Те же и Скунс
Шрифт:
– Почему? – тихо спросил Снегирёв.
– Ну, этим ничего не докажешь, и всякое такое, что нельзя до них опускаться.
– А ты?
– А я сказала, что ещё сильней ему тресну, если он опять!
– Вообще-то опускаться в самом деле не надо, – рассудительно проговорил Алексей. – Так что тут они правы. Но, если честно, я бы тоже, наверное, ему в репу заехал.
– Между прочим, – сообщила ему Стаська, – папа маме кольцо подарил, когда уезжал. Обручальное. Оно у меня теперь на стенке висит. И сказал: как вернусь – в тот же день в загс!
Снегирёв подумал о стихах на беленьком бумажном листке. Стаська услышала его мысли.
– Дядя Лёша… – застеснялась она. – Я когда-то стихотворение сочинила… Можно, я вам прочитаю?
Он кивнул, глядя ей в глаза. Кира шла к ним через
31
Стихи М. В.Семёновой.
Снегирёв вдруг посмотрел на себя как бы со стороны и с пугающей трезвостью, присущей безумию, подумал:
"Господи, а почему бы и нет?.. Плен, побег и прочие злоключения, растянувшиеся более чем на десять лет… Жизнь, она ещё и покруче коленца выкидывает… Сколько легенд он на своём веку сотворил, одной больше… «А сразу почему не сказал?» – «А ты бы на моём месте сразу сказала или тоже сначала познакомилась бы?..» И прекратится наёмный убийца по прозвищу Скунс. Вот прямо сейчас. Вот прямо в эту секунду. Он даже фразу придумал:
«Стасик… Я, должно быть, совсем не похож на портрет…»
– Стасик… – начал он чужим сиплым голосом. И… замолчал, так ничего и не произнеся. Ибо через подлесок, густо зеленевший на той стороне, шумно продрался Жуков. И махнул к ним через канаву, прижав к боку солидно потяжелевшую корзину:
– Это куда же вы подевались, милостивые государи? Кричу, кричу!.. Еле нашёл!
– Вот и я говорю, давно пора собаку заводить, – с самым невинным видом поддакнула Стаська. – Такую большую, мохнатую… Кавказскую овчарку, например. Тогда бы вы нас сразу нашли.
– «Если нету револьвера – покупайте бультерьера», – процитировал Снегирёв объявление, когда-то увиденное в магазине.
– Алексей Алексеевич! – строго прокашлялся Жуков. – Я бы попросил вас не оказывать разлагающего влияния
– А давайте этому члену семейства по телефону позвоним, – сказал Снегирёв. – Чтобы не волновалась.
Здравый рассудок постепенно возвращался к нему. Минуту назад он съесть готов был Валерия Александровича за неожиданное появление. А теперь про себя благодарил его.
– Как это позвоним? – удивилась Стаська. Он вытащил из-за пазухи сотовый телефончик:
– А вот как…
Крах карьеры
Фирма «Инесса» планомерно приближалась к народу Густо-синий «Мерседес» невесомо шуршал, аккуратно спускаясь с Пулковской горы в сторону города: мадам Шлыгина возвращалась с успешных переговоров, проведённых в одном из областных молочных хозяйств.
Ещё в те времена, когда на территории нынешней «Инессы» располагался авторемонтный завод, возле его административного корпуса в сквер на Московском проспекте выглядывала ничем не примечательная «стекляшка». Согласно изначальному замыслу, она должна была освободить заводчан, да и часть окрестного люда, от множества повседневных хлопот… увы, благой замысел трагически провалился. В течение нескольких лет на втором этаже теплилось Богом забытое ателье по мелкому бытовому ремонту, а внизу плодила тараканов дорогая и невкусная домовая кухня. Оба заведения популярности у местного населения так и не снискали и, несмотря на многократные реанимации, всё время порывались испустить дух.
Что в конце концов и случилось.
Новый владелец подошёл к делу серьёзно. Михаил Иванович Шлыгин последовательно отверг идею престижного ночного клуба, молодёжного кафе и даже спортивного зала с тренажёрами для местных «качков». Точную мысль, как нередко бывало, подсказала жена. Инесса Ильинична, дама богатая и сугубо деловая, связи с землёй всё-таки не теряла. Она вполне представляла себе, как вытягиваются пенсионерские лица при виде нарядных столбиков молока стоимостью в половину суточного (если поделить пенсию на тридцать) бюджета. И глазированных сырков, стоивших когда-то четырнадцать копеек, а теперь недоступных ни беззубым бабушкам, ни их замурзанным внукам.
Одним словом, в бездарно пылившейся «стекляшке» решено было открыть магазин. И для начала с минимальной наценкой торговать в нём разливным молоком, сметаной и свежим творожком, только что доставленным из агрофирмы «Павлик» под Гатчиной… яичками с птицефермы «Курочка-Ряба» возле Русско-Высоцкого… Свою пекаренку завести… Переписать в окрестных кварталах всех инвалидов и ветеранов, не выходящих из дому, и два раза в неделю развозить им продуктовые заказы – с транспортировкой за счёт фирмы, естественно…
Надо же помогать людям.
Женя Крылов, сидевший за рулём, косился на шефиню в зеркальце заднего вида. Инесса разложила на сиденье бумаги и делала в них пометки, время от времени прибегая к помощи маленького компьютера. После памятной аварии у озера Пионерское для «ноутбука» устроили специальную полочку, к которой он и крепился. Ни на Женю, ни на дорогу Инесса никакого внимания не обращала.
Спуск кончился, и городская панорама, воспринимавшаяся с Пулковской высоты почти как с борта самолёта, стала плоской и спряталась за жухнущими тополями. «Мерседес» мягко проплыл мимо транспортной развязки, ведущей в новый аэропорт, и впереди заблестела на солнце прозрачная будка ГАИ. Женя загодя сбросил газ и ехал накатом: в окрестностях пункта скорость была ограничена сорока километрами в час, и к знаку, сообщавшему об этом, следовало относиться с религиозным почтением.
Особенно если ты подъезжаешь к городу на роскошнейшем ухоженном «Мерседесе» с тонированными стёклами и нахально торчащей антенной радиотелефона…
Сегодня у гаишников, ко всему прочему, явно был день повышенной бдительности. Чуть подальше стеклянного домика уже виднелся на обочине гигантский грузовик военного образца. Водитель, облачённый в защитный комбинезон, стоял возле машины и вёл душеспасительную беседу с двумя молодыми инспекторами.
Их старший коллега плотоядно улыбнулся Жене, катившему по третьей полосе, и помахал жезлом, приглашая остановиться.