Тайяна. Вырваться на свободу
Шрифт:
Алинар притянул к себе поближе жену. Аэлена прикусила губу, чтобы не сорваться и не ответить. Уж она бы сейчас высказала Вериоле много хорошего! Чтобы та потом зубы с волосами по гостиной собирала!
Нельзя. Яна просила.
— Потом тетка завещала ему домишко и немного денег. И мы приехали в Далинар. Чтоб ее на том свете Раш сожрала, паскуду!
Вериола скрипнула зубами. Яна подхватила нить повествования.
— может, Вериола никогда бы и не решилась мстить — это далеко, долго, муторно, но… Здесь, в Далинаре жила Аэлена. И Вериола решила найти ее. Позлорадствовать
— Издеваешься!? — окрысилась Вериола на нархи — ро. — Легко тебе говорить, дрянь! А за что ей все это!? Она хоть что-то хорошее в своей жизни сделала?
— Вериола, я полагаю, сначала попыталась решить проблему привычным способом. Лойрио Авельен, скажите, вам эта женщина не знакома?
— Знакома, — Алинар пожал плечами, даже и не думая смущаться. — Она пыталась меня соблазнить.
— И небезуспешно, — Вериола расхохоталась, закинув назад голову. — слышишь ты, дрянь?! Трахать меня у твоего мужа смелости хватило, а вот выгнать тебя с твоими ублюдками на улицу — нет!
— Что!? — взвился Алинар. — Да никогда у нас ничего не было!
— а откуда я знаю про твой шрам на спине? И про две родинки на левом бедре?
Алинар побледнел. Аэлена пожала плечами.
— Милый, я надеюсь, ты не переживаешь из-за ее слов? Дело в том, что у Аэлены была сообщница в нашем доме. Одна из служанок. Думаю, она ей и рассказала все, что необходимо. И про тебя тоже.
Алинар молча поднес к губам руку жены.
— Ты так уверена в своем муже, Аэла? — Диолат не удержался, да и кто бы на его месте смолчал? Аэлена выглядела воплощением безразличия. Легкая улыбка, никакого волнения в глазах, никаких сожалений… измена?! Да вам это померещилось!
— В его хорошем вкусе — более чем. Алинар никогда не польстился бы на такую откровенную дешевку.
— Я — дешевка?! — взвилась Вериола. — Да ты сама… ты…
— Ты не думала, что после сладкого мужчин тянет на остренькое? — Диолат ухмылялся.
— так ведь не на тухленькое, — усмехнулась Аэлена. — или ты это по личному опыту?
— разумеется, по личному. — Яна усмехалась не хуже Диолата. — Вериоле не удалось добиться своего. Муж не стал выгонять Аэлену на улицу, не отрекся от их детей, не сделал Вериолу даже постоянной любовницей, о чем она очень мечтала, не взял на содержание… одним словом — сплошные 'не'. Подобраться к двоюродной сестре Вериоле пока тоже не удавалось — опасно. Аэлена, хоть и видела ее лет десять назад, а то и больше…
— Почти пятнадцать.
— но узнать-то могла?
Аэлена смерила двоюродную сестру насмешливым взглядом.
— вряд ли. Разве что вспомнила бы Льяну… нет, не думаю. Таких слишком много на улицах.
— Вериола об этом не знала… она-то полагала, что если она тебя ненавидит, то и ты должна…
— Пффф… Никому и ничего я не должна. Мне и так живется неплохо, — Аэлена смотрела насмешливо. — Я что — должна потратить свою жизнь на месть? Я не убогая, мне есть чем заняться.
— Сука! — выплюнула Вериола.
— Зато счастливая.
— Поэтому Вериола ходила в галерею, подпитывать свое чувство мести. Надо полагать, стояла перед картинами и мечтала их уничтожить. Или саму Аэлену. Или…. да неважно. Важно другое — там она познакомилась с Кадусом Альтом, а через него — с трайши Диолатом.
— Ерунда. — Диолат даже не встревожился.
— Кадус Альт арестован и дал показания, — Тайяна смотрела спокойно.
— Он врет.
— а Ааша считает, что сейчас врете вы.
— А шавку в суд вообще приводить запрещено.
Яна едва успела остановить волчицу, а то был бы у них слегка пожеванный трайши.
— Ааша! Лежать! Не тронь! Отравишься!
— При всем уважении, дитя Четырехликого, — заметил хоши, наслаждающийся этим представлением, — я не помню, чтобы трайши были ядовиты?
— Все — не скажу, а этот так пропитан приворотными зельями и зельями для повышения привлекательности, что у Ааши мог бы понос начаться, — Яна даже и не задумалась. Ааша все еще рычала и успокоить волчицу стоило немалых усилий. Так что ответ сорвался сам собой.
Тархоши пристально посмотрел на Диолата.
— Мы еще поговорим об этом, сын Четырехликого.
Трайши пожал плечами, но вот сейчас в его презрение не поверил уже никто. Храм был не той силой, которой можно пренебрегать. А приворотные зелья ни один хоши одобрять не собирался. Пусть не черная магия, но и не добро, ой, не добро…
— по мелочи, Вериола, конечно, пакостила сестре, как могла. Брала ее платья и зашивала в них всякую гадость…
— какую именно? — уточнил хоши.
— Веревку повешенного, пропитанную кровью Аэлены.
Вот теперь у всех мужчин в комнате на лицах отобразилось одно и то же. Брезгливость.
А у хоши — еще и гнев.
— Порчу наводить!? Черное колдовство творить?
Алинар промолчал. Но судя по желвакам на его скулах, Вериолу надо было держать подальше от мужчины. Лучше — в Разломе. Даже Диолат выразительно поморщился. Проняло, видимо.
— Хоши, вынужден напомнить…
— Лойрио, это — дело Храма. И мы об этом еще поговорим — когда все закончится.
Вериола явственно побледнела. Хоши не шутил, совершенно не шутил, и после разговора ей грозили храмовые подвалы и дознание.
Нархи — ро скривила губы. Нет, люди бывают все-таки непроходимо глупы.
— Должна сказать, что это была на редкость тупая попытка, — Яна пожала плечами. — Наводить колдовство такого рода могут либо Темные, либо стихийные некроманты. Но Вериоле требовалось сделать хоть что-то. Она сделала — и безуспешно. Сама по себе она не была опасна Аэлене — не те возможности. Проблемы лары начались после того, как Вериола познакомилась с трайши Диолатом.
— Он обещал, что поможет убить ее., — Вериола хрипло рассмеялась. — Клялся, что она не выживет!