Тебя никто не ждал
Шрифт:
Плато со стороны равнины северного Принурнья выглядело как отвесная стена, нависавшая с севера. По мере приближения к ней становилось заметно, что стена вовсе не отвесная, опускается уступами. По ночам кое-где на террасах загорались огоньки. Это были временные стоянки эльфов.
После победы в войне эльфы провозгласили, что их время ушло, и они отбывают на родину, за море. Только вот многие из них за морем никогда не были и к идее бросить все и плыть неизвестно куда, откуда уже много веков никто не возвращался, относились крайне скептически, да и супругой Государя, его соправительницей оказалась дочь одного из могущественнейших эльфийских владык. Так же официально было объявлено, что эльфы по просьбе Государя вводят свои войска в долину Удун и на плато Горгорот. То есть в те места, где Саурон и его приближенные создавали свои самые смертоносные орудия, в том числе Гронт, обрушивший ворота Минас-Тирит во время осады. Второй
Осторожно, постоянно останавливаясь и осматриваясь они шли вдоль обрыва плато. Все признавали право Эландера командовать, поскольку может он был не самым лучшим воином, но опыта в скрытном передвижении по территории врага у него было намного больше, чем у остальных. Эйримильда не участвовала в войнах, хотя могла драться и понемногу колдовала. Все-таки она училась у Халфдана, но тот всё же был в первую очередь лекарем, хотя и наводить мороки умел. Кхандийцы были, как показал бой с гномами в таверне, отменными воинами, но они были жителями пустынь и степей, в горах от их опыта толку было немного. Берехтель же был уличным бандитом, немного магом, воевал в рядах тяжелой пехоты, но разведчиком не был никогда. Потому командовал Эландер. Это, как пришлось признаться самому себе во время одного из ночных бдений, Эландеру нравилось. Он сумел отбросить мрачные предчувствия, неприятные воспоминания и даже начать болтать о том о сем с Берехтелем. Хотя болтать с тем, чье предназначение вовремя тебя убить – то ещё удовольствие. Несмотря на это, Эландер был практически счастлив, и с некоторым беспокойством наблюдал по утрам приближающийся горный пик, которым оканчивался отрог Эред-Литуи, где, по словам Альдруана, начнется финальная часть паломничества. Эландер ожидал, что спокойствию придет конец, и неприятности начнутся именно там. Он ошибся.
Ничего не предвещало беды, когда они шли по дну глубокой расселены, образованной высохшим ручьём. Впереди отряда шел Эландер он же первым увидел эльфа, стоящего в полный рост и занимающегося тем, чего от эльфа никто обычно не ожидает. Эльф мочился. Даже в такой ситуации перворожденный не мог позволить себе утратить достоинство, потому и замешкался, что позволило Эландеру и всем остальным выжить. Кхандиец, шедший позади него, одним прыжком преодолел расстояние до эльфа, судорожно, но не без изящества, заправляющего своё хозяйство в штаны, и снес ему голову. Эландер опешил. Несмотря на то, что он знал неприглядные стороны Перворожденных, почтение к ним, переходящее в трепет, не позволяло даже помыслить, что эльфу можно попросту отрубить башку. Такое могли сделать только слуги Саурона! Хотя, если разобраться, кхандийцы таковыми и являлись…
Туорлис начал что-то колдовать, но шум упавшей на камни эльфьей головы встревожил остальных перворожденных: платиноволосую женщину и ещё одного мужчину-эльфа, на первый взгляд безоружного. Именно он и отбил атаку Туорлиса. Колдун вызвал тянущиеся из-под земли призрачные щупальца, оканчивающиеся ладонями с длинными пальцами. Полупрозрачные щупальца цеплялись за полы одежды эльфов, взбирались все выше, норовя ухватить за горло. Эльфийка завизжала, но не испугано, а яростно, принялась отбиваться одной рукой от призрачных щупалец, второй вытягивая короткий лук из притороченного ту пояса колчана. Эльф-маг прокричал-пропел что-то на мелодично звучащем языке, перегруженном гласными звуками, и с кончиков его пальцев сорвались небольшие белые молнии. Молнии принялись жалить щупальца, отвлекая их от эльфов, и мешая кхандийцам прорваться к эльфам и вступить с ними в ближний бой. Воины пустыни вступили в ожесточенную схватку с магическими молниями. Эльфийка воспользовалась тем, что щупальца отстали от неё, вытянула наконец лук, молниеносно наложила стрелу на тетиву и всадила в одного из кхандийцев. Эландер успел за это время справиться с растерянностью. К его радости, упавший замертво кхандиец не был принцем, и второй из них стоял между эльфийкой, изготовившейся для второго выстрела и Альдруаном. Что ж, ему кажется суждено сегодня принять смерть за своего господина. Эландер наклонился за камнем, но его опередил Берехтель. Здоровяк не стал мелочиться и запустил в колдующего эльфа булыжником размером с человеческую голову.
– Лучшее средство от магии это лишение мага головы, – выкрикнул он расхожую среди ветеранов поговорку.
Несмотря
Эльфийка спустила тетиву, второй кхандиец упал. Перворожденная лучница хищно улыбнулась, потянулась за ещё одной стрелой, но Эландер засветил ей камнем в лоб. Она пошатнулась, но не упала и даже не выпустила из рук оружие. Эландер следил за её правой рукой. Если успеть среагировать сразу после того, как она отпустит тетиву, будет шанс отбить стрелу. От лучницы его отделяли молнии, добраться до неё быстро не выйдет. Эльфийка натянула тетиву, Эландер сжал клинок. Одну стрелу обить должно получиться, а дальше будь что будет…Спасла положение забытая участниками боя Эйримильда. Дунландка шла последней, потому её эльфы и не заметили. Она вскарабкалась вверх по склону, зашла эльфам в тыл и с высоты обрыва бросилась на лучницу. Та рухнула на землю, Эйримильда несколько раз всадила в неё лезвие кинжала. Колдовские молнии ещё некоторое время сопротивлялись, но видимо, смерть создателя ослабила их. Альдруан вместе с Берехтелем и Эландером сумели отбиться без потерь. Молнии наконец исчезли. Туорлис тяжело дышал. Эландер достал фляжку с малтороном, приложил ей к губам колдуна. Тот отхлебнул и благодарно улыбнулся. Посмотрел на старика позади себя. Тот отрицательно помотал головой и спрятал нож.
– Похоже, нам везет, – сказал принц, протирая клинок.
– Не всем, – ответил Берехтель, указав на тела мертвых кхандийцев.
– Такова их судьба, иной смерти они бы не желали, – безразлично ответил принц.
Эландер не слушал их. Он осматривал тела эльфов и их стоянку.
– Это патруль. Припасов мало, значит главная стоянка отряда неподалеку, самое большее в одном дне пути. Когда эти не вернутся вовремя, остальные начнут поиски. Тогда нам несдобровать. С большим отрядом эльфов нам не справиться. С этими то совладали по счастливой случайности.
Он остановился у отрубленной головы эльфийского воина.
– Если б этот успел достать меч, нам бы не поздоровилось. Видал я, на что ни способны.
– А меч неплох, – сказал Берехтель.
Он ногой перевернул обезглавленное тело и поднял клинок.
– По праву меч мой, ведь убил этого воина мой слуга, – сказал Альдруан, – Но я с радостью уступлю его вам, дорогой Берехтель. Как и все, что вы сможете найти на поле боя. Я не возьму трофеев.
Берехтель довольно хмыкнул и принялся обшаривать трупы. Эйримильда презрительно скривилась.
– Что же до возможного преследования, – принц повернулся к Эландеру, – то если мы вдвинемся сейчас, то раньше, чем сядет солнце мы будем в месте, где эльфы нам не будут уже страшны. Так что предлагаю поторопиться.
Спорить с ним никто не стал. К Эландеру вернулось гнетущее чувство тог что все идет совсем не так как должно было бы.
Глава 22
Они долго шли по равнине, пересеченной глубокими расщелинами с крутыми каменистыми склонами. Время от времени их взорам открывалась не слишком высокая скала необычной формы, которой оканчивался далеко выдающийся на юг отрог Эред Литуи. Отряд вел Альдруан, он ориентировался по изредка встречающимся пиктограммам, начертанным на склонах ущелий. Реже им встречались небольшие скульптуры, грубо вытесанные из камня. Около них Альдруан останавливался, бормотал что-то неразборчивое, возле одной даже порезал себе ладонь кинжалом и обмазал голову изваяния кровью.
После того как скала, являвшаяся со слов Альдруана целью их путешествия, в третий или четвертый раз показалась на узкой полоске неба, обрамлённой обрывами ущелья, по дну которого они шли, Эландер предложил перестать уже петлять по лабиринту ущелий и подняться наверх, там цель хотя бы будет видна постоянно. Альдруан только отмахнулся от этого предложения. Эйримильда неожиданно поддержала кхандийца, сказав, что для его паломничества путь, которым он пройдет, не менее важен чем конечная цель.
– Не подозревал, что ты так сведуща в культуре Кханда, – съязвил Туорлис. Маг, очевидно, нервничал. Похоже воздержание выпивки разъедало ему душу. Дунландка не удостоила его ответом.
Наконец, ущелье закончилось, и они оказались в тупике, оканчивающемся очередной уродливой статуей. Пока Альдруан молился у очередного изваяния, Туорлис подошёл к стене, преградившей им путь, внимательно осмотрел её и заявил, что не видит никакого прохода. После этого он принял картинную позу и выкрикнул что-то на эльфийском. Безо всякого эффекта, разумеется. Он обвел всех взором, как бы говорящим: оцените тонкость отсылки, но понимания у членов отряда он не нашел. Вздохнул и отошел от стены.