Тегеран-82. Мир
Шрифт:
Мне пояснили, что до революции он назывался Шахским. Шах Мохаммад Пехлеви, любивший все западное, захотел устроить в Тегеране настоящий английский парк, вроде Гайд-парка в Лондоне. В 1967-м году он выделил под парк 30 с лишним гектаров на северном окончании
Мы поднялись по центральной лестнице парка, с обеих сторон к ней подступали разнообразные статуи. Мне пояснили, что нас окружают увековеченные в скульптуре заслуженные иранцы. Шах распорядился ваять всех, кто внес значимый вклад в иранское искусство, науку или политику, и ставить их в Меллат-парк.
Вокруг, куда ни кинь взор, на идеально-ровных зеленых лужайках красовались группы фигурно постриженных кустарников, сверкали в солнечных лучах фонтаны, поблескивало глянцевой гладью озеро со скользящими по нему парусниками. Там и сям попадались ухоженные спортивные площадки, удобные лавочки и уютные кафе-веранды.
Все это было идеальным, как на картинке из журнала по садоводству (наше посольство выписывало французский журнал «La Maison», в нем был раздел про уход за садом). Но, если честно, Саад-Абад мне понравился больше: по мне, там было больше тени и больше жизни. А Меллат-парк показался мне слишком уж «причесанным».
Ромина предложила пойти в платную часть парка, где зверинец и аттракционы, до революции их водили туда всем классом и там очень весело. Ее предложение приняли единогласно.
Хаджи Рухи отправил Хамида ко входу в парк за билетами и, пока мы неторопливо шли по аллее, он успел обогнать нас и передать купленные билеты, куда положено. Во всяком случае, когда мы переходили на платную часть, контролер нас только радостно поприветствовал и ничего не проверял.
Я не уставала удивляться странному отсутствию в Тегеране привычных формальностей: здесь не было очередей, строгих билетеров и крикливых родителей. То есть, билетеры продавали билеты, люди их покупали, контролеры контролировали, родители воспитывали своих детей, но как-то без надрыва и недоверия, а по-свойски, будто в деревне.
Мне вспомнилось, как еще до первого класса я отдыхала с родителями в доме отдыха под Коломной. По вечерам там крутили кино, по 15 копеек за сеанс. Билеты продавались прямо у входа в кинозал: их при помощи линейки отрывала от шершавого зеленого рулона местная бабуля. Иногда к началу фильма прибегали местные дети и вместо покупки билета заявляли: «Теть Маш, денег мамка не дала, пусти так!» В ответ тетя Маша добродушно ворчала: «Ладно, входи уж, завтра сама с твоей мамки возьму, неча дитю на киню зажимать!»
Представляю, если бы я заявила так билетерше в нашем сокольническом кинотеатре «Орленок»! А она бы в ответ пожурила мою маму за жадность и пообещала бы «сама с нее завтра взять»!
Конец ознакомительного фрагмента.