даже простой тычок пальцем в глаз требует определенного умения; что же тогда говорить о применении в состоянии крайнего возбуждения каких-то более изощренных приемов.
Максимум на что хватит ума у разгневанного мужчины, не имеющего опыта боя — это просто сжать в объятиях своего обидчика (именно так чаще всего и находит применение «увеличение» сил), став совершенно беззащитным по отношению к нападению со стороны других участников драки. Никаких гарантий победы гнев, не подкрепленный техническими навыками, принести не может. В то же время и владение техникой драки само по себе не дает преимуществ, если в состоянии бешенства боец теряет способность проявить изученные навыки.
В русской литературе был уже такой герой, который уверял окружающих, что «чувствует в себе силы необыкновенные», и всем жаловался, что не может найти им применение.
Истина состоит в том, что говорить о наличии сил можно только в том случае, если их существование подтверждено практикой, если их действительно удалось приложить к какой-нибудь области человеческой деятельности. В противном случае, эти «необыкновенные силы» являются не более чем плодом воображения.
Поэтому только сочетание психологического тренинга, «удесятеряющего» силы за счет вхождения в состояние ярости, с практическим использованием отработанных технических приемов способно продемонстрировать реальность существования этих сил.
Нельзя полагаться на авось, считая, что и без предварительной подготовки, за счет одного лишь гнева, удастся выйти победителем из любого боя, думая, что все пойдет «само собой», стоит только завестись.
Нельзя ограничиваться и одной лишь технической подготовкой, поскольку качественное применение изученных приемов в состоянии ярости не может быть гарантировано, если он не изучено на соответствующих тренировках. Лишь гармония духа, тела, техники способны сделать из «зального» единоборца настоящего бойца.