Те самые, светлые
Шрифт:
Тем временем заволновалась очередь. Из ближайших карет к въезду аккуратно подкрались слуги и осторожно кашляя, чихая и нарочито громко хмыкая пытались обратить на себя внимание, но близко подойти не рискнули. Люди и оборотни переминались с ноги на ногу, бросая на меня полные надежды и тоски взгляды.
Вот же аристократия у нас: сами до спертого дыхания боятся со мной встречаться, а слуг на заклание за милую душу посылают! Но сегодня пусть живут, я с ними позже разберусь и поговорю на тему любви к ближнему своему. Отпустив стражников заниматься делами с наказом не брать въездную пошлину с тех, кто застрял по их вине на полдня в дороге, я успокоила слуг новостью, что проезд откроется через пять минут.
Мы въехали в Корзас первыми. Настроение еще больше ухудшилось. Сдерживаемая ярость клокотала вулканом и искала лазейку для выхода. Все-таки придется с кем-нибудь поругаться, но с кем? С помощью считалочки что ли избранного определить? Я скривилась.
Гроза закончилась также неожиданно, как началась. Над умытым городом сияла радуга, детвора потихоньку выбиралась из домов и шлепала по лужам обутыми в галоши ногами. Хозяйки выжимали развешанное над головами белье, сетуя на заставший врасплох дождь. Люди внизу их волновали мало: это же не бельё и не молоко на огне, так что мы только успевали уворачиваться от потоков воды сверху.
За десять Корзас не только заново отстроился, но и значительно подрос. Здесь больше всего было законных мигрантов из светлых земель: сказывалась близость к Лесу Вечности. На улице встречались холеные морды светлых эльфов, при виде которых я вздрагивала, и надменные физиономии наших значительно потемневших остроухих. Новая раса многим неугодным светлым по душе пришлась и клан наш насчитывал уже около двух тысяч пар ушей. Светлые меня игнорировали, темные в знак приветствия старшей крови клана склонили голову в молчаливом уважительном поклоне.
Лучшая гостиница города "Дохлый эльф" находилась в юго-восточной части Корзаса. Приличный район для зажиточных горожан с аккуратными кирпичными многоквартирными домами. В округе добывали лучшую строительную глину, отчего дома в городе строили сплошь из красного кирпича, предпочитая не штукатурить его, но создавать на фасадах причудливый орнамент из того же кирпича. Удивительно, но при такой расцветке город не казался залитым кровью, скорее раскрашенным щедрой рукой закатного Сао. Хотя люди помнили: на многих домах висели деревянные таблички с выбитыми именами погибших десять лет назад жителей.
Хозяева "Дохлого эльфа" встретили нас с распростертыми объятиями и алчным огнем в глазах. Конечно, у каждого свои недостатки, но не такой же степени, чтобы цены в тридорога заламывать за номера и питание. Нгатци меня за каждый медяк отчитаться заставит, а за перерасход вообще лекцию на полтора часа закатит!
Нас поселили в лучшие комнаты, только гвардейцам отдав целый этаж, и пообещали накормить обедом через два часа. Я решила потратить время с толком, а именно посетить известные на всю империю бани Корзаса. Ближайшая располагалась в пяти минутах ходьбы. До нее меня меня сопроводила пятерка гвардейцев и с носом осталась на улице, впрочем, посетительницы отдающие должное душистой воде и умелым рукам массажисток, были не против поменять их на мускулистых симпатичных оборотней из моей охраны. Но работа прежде всего, что я и сообщила пятерке разочарованных физиономий.
Горячая вода, бодрящие настои мигом привели меня в чувство, я даже полчаса подремать умудрилась под незамысловатую болтовню женщин. Поначалу они меня стеснялись, но увидев худое исполосованное шрамами тело расслабились и даже посочувствовали "бедненькой Императрице, кто ж на такую посмотрит?!".
А мне оно надо? Взгляды липкие, приставания по углам, мимолетно сорванные поцелуи... Нет! Да!
Я с головой ушла под воду, дабы не показывать насколько меня задело сочувствие дамочек, а вылезая устроила им маленькую месть: вода в купальне мгновенно остыла и покрылась тонкой корочкой льда... Визжали женщины не менее проникновенно, чем выражали свое сочувствие.
С гордо поднятой головой я завернувшись в мягкую простыню удалилась на массаж. Довольная улыбка устроилась на губах и на душе наконец-то стало гораздо легче!
Сильные руки прошлись по телу, нашли и размяли каждую мышцу, несколько раз сорвав с губ стон удовольствия. По возвращении в Лос-Идос обязательно найму себе кого посмелее, чтобы фамильные привидения, зомби и праздношатающиеся демоны не распугали несчастного. Возможно, даже этого, ибо какой смелостью надо обладать, чтобы поцеловать меня в плечо? В шею?!
На секунду мне стало интересно как далеко смельчак способен зайти. Выяснить зачем ему это понадобилось можно и позже, но здравый смысл взял вверх над полузадушенными женскими инстинктами. Я напрягла руки, приподнялась и попыталась провести захват ногами. Да только наглец ускользнул! Он лишь посмеялся над моими усилиями!
Мгновенно я оказалась на ногах. Закрученная в жгут простыня заняла место в руках, а потом вернулась на тело - в комнате никого не было! Как и за дверью. О госте напоминал лишь запах орехов и белок...
Проклятие, я совсем свихнулась?!
Иллинойс и компания
Эльф наворачивал круги по комнате в "Дохлом эльфе". Он издалека увидел подъезжающий отряд Кель. Более того, он точно знал, где в Корзасе остановится Императрица. Чутьё подсказывало ему - беги, олух, пока тебя на поводки для белок Осантейя не порезала, но сердце прочно взяло ушастого в оборот, убедив еще разок одним глазком посмотреть на Кель. Надо же убедиться, что она в порядке, что Снэйк еще жив и его шкура не распята в мастерской кожевника, в ожидании заказа на новый костюм Императрицы. Конечно, это банальные отговорки, но так приятно врать самому себе, особенно когда дело касается Кель.
Иль старался не делать этого, не врать, за двадцать четыре года ему за глаза хватило лжи, когда он восторгался придуманным им самим миром, которым как бы правил и где был как бы Императором... Ага, своих фантазий! Но ведь изредка можно? Если неопасно и враньё не причинит вреда.
А оно не причинит. Никакого. Никому.
Он же не пойдет вниз? Эльф оторвал правую руку от ручки двери. И не будет пялиться на отряд из окна? Иллинойс сел на кровать, сцепил в замок беспокойные руки и зажал их между коленями, но вот что делать с головой, мотающейся от окна к двери, он придумать не смог. Не надо было останавливаться в Корзасе! Что бы сказала Эйлин, узнав о его слабости?