Театр мертвецов
Шрифт:
— Молодец, Константин! — похвалил капитана Черногоров. — Убедил. Я согласую этот вопрос с НИИ МВД, и мы установим контроль за майором. Пусть ты не прав, но лучше перестраховаться лишний раз. Кажется мы во всем более или менее разобрались. Но я ничего не слышал от вас, Александр Иваныч.
— Так я же наблюдатель, Виктор Николаевич.
— Хорошая позиция.
— Ребята отлично работают. Мне проще смотреть на их действия со стороны и вовремя делать подсказки. Вот что бы я хотел сделать сам, не отвлекая бригаду от более важных дел, так это познакомиться с архивами. Меня интересует история с кражей оружия и дело об отравлении жены некоронованного принца из Танзании.
— Нет проблем. Я сейчас позвоню полковнику Миронову, и он вас примет. У Андрея Сергеевича уникальная память. Он тысячи дел держит в голове. Прислушивайтесь к его словам. Он мужик мудрый.
— Рад буду познакомиться.
Если
— В конце концов, мы не подопытные кролики, Антон Викторович! — возмущался Костенко.
— Артист, уважаемый Кирилл Константинович — профессия повышенного риска. Если хотите знать, экстремальная профессия, и вы должны это помнить. Не устраивает, милости просим за дверь. Вы уже достигли пенсионного возраста. Правда, мне трудно себе представить, как вы будете на свою пенсию покупать ордена и медали стоимостью по две тысячи долларов. Вы что же думаете, вам за несколько спектаклей в месяц платят по три тысячи долларов, премиальные, путевки на Лазурный берег за здорово живешь?! Ради Бога, я никого не держу. Или, вы думаете, в Москве мало хороших актеров? Поинтересуйтесь, сколько зарабатывает народный артист в МХАТе! Вам этих денег на заколки не хватит. Сядьте, Костенко.
Красавец Ольшанский решил тоже высказаться.
— Мне досталась роль Вани Драгилева. Хорошая роль, и я ее уже репетировал. Мне кажется, все зависит от нас. Никакого убийцы в театре никто не видел. Мы сами губим друг друга, пользуясь непроверенным реквизитом. А почему каждому не принести свой? Если я пью коньяк в первом акте и противоядие из флакона, то могу принести все свое из дома. Мы сами можем себя обезопасить. Я так думаю.
— Правильно, Веня! — похвалил его Грановский. — Театр — не место для истерик, если они не запланированы в пьесе и хорошо не отрепетированы. И не считайте меня душегубом. Мы все согласовали с Петровкой. Каждый этаж и сцена будут контролироваться милицией, кругом выставят посты. Самым неуязвимым местом остается зрительный зал. Но я не думаю, что убийца сядет в первый ряд с пистолетом за поясом. Он не настолько глуп, чтобы подставлять себя. К тому же мы всю бронь отдадим оперативникам. И прошу не приставать ко мне с билетами для родственников и любовников. Забудьте о местах в зале. Их нет ни для кого без исключения. А теперь внимание! На роль жены Германа назначается Анна Железняк.
Женщина побледнела. Ей было всего двадцать семь лет, а по пьесе она должна быть старше мужа, который ее бросает ради молодой любовницы. Покойной Фартышевой было сорок пять, а погибшей Леско около пятидесяти. Играть возрастные роли ей было рановато. Она привыкла к статусу примы и играла Клеопатру, а тут ей предлагают роль никому не нужной стервы-убийцы. Ну со стервой она бы еще смирилась, но с возрастом?!
И все же Анна промолчала.
Она подумала, что все решения можно будет принять в постели с Антоном, а не в его служебном кабинете.
Грановский продолжал:
— Роль адвоката будет исполнять Сергей Птицын.
Костенко ехидно хихикнул. Дело в том, что его приятель Сережа Птицын пугал всякими ужастиками Костенко, игравшего роль частного сыщика, до которого никак дело не доходило. Сыщик появляется на сцене в конце второго действия. Теперь Птицын его обошел на всех виражах. Играя адвоката, он своим появлением начинал спектакль. Птицын проглотил слюну, но промолчал.
В последнее время Грановский стал слишком мало уделять ему внимания. Птицын очень боялся вылететь в труппу "Б", актерский состав, не играющий ничего, кроме детских спектаклей. Стоит туда попасть — обратно не вернешься. Идти на конфликт с Грановским он не мог. Лишиться всего сразу в сорок лет — слишком непростительная ошибка. Уж лучше пощекотать себе нервы на сцене. В конце концов, кому он нужен, чтобы покушаться на его жизнь?
Всегда жизнерадостный, выдававший шуточки по любому поводу, Птицын, на этот раз набрал в рот воды.
— Надеюсь, ко мне нет вопросов? — строго спросил Грановский своим писклявым голосом. — Тогда прошу всех разойтись, а через полчаса всему составу «Тройного капкана» собраться в первом репетиционной зале. И не забудьте, сегодня вечером у нас презентация. Форма одежды парадная. Свободны!
Беседа, похожая на рассуждения двух философов о построении мира, велась второй час. Кабинет начальника архивного отделения полковника Миронова очень располагал к приятным отвлеченным беседам. Толстые архивные папки, лежавшие на столе, только портили весь вид.
— Видите ли, Александр Иваныч, я все же смею утверждать, что вы пристрастный человек, а это абсолютно не совместимо с вашей профессией. Вы уверовали в идею заранее спланированного и подготовленного убийства и уже не хотите отказываться от сочиненной вами версии. А если принять квартиру на Сивцевом Вражке и покупку револьвера как случайность? Согласен, там орудовали аферисты, но они не связаны с театром. До поры до времени ваша версия имела право на существование. Когда застрелили актрису Фартышеву, идея имела под собой все основания. И даже параллель между делом покойного Бражникова могла иметь место. Правда, я считаю, что это надуманная линия. Но не будем рушить замков из песка. Я как человек непредвзятый вижу все в ином свете. Мне кажется, мы все усложняем, а истина совсем простая. Убийца сам рушит все ваши версии. Во время второго спектакля он убивает всех подряд, а не выискивает определенных жертв. Цель не человек, а сам факт убийства. Событие! Можете найти такого человека, которого довели до отчаяния четыре артиста одного театра? Люди, абсолютно разные и по возрасту, и по характеру.
— Вы мне навязываете идею с очередным маньяком, Андрей Сергеич? — удивился Трифонов.
— Ни в коем случае. Очевидно, я плохо излагаю свои мысли. Берем первую попавшуюся фамилию. Ну скажем, выдвигаем на роль убийцы главного режиссера Антона Грановского. А почему нет? Меня он устраивает по всем параметрам. Актеры для него не люди. Он может в один час всех выгнать, а завтра набрать новую труппу. Театр «Триумф» уже достиг пика своей славы, а вовсе не коллектив, играющий на его сцене. Но посмотрите, что получается в результате. Все ваши нестыковки тут же исчезают, и все встает на свои места. Грановский первый получает пьесу в руки. Он первый ее читает и задумывает режиссерский план постановки, а заодно и план убийства, который, между прочим, может корректировать по ходу действия. Так, в один прекрасный день актриса Хмельницкая предлагает ему купить боевой револьвер. И он тратит на него пятьсот долларов не задумываясь. Вот вам первая корректировка. Может быть, он хотел убить Фартышеву как-то иначе, но судьба подбрасывает ему отличный способ убийства. Грановский — талантливый художник с творческим подходом, со своей фантазией. Все эти убийства для него игра, новый спектакль в спектакле. Человек с огромными амбициями и малыми возможностями, которого заедает комплекс человека маленького роста. У него есть все — деньги, женщины, театр, дача, машины, но нет имени. Он не Феллини, не Станиславский и не Бергман. Он младший брат Грановского, и этим все сказано. У братьев в крови ходить по трупам. Если докопаться, как Григорий Грановский делал свои миллионы, то его пора ставить к стенке, а он тем временем обменивается рукопожатием с президентом страны. А чем Грановский-младший лучше? Да ничем. Захотел убить шестерых артистов из своей труппы и дал им роли в этом спектакле. Кто же еще может назначить актера на роль?! Кого выбрал, тот и умрет. Убивать артистов в спектакле по пьесе Островского, Чехова или Теннеси Уильямса не интересно. А тут приносят детектив. Может быть, сама пьеса натолкнула его на убийство? Пока таких пьес в театре не ставилось, идея в голову не приходила. Грановский в своем театре всесилен, и его не просто схватить за руку. И уж ничего ему не стоит яд подсыпать и пулю подменить. Только ради Бога, Александр Иваныч, не воспринимайте мои рассуждения всерьез, Я просто пытался вам объяснить, что любая версия — всего лишь версия. Не нужно придерживаться каких-то выводов раз и навсегда.
— Но существуют еще такие понятия, как опыт и интуиция.
— Часто слишком субъективные. Человек все измеряет по своим меркам и живет в своем времени, как правило, с большим отставанием. Ко мне в архив каждый день приходит куча законченных и незаконченных дел. Я еще могу держать руку на пульсе сегодняшнего дня, и то благодаря тому, что смотрю на вещи со стороны, непредвзято. Пять лет назад вы себе и представить не могли, что такое может происходить. Вот вам пример. Вчера мне сдали очередное дело. Мальчик тринадцати лет и девочка десяти лет, брат и сестра, занимались любовью как сейчас принято говорить. Неожиданно пришла мама и застала их. Они взяли и убили маму. Но, что делать с трупом, не решили, тяжеловата мама оказалась. А скоро папа должен вернуться. Они и его встретили с утюгом в руках. А потом обоих покойничков облили папиным спиртом и подожгли. Квартира сгорела дотла. А куда деваться? Поехали жить к бабушке. Кончилось тем, что бабушку с трудом успели спасти. Она слишком любопытной оказалась. И как вы, Александр Иваныч, с вашим опытом и интуицией отнеслись бы к такому делу? Начнем с того момента, когда вы приехали в потушенную пожарными квартиру, где найдено два обгоревших трупа. Кого бы начали искать? Что вам подсказала бы интуиция?