Техник Большого Киева
Шрифт:
— Ты… Вы полагаете, что на этот вопрос можно внятно ответить?
— Обращайся ко мне на «ты», — попросила Инси. — Я ведь всего лишь секретарша Вольво… Для остальных.
— Ладно, — ответил Пард, чувствуя, что для этого потребуется некоторое усилие.
— Ты осознаешь, как изменится мир, если мы добудем секрет изготовления машин?
— Ну… — протянул Пард. — Изменится, наверное…
Дождь гулко барабанил по крыше.
— Сколько тебе лет? — спросила вдруг Инси.
— Двадцать восемь, — неохотно ответил
Инси ненадолго умолкла.
— Я слышала твой разговор с Гонзой. Тот, где Гонза сказал: «Если в мир пришли короткоживущие люди, значит это кому-нибудь нужно». Как ты думаешь, кому нужен приход людей? И какова их миссия в этом мире?
— Инси… Ты требуешь от меня ответов на вечные вопросы. Я просто не знаю истины. Откуда мне ее знать? Мне всего двадцать восемь. Спроси лучше Гонзу — ему скоро сто восемьдесят. Он изучал этот мир гораздо дольше меня.
— И все же, — настаивала Инси. — Я не требую от тебя истины. Я хочу услышать твои соображения на этот счет.
— Ну… — протянул Пард. — Если коротко, то люди пришли для того, чтобы расшевелить этот мир. Слишком уж долгожители… одинаковы, что ли. Они не меняются из поколения в поколение, а вместе с ними остается прежним и мир.
Инси глядела на Парда с неподдельным интересом.
— Ты сам до этого додумался?
— Нет, — неохотно признался Пард. — Это Гонза так считает. Но я с ним вполне согласен.
— Правильно, — кивнула Инси. — Чтобы это осознать, нужно прожить полтораста лет. Не меньше. Долгоживущие расы слишком консервативны. Им и в голову не приходит, что мир может когда-нибудь измениться. Он остается прежним, таким же, каким был пятьсот, тысячу, десять тысяч лет назад…
— Да? — спросил Пард с легкой иронией. — Десять тысяч? А ты об этом откуда знаешь?
— Из книг, — хладнокровно парировала Инси. — У меня богатейшее собрание Хроник Техников Большого Киева. За последние четырнадцать тысяч лет. Отец оставил… А кроме того, мне Иланд много рассказывал, еще когда я ребенком была и только начинала обучение.
— Эльф? А когда он родился?
— Больше шести тысяч лет назад. Он самый старший в команде Техника.
Пард содрогнулся. Шесть тысяч лет. Два миллиона двести тысяч дней — одинаковых, как капли дождя, что бушевал снаружи. Для того чтобы вынести груз этой бездны времени и не сойти с ума, нужна была нечеловечески крепкая душа. Душа эльфа.
— Пард, наш мир застыл, как будто его сняли на «Полароид», а фотографию повесили на стену. Жизнь — это вечное движение. Если стоять на месте, тебя неизбежно догонит смерть. Я думаю, она уже близко ко всем нам. Ко всему миру.
— И ты решила, что мир нужно расшевелить и заставить тронуться с места?
— Это не я решила. Это сам мир решил, ведь он обязан пытаться спастись. Поэтому пришли люди. Живущие очень недолго, но жадные к новому, к переменам. Мир защищается. Защищается
— Постой. — Пард задумался. — А как же система, которая, наоборот, борется с переменами?
— Мир и система — это не одно и то же. Система — это всего лишь сеть городов на поверхности мира. Здания и машины. А мир — он вокруг нас. Это солнце. Это звезды. Это море, к которому мы приближаемся. Это земля под ногами.
— Под ногами у нас все чаще всего асфальт.
— В том-то и дело. Пришло время изгнать из мира систему.
— Скажи… А как возникла система? Почему вырос первый город? Откуда взялась первая машина?
— Хроники об этом умалчивают. Впрочем, вернемся — почитаешь сам. Извини, я их, конечно, не выкладывала в свободный доступ. Они есть только на головном сервере-автономе Большого Киева. А он даже не подключен к сети.
— Что же, они начинаются с полуслова? Вдруг?
— Да. Именно так. И мне не хочется, чтобы они закончились тоже на полуслове.
Дождь продолжал хлестать, словно пытался смести беспорядочными струями непокорные машины, покинувшие город. И живых, что замахнулись на систему. Решили пробудить мир от спячки.
— Странно… — вздохнул Пард. — А ведь в команде из людей, призванных расшевелить мир, лишь ты, я, Ас да покойные Банник с Лазукой. Остальные — долгожители.
— Это не меняет дела, Пард. Среди долгожителей тоже попадаются непоседы. Только такие и становятся техниками. И исключительно такие попадают в команду Техника Большого Киева.
— Даже Иланд, которому шесть тысяч лет?
— Даже Иланд.
Дождь стал потихоньку стихать, но за стеклами джипов и не думало светлеть. Надвигался вечер. Слабо пискнул вызов рации, и Пард потянулся к микрофону.
— Вторая, — отозвался он.
Рация наполнила салон джипа голосом Вольво:
— Темнеет, Пард. Сегодня, наверное, никуда уже дергаться не станем. Степь раскисла, Босвельт говорил, тут овраги встречаются, промоины. Еще застрянем. Как думаешь?
Пард сообразил, что Вольво на самом деле советуется с Техником. С Инси. Он взглянул на девушку: та согласно кивнула.
— Думаю, вы правы, шеф. От города мы отъехали, а утром двинем дальше.
Инси протянула руку и взяла микрофон.
— Шеф! Я останусь с Пардом. Можно?
Вольво помедлил.
— У вас хоть оружие есть? А то, не приведи жизнь…
— Есть, — перебил Пард, потянувшись к девушке. Точнее, к микрофону у нее в руке. — Мой пистолет и ружье Гонзы. Да и что тут может случиться?
— Это степь, Пард. Мне, что ли, тебя учить? Ты же тут вырос.
— Не волнуйтесь, шеф. Самое страшное, что может случиться ночью в степи, — это то, что пива найти не удастся. А с остальным вполне можно совладать. Да и рядом ведь мы, я ваш багажник вижу. А мой багажник видят Бюс, Роел, Зеппелин и Гонза.