Тебе меня не получить
Шрифт:
– И я вас не боюсь! Можете не стараться меня запугивать.
Рогатый постоял, помолчал, глядя на атьеру каким-то застывшим, мёртвым взглядом и шагнул, очутившись неожиданно близко – так близко, что Роен едва носом ему в голую грудь не ткнулась. Навис всей своей громадиной, кошмарными мышцами, рогами, заслонив несуществующее солнце. Никуда не торопясь, явно издеваясь, положил громадную ладонь девушке на плечо.
Видимо, всё это должно было немедленно излечить Ору от приступа мнимой храбрости. Вот только в лекарстве никакой необходимости не было, у неё
– Хочешь убедить меня, что ты дура? Хорошая попытка, – одобрительно прогудел сверху рогатый, – Только кровь-то я чую.
Роен тоже кое-что чувствовала – его запах, ставший совсем одуряющим. Она, наконец, поняла, чем рогатый пахнет: нагретой за день травой, выкошенной рядом с озером – осокой, болиголовом, куриной слепотой, полынью. Пряный, горьковато-сладкий аромат, слишком резкий и отталкивающий, но и притягательный, от которого отделаться сложно. Гарантирующий к вечеру головную боль.
– Умная Косуля, – рокотал демон. Только вот смысл того, что он говорил, доходил до атьеры с трудом. – Но дурная. Оленёнок просто, детёныш. Хотела знать, зачем мне нужна? Надо всего лишь спросить. Я отвечу.
– На любой вопрос? – промямлила Ора, чтобы просто попытаться сообразить, на каком она свете.
Язык ворочался тяжело, будто чужой.
– Речь шла о том, зачем ты мне нужна. – Кажется, рогатый ухмыльнулся. – Но ладно, отвечу на любой.
«Зачем ты приносил цветы каждое утро?» – промелькнуло за туманной кашей, лениво побулькивающей в голове. К существующей реальности этот вопрос совсем никакого отношения не имел, да и к этому миру тоже. Собственно, вроде бы, он даже не этому мужчине предназначался.
– Зачем я тебе нужна? – выдавила Роен.
«Я тебе не нужна, – неторопливой гусеницей проползла полупрозрачная мысль, тоже совершенно лишняя, к происходящему не относящаяся. – Ты сам от меня отказался».
– Видишь, всё просто. Мы возвращаемся к одному и тому же, – гигантским шмелём гудел где-то за маревом демон. – Сначала ты была наживкой, думал, что он проглотит её, останется только подсечь. И покончить с его Кровью, как он уничтожил мою.
«Это он про Ноэ?» – пробиваясь через дурноту, как через песок, запоздало сообразила Ора.
– Но вышло даже лучше. Он труслив, послал других. Тех, кто прячутся по норам, как крысы, кусают исподтишка. Юркие, осторожные, подлые. Лабиринт сам справится с ними, мне и пальцем шевелить не придётся. Ловких и юрких можно не ловить, их нужно лишь поймать. А в клетке их прикончит собственный страх.
«Какая клетка? Какой страх? Он сейчас о экзорцистах говорит?»
Соображалка работала всё труднее, заедала, поскрипывая. А вот чувства почему-то наоборот обострились до болезненности. Солнце уже не грело щёку, а почти обжигало её. Ветерок елозил по виску, словно тёркой, словно кожи там совсем не осталось. Рука демона на плече весила как камень и тоже жгла. От пальца, которым рогатый её шею поглаживал, оставался опалённый след. А ещё казалось, будто позвоночник дрожит перетянутой струной и это поглаживание заставляло его вибрировать – вот-вот лопнет.
– Но я и не подозревал, насколько Шестеро меня любят. – Голос демона надвигался, наваливался глыбой. – Они послали тебя, Косуля. Ты будешь не просто букашкой, наживкой. Мы с тобой родим новую Кровь, я стану её корнем. Нежданный подарок, жемчужина в навозе…
Вместе с голосом навалился одуряющий запах скошенной травы. Рука рогатого легла Оре под подбородок, заставляя приподнять лицо. Шершавая ладонь скользнул по скуле, по щеке, словно очерчивая, пальцы зарылись в волосы, вынуждая откинуть голову ещё дальше. Солнечный свет лупил по глазам, от чего приходилось мучительно жмуриться. Коготь демона проехался по губам, заставив их приоткрыть. Впрочем, дышалось и без того с трудом, раскалённый воздух тёк в болезненное горло густым киселём.
– Мой драгоценный кусочек дерьма, – шепнул демон возле самого уха Роен, дохнув жаром и полынью.
И тут атьеру пронзило – именно что пронзило! – позвоночник-струну пробило от макушки до бедёр таким желанием, какое ни в один тайно-стыдный сон не приходило. Да что там! Ей и тени подобного не мерещилось.
Это было больно. Это было сладко до того, что рёбра сдавило. Это был такой голод, от которого все внутренности мучительно сжались. Это было почти непереносимо.
– Пожалуйста… – проскулила Ора, окончательно переставая соображать.
– О чём просишь, Косуля? – мягко мурлыкнул рядом рогатый.
– Пожалуйста…
***
Грай успел схватить Олдена действительно в самый последний-распоследний момент. Чёрная дыра мгновенно засосала блондина, лишь раз сглотнув. Над полом, будто над болотной трясиной, остались только его плечо, напряжённо вытянутая рука, да запрокинутое лицо с круглыми и огромными от ужаса глазами. Но в этот раз Шестеро были милостивы: по крайней мере, там, под этой неожиданно разверзшейся ямой не оказалось огненного мира, в который давеча провалился Лис.
– Я тебя держу, – невесть зачем прохрипел Грай, чувствуя, как собственные мокрые пальцы соскальзывают с запястья Олдена.
Отрастил же красавчик ручищи, не обхватишь!
– А кто… – просипел в ответ блондин, до хруста выворачивая шею: пол добрался почти до его подбородка, грозя залить рот. – А кто держит тебя?
Грай выругался сквозь сцепленные зубы. Камень, всего мгновение назад такой надёжный, монументальный, вдруг зыбким песком поехал под животом, расступился под ладонью. Экзорцист чувствовал, что соскальзывает вслед за Олденом.
За его поясной ремень резко дёрнули, вытягивая из трясины плит, едва не порвав Грая пополам.
– Порядок, – надсадно просипел за спиной Барс, – давайте потихонечку, вашу ж мать! Полегонечку, чтоб вас Отец с Юным!..
Где-то сбоку выло и скрежетало так, будто бешеной собакой молотили по стальному листу, но сейчас было не до воя и скрежетания. Не настолько жесток Один, чтобы свалить две нерешаемые проблемы разом! Поэтому сначала стоило выбраться, а потом уж выяснять, кто там психует.