Тебя мне подарили звёзды

Новая Лола

— Не переживай, — невинно хлопаю ресничками, — ты непременно оценишь, Ильяс.

Максимов сжимает челюсти. У меня, как минимум, есть один козырь. Его полное имя, которого он так мило стремается. Да, я вооружена до зубов! По грудной клетке разливается жгучее тепло. Нездоровый азарт, но он так бодрит, что в голове уже формируются мысли о мести. В разных формах и проявлениях.

— Приве-е-ет! — даже вздрагиваю от того, как быстро к нам подбегает расфуфыренная девчонка в коротком платье, которое облепляет каждый изгиб худощавого тела. — Илья, почему на мои звонки не отвечаешь? — она виснет на Максимове, который

стоит с недовольным лицом и не спешит убирать с себя её руки. — А это кто? — я попадаю под внимание особы с истеричным голоском.

Около выхода стоят две девушки и перешептываются, глядя на нас. Понятно. Подружки-змеюки. Как в том неудачном американском кино… Медленно выдыхаю. Я думала ад на сегодня закончился…

— Это… — начинает Илья, но я его опережаю.

— Не буду мешать сладкой парочке. Пойду, — киваю ему на маму и направляюсь к ней, пока Максимов не успел закончить. Меньше всего хочется стать участницей знакомства с его фанаткой, девушкой, или кем она там ему приходится? Передвигаю ноги и чувствую, что гадюка, чьего имени я не знаю, таращится на меня. Двигаю плечами, пытаясь прогнать неприятные ощущения, и улыбаюсь маме. Господи, как сложно сегодня изображать из себя счастливую…

— Это или это? — мама показывает мне на два платья, а я пожимаю плечами. Мне оба не нравятся, но я отправляю её в примерочную. Частично из-за того, что на меня пялятся подружки Ильи. Да и от него самого хочется уже сбежать. Передоз Максимовым.

Там напряжение немного стихает. Ильи нет. Несколько кабинок, в одной из которым мама.

— Ксень? — шепчет, открыв дверь. — Иди сюда, — такая смешная, — стесняется, кусает губы и смотрит по сторонам.

Захожу внутрь и прикрываю дверь, которая лишь зрительно закрывает нас от окружающих. Все шорохи в соседних примерочных отчетливо слышны. Я придирчивы осматриваю её. Мама вечно прячет свои пышные формы, а ей бы не мешало подчеркнуть хоть что-то. Медленно выдыхаю.

— Я сейчас вернусь, — сообщаю ей, так и не высказав мнения по поводу наряда, иду в зал и выбираю брючный костюм и платье на свой вкус. — Идеально, — бормочу себе под нос.

Мама ждёт меня около примерочной, улыбается и не сопротивляется, когда я вручаю ей вещи. Как и думала, выглядит на ней всё шикарно. Фигура пусть и не идеальная, зато красивая. Показываю класс, подняв большой палец вверх. На этом жесте ловлю взгляд подружки Ильи, которая вместе со своими змеями направляется в примерочную по соседству с той, в которой сейчас находится родительница. Не взгляд, а концентрированная доза яда. Отворачиваюсь и жду, когда мы уже уйдём из бутика. Стучу ногой по полу в нетерпении. Как на зло ко мне подходит Максимов и становится так близко, что касается моей спины торсом. Скриплю зубами, ведь от его тела по коже бегут мурашки, и я не могу определить причину их появления. То ли бешенство вызывает, то ли трепет. Из-за коктейля негативных эмоций, которые он будоражит, не могу понять, да и не хочу! Нам бы удачно пережить пару дней в компании друг друга, а потом, я очень на это надеюсь, мы пойдем разными дорогами.

— Илья, — мама останавливается, когда мы практически выходим из торгового центра, — мы сходим в уборную.

Тот лишь кивает. Весь в пакетах из бутика. Как новогодняя ёлка. Злобно усмехаюсь. Хоть какой-то прок от его наглых ручонок. Идём в сторону туалета. Вид измученного сводного

льётся бальзамом на задетое самолюбие. Мама устала, вижу это по её взгляду. Мы вместе стоим у раковины и моем руки, когда за перегородкой по соседству раздаётся визглявый голосок.

— Видели этих дур деревенских? Убожество. Где Максимов их откопал? На помойке? — мама замирает, глядя в одну точку перед собой. Ясно же, кто там так разоряется. Втягиваю носом воздух, вытирая руки бумажным полотенцем. — Сестричка Ильи страшная, конечно, — мерзко хихикает, — волосы, как солома. Наверное, и парикмахера никогда не видела.

— Вряд ли она знает, кто это.

Ржут сучки.

— А мамку её видели? Там никакой фитнес тренер не поможет. Если только хирург отрежет несколько слоев жира. Как можно в такой массе ходить?

— Ходить?! Смеешься что ли? Она же плывет, как жирное пятно по воде.

Снова прыскают со смеха, а я срываюсь с места, чтобы заткнуть дурочек, но мама успевает схватить меня за запястье. Ничего не говорит.

— Мам, — шиплю, поджимая губы. Она отрицательно качает головой, отворачивается и дергано смывает мыло с рук, пока я часто дышу, слушая дальше этих идиоток.

12

Ильяс Максимов

Рабовладельческий строй давно отменили. Тогда почему мне кажется, что мою задницу хорошенько намылили и имеют?

— На завтра ничего не планируй, — батя не отлипает от экрана телефона, по которому несколько минут назад вел «важный» разговор, и рассекает воздух указательным пальцем, пытаясь привлечь моё внимание. Ерзаю по креслу. Кожа неприятно скрипит под уставшими ягодицами, но предок не спешит отпускать меня. — Нам нужно посмотреть несколько вариантов для проведения банкета после росписи.

— А я тут причем? Ты меня с риелтором перепутал?

— Илья, — кривится, продолжая набирать какой-то текст. Заебись просто. Я тут в ожидании чуда, а он не может нос от дел оторвать. Кто, блядь, из нас жениться собрался? — Ты же мой сын. Прояви хоть немного терпения и уважения. Не о многом прошу.

Охренеть… Не о многом… Да, ты мою нервную систему вытянул по ниточкам и разложил на столе, размышляя, что лучше сделать. Сжечь, сука. Или рубить по кусочкам? Последний вариант, судя по всему, привлекает его больше.

Разминаю шею, шумно выпуская воздух из лёгких. Такого хренового дня у меня в жизни, наверное, никогда не было. Нет. Только поход в военкомат, когда при прохождении комиссии озабоченный уролог чуть член мне не оторвал, а ещё говорили, что он не педик. Очень смахивал.

— Так, — останавливается около стола, убирает свой телефон и трет подбородок. Выражение лица ничего хорошего для меня не предвещает. Все внутренности и яйца сжимаются на автомате. — Инга попросила, чтобы я позаботился о Ксении.

Мои брови ползут вверх. Слова «позаботился» и «Инга попросила» в переводе для моей сверхчувствительной персоны означают «готовься к аду, сопляк». Прочищаю горло, выжимаю из себя идиотскую улыбочку, которая приклеилась к моему лицу за весь день, и жду продолжения.

— Я переговорил с деканом в университете.

Чувствую, что тучи над моей головой стремительно сгущаются. Задерживаю дыхание. Не моргаю даже.

— Ксению зачислят сразу же, независимо от того, какие у неё баллы.

А вот и молния шарахнула! Пиздец…