Тебе меня не получить
Шрифт:
Впрочем, недаром же Одинец говаривал: «Нет мозгов, нет и сотрясения!».
В последний раз возведя очи горе, будто призывая всех Шестерых в свидетели, и в очередной раз шибанув себя по лбу, фламик так и замер, видимо, окончательно обессилив от глупости командира, только головой качал, как болванчик.
Странно, но Барс с Олденом тоже почему-то своё мнение высказывать не спешили. Блондин косился куда-то в угол, машинально баюкая свою руку, будто ему на Грая смотреть было стыдно, а следопыт и вовсе пол рассматривал.
– Ну? Долго молчать
– А что ты от нас услышать хочешь? – буркнул Олден. – Всё правильно ты решил, верно. Какая из нас теперь команда? Разве что Лис, да и то простым бойцом. Если он, конечно, знаками экзорцизмы читать не научится, – Рыжий из-под ладони так глянул на брата, что от него по идеи должна была остаться лишь горстка пепла, но красавчик по-прежнему изучал угол, поэтому гнев фламика прошёл в пустую. – Мне прямая дорога обратно в Круг. Может, примут миски мыть. Это я ещё могу. А Барс…
Олден махнул рукой. Правой. Левая, висящая на перевязи, была бесполезна, как привязанная палка: высохшая до костей, тощая, жёлтая, со скрюченными неподвижными пальцами – варёная куриная лапа, а не рука.
– Ну спасибо, – усмехнулся экзорцист и раскашлялся, согнувшись к самым коленям, занавесившись полосатыми волосами. Кашлял он долго, надсадно, словно собираясь собственные лёгкие выхаркать. Утёрся рукавом, быстро глянув на него, и снова откинулся к стене. Лицо следопыта и без того румянцем никогда не отличающееся, сейчас цветом смело спорило с побелкой. – Рано меня ещё в расход списывать. Но красавчик прав, ты всё верно решил, командир. Тебе сейчас самое время уйти.
Грай прошёлся от стены к стене, потом обратно, но остановился посередь комнаты, растёр щёку. Чувствовал себя экзорцист паршиво. Наверное, такие же ощущения можно получить, выпершись на Королевскую площадь голым, предварительно вывалявшись в перьях. Но ведь они правы, так и получалось: братья стали бесполезны для Ордена, и он решил их бросить, отправиться в поместье налаживать быт с молодой женой. И кому какое дело, что принимая решения, о них Грай даже и не думал?
Кретин, раз не думал.
Нет, помнить помнил, ни на минуту не забывал. В том, что с ними случилось, виноват только он – мелочь, всего лишь очередной булыжник в тот воз вины, который и без того пёр. Но… не думал. Кретин.
– Я понимаю, вы имеете право… Это я виноват… – начал мычать, растирая шрамы.
Что он донести хотел, Грай и сам не очень-то знал, но, в общем-то, красноречие ему не слишком и пригодилось, потому как Лис, сграбаставший капитана за грудки, рычащий сквозь зубы невразумительное, но доходчивое, лишил его возможности не только говорить, но и дышать толком.
– Ещё одно слово и он запихает свой сапог в твою же задницу, – эдак спокойно перевёл с лисьего на эльдский Олден.
– Закрой рот и в следующий раз, когда тебе захочется ляпнуть дурь, два раза подумай, – подытожил Барс. Следопыт неловко подтянул ногу, опершись каблуком о раму кровати, скрестил руки на колене. Грай воровато отвёл взгляд от обшлага его рукава, испачканного тёмным, мокрым. – А лучше четыре.
Лис снова рыкнул, для доходчивости хорошенько тряхнув командира.
– Ты нас со своей супругой не путай, – по-прежнему ровно озвучил Олден мнение фламика. – Мы не наивные незабудки.
– И прекрасно понимали, на что идём, – закончил Барс.
– Я… – хрипнул Грай.
– Ты, – не стал отрицать следопыт, – и мы. В жопу все высокопарности, но в этом и смысл братства, нет? Тебе нужна девушка, значит, надо было её оттуда выволочь. С задачей мы справились. Конец истории. Ты бы на нашем месте сделал тоже самое.
– Кто-то вроде хотел засунуть в задницу высокопарности? – ухмыльнулся Олден.
– Красавчик сказал только то, что на самом деле имел в виду, – даже ухом в сторону блондина не дёрнув, продолжил Барс. – Мы действительно считаем, что ты поступаешь совершенно правильно. А свои домыслы и несуществующую вину можешь засунуть…
– В жопу, я понял, – просипел Грай.
Лис довольно кивнул, отпустил лацканы его куртки, аккуратно разгладив их ладонью, и, кажется, едва удержался, но по голове командира гладить всё-таки не стал.
– Теперь ко второму вопросу.
– Вот кстати да, – снова встрял Олден. – Что там за дурь с брачным контрактом?
– Ты же про столбы вспомнил, верно? – улыбнулся Барс.
Грай кивнул, почесав когтем кончик носа. Сейчас идея выглядела ещё более дурацкой, чем в аллее. Идиотской просто.
– Что за столбы? – заинтересовался блондин.
– Замечательная история, – следопыт потянулся и болезненно охнув, выпрямился, глянув на рванувшего к нему на помощь капитана фирменным лисьим взглядом. – Ты ещё тогда в Храме был, кажется, собирался самым великим колдуном стать.
– Я не… – насупился Олден.
– Да-да, все в курсе, что ты не колдун, – отмахнулся Барс, осторожно, держась за бок, откидываясь к стене. – В общем, лет нам тогда… Грай, не помнишь, по скольку было? – Экзорцист пожал плечами. Он на самом деле не помнил, сколько им лет тогда исполнилось. – В общем, немного. Школота сопливая. Короче говоря, на саднеем дворе школы стояли два столба, здоровенные такие, высотой, наверное, с трёх меня, а толщиной с два. И по ним каждый день нужно было лезть до самого верха. А как? Его даже толком не обхватишь, скотину.
– Я их боялся до мокрых штанов, – хмуро признался Грай, снова меряя шагами комнату.
– Почему? – удивился блондин.
– Ты попробуй, хрястнись спиной об землю примерно так со второго этажа, поймёшь. – Капитан провёл пятернёй по шевелюре. – А тебя опять на эту дуру загоняют.
– Мы же самые мелкие были, – Барс прищурился, будто вспоминая что-то безумно приятное. – Лис – тот вообще остальным в пупок дышал. Старшие, конечно, ржали. В общем, кошмар. Ну вот Одинец, а он нас и гонял, как-то нам и говорит, мол, вам эти столбы надо перебороть, сломать, стать сильнее их. Тогда ему и пришла в голову гениальная идея.