Тебе не скрыться от меня
Шрифт:
Хлоя почувствовала себя обиженной. Конечно, ей эта парочка и даром с дарами не нужна. Но это ещё не повод вот так наплевательски к ней относиться! Они же вообще должны были завоевывать её расположение! Где комплименты? Где заверения в вечной любви? Где приставания, в конце концов?
Ей все это очень быстро надоело, и Хлоя разозлилась:
– Хватит есть этот пирог!
– рыкнула она и попыталась забрать поднос с пирогом.
Но не тут то было!
– Моё!
– вырвал у неё поднос и рук.
– Моё!
– взревел Дайчен и вырвал поднос у Хейнтлина, с такой силой, что содержимое по инерции полетело на пол.
Демоны уставились на остатки пирога на полу, а Хлоя облегченно вздохнула. Ей представить страшно, что было бы, если бы они съели весь пирог.
Только девушка собралась позвать слуг, чтобы убрались, как демоны упали на колени и начали загребать пирог с пола и доедать даже мелкие крошки.
– Что вы делаете?
– воскликнула Хлоя.
Тут у неё позади будто материализовались из ниоткуда родители и отец строго приказал демонам:
– Прекратите!
– Это отвратительно!
– покачала головой мать, в ужасе приложив руки к щекам.
Но гости их проигнорировали, усердно собирая последние крошки.
– Хлоя Грейс Уайли!
– строго рыкнул Бронвик.
– Что ты с ними сделала?
– Не знаю, - честно призналась она в ответ, улыбаясь и разводя руками. И это была правда - так много грибов на её памяти ещё никто не ел, и как это на них подействует, девушка не знала. Предполагалось, что съев меньшее количество этого пирога, Хейнтлин и Дайчен стали бы более податливыми к её приказам. Она бы заставила их набить друг другу морды, потом сделать что-нибудь унизительное, а потом заставила бы их навсегда забыть дорогу к этому дому. Но они съели слишком много! И, кажется, уже не контролировали себя.
Пока она говорила с родителями, демоны по одному перестали собирать крошки. Первым сел и уставился прямо перед собою Хейнтлин. У него был такой обескураженный, такой растерянный и... пришибленный вид, что у Хлои появилась мысль, что он пришел в себя и ему стыдно за свое поведение.
– Хейнтлин?
– осторожно позвал его Бронвик.
Повернул к ним голову, долгих несколько секунд молча смотрел, затем начал бормотать:
– Я люблю тебя, я так люблю тебя! Мы должны быть вместе!
Он встал и побрел в их сторону. Хлоя закатила глаза. Наша песня хороша... Она уже предвидела, что сейчас этот недоумок снова полезет обниматься и целоваться, но Хейнтлин не дошел до них несколько шагов, упал на колени перед высокой подставкой для свеч, обнял её и принялся целовать:
– Ты такая красивая, стройная, изящная!
– Что он вытворяет?
– оформила словами мысль, которая в той или иной форме крутилась у всех в уме, Селеста, подошедшая в малую гостиную, услышав шум и возню. Ответить ей не успели, потому, что в этот момент Дайчен упал на спину и начал дрыгать руками и ногами, с криком:
– Я падаю! Я падаю!
Бронвик бросился было к нему на помощь, но получил дрыгающейся демонской рукой хорошую оплеуху, да так и сел в уголке, куда его оттащила Розанна с помощью Селесты.
– Огонь!
– вдруг прошипел Хейнтлин и начал цепляться за несчастную подставку с такой силой, будто пытается залезать и сил не хватает. Полудемона накрыла паника, и он заверещал не хуже дворовой девки: - Огонь! Все горит! Я горю! Спасите!
Пока все отвлеклись на "сгорающего" полудемона, Дайчен, каким-то непостижимым образом смог взобраться на стол, распластаться на животе и, вцепившись в края стола так, будто неведомая сила затягивает его вниз, начал верещать:
– Падаю! Падаю! Мамочка! Я сейчас упаду! Как высоко-о-о!!!
Семья Уайли, присутствующая при этом концерте, невольно закрыла уши руками. Это было натуральное верещание, в звуках, издаваемых обезумевшими демонами, не было ничего общего с мужским криком.
Розанна попыталась образумить Хейнтлина, так как он был ближе всего к ней, да и она знала его с детства. Подойдя к нему, она осторожно обратилась, стараясь одновременно перекричать царящий вокруг галдеж и в тоже время, стараясь сделать так, чтобы у полудемона не возникло ощущения агрессии с её стороны:
– Хейнтлин, прошу вас, опомнитесь! Все, что вы видите - нереально!
Её слова возымели эффект. Мужчина уставился на неё внезапно серьезным взглядом, который сменился сначала удивленным, потом изумленным, и только после этого Хейнтлин пораженно сказал:
– Впервые вижу говорящую лошадь.
– Что?
– по очереди спросили Розанна, Селеста и Хлоя с обескураженной интонацией, и Бронвик с гневной. Но полудемон их не услышал. Его удивление начало сменяться замешательством, медленно перерастающим в страх. И все это время он спрашивал:
– Откуда у лошади рога? Это неправильно, да? Зачем тебе клыки? Зачем? Что ты собираешься ими делать? Ты хочешь меня съесть? Зачем ты отращиваешь клыки, ты же лошадь?
Его затрясло в паническом припадке. Розанна попыталась прикоснуться к нему, чтобы успокоить, но тут Хейнтлина прорвало:
– Меня пытается сожрать лошадь! Она загрызет меня клыками! Сожрет мои мозги рогами и выпьет кровь копытами!
– и ещё сильнее вцепился в подставку руками.