Техномант. Том 1 и Том 2
Шрифт:
Особенно Пьера.
Он наверняка проводил собственное расследование, поэтому просто решил не торопиться с выводами. Раззира Архитектор знал давно и понял, что старик уезжает с нами по своей воле, пусть и так поспешно.
Столь странная встреча, которая закончилась так резко для него, казалось, ничуть не беспокоила де Шабато. Но думать, что он в одно мгновение обо всем забудет, было бы глупо. Пьер являлся хозяином Высокого города, и каждый из нас это понимал. Здесь ему бояться совершенно нечего, достаточно было обратить внимание, как динамично скручена его аура в инфополе. Там были такие квантовые связи, что Архитектора вряд ли бы убил даже крупнокалиберный патрон или луч лазера, попавший в голову. Они бы просто испарились в микроне от поверхности его кожи, превратившись в питающий контур силовой брони.
Поздно ночью (уже после того как обследовал свой дом) Раззир прибыл на нашу яхту, а мы всё ещё продолжали переговоры с де Валиантом. Сидели до самого утра, и только когда Элиас и Нейл вручную составили огромный контракт, разошлись. Но сон нас так и не настиг.
— Думаю, что Нейл не поверил в твои благородные побуждения, — наконец промолвил синт, — Да и я, откровенно говоря, в них сомневаюсь. Твои мотивы мне понятны, но… Йен прав. Ты взял на себя слишком много ответственности, не имея на это никакого права. И ты очень сильно изменился с тех пор, как мы покинули Эдем.
— По-твоему, я этого не понимаю? Даже не сомневайся — в первую очередь я думаю о нас и лишь потом — обо всех остальных. Я знаю, что у меня не было прав предлагать такую сделку Нейлу. Но посмотри на это с другой стороны — нам пришлось бы скрываться от него и от Пьера, за которым стоит целая планета. Нам пришлось бы укрывать Раззира. Снова выкручиваться, импровизировать и совершать дурацкие ошибки. Чёрт, да за ним стоит сама власть Император! Неужели тебе хочется вновь утрясать бесполезный конфликт, который никак не закончится?! Вместо этого я предоставил нам передышку. Не знаю, насколько она будет длинной, но если все случится, как я планирую — мы затратим меньше усилий и результат получим более быстрый.
Элиас и Йен молчали, обдумывая мои слова. Конечно, я не сказал им всего, о чём думал. Не сказал о том, что просчитал возможные варианты — теперь это было для меня также просто, как плюнуть. Не рассказал и о том, что смогу, в случае необходимости, сделать с Нейлом то же самое, что сделал с Сарьяном.
Правда, подобное хладнокровие иногда покидало меня, и я пугался тому, каким человеком стал. А еще меня терзали сомнения — человек ли я теперь вообще? Обычными мутациями назвать то, что со мной происходило, было нельзя, это я прекрасно понимал. Но обсуждать изменения с друзьями был не готов. Просто потому, что даже не знал — как объяснить свое состояние и хочу ли я об этом говорить?
Наверное, это мог быть раскол личности — я читал, что в древности было несколько психологических заболеваний, меняющих поведение человека, но в наше время их вычисляли и блокировали сразу после рождения ребенка. За немалые деньги, конечно же. Именно поэтому среди Небожителей не было психопатов. И именно поэтому меня так удивила история Элиаса о том, что двое его соратников в проекте «Синтрофос» сошли с ума.
Впрочем, тот же Нейл отнюдь не казался мне цельной личностью — агрессия, прорывающаяся сквозь все его ментальные барьеры, говорила сама за себя. Иногда было прекрасно видно, что он из последних сил держит себя в руках и старается не сорваться, не наброситься на меня. Я понимал, почему это происходит, но всё равно удивлялся его… Неполноценности?
— Алан?
Я неожиданно понял, что веду диалог сам с собой, полностью игнорируя друзей.
— Простите, я задумался. Что?
— Ты стал часто уходить в себя. Принимаешь необдуманные…
— Не согласен — очень даже обдуманные.
— … решения, — закончил Элиас, — А еще мне кажется, что ты можешь рассказать нам ещё что-то. Но, по каким-то причинам, не хочешь этого делать. Я прав?
— Наверное, — я пожал плечами, — Ты же сам говорил мне, что я изменился. Я не хотел этого, но так произошло. Да, я стал по-другому мыслить и научился делать… Всякое. Но я — это я. Всё тот же Алан, просто… Чёрт, мне кажется, за последний год я пережил столько, сколько и не снилось большинству жителей галактики. Тебе несколько сотен лет, Элиас, неужели ты меня не понимаешь? Неужели ты, когда переселился в новое тело, не ощущал похожих мыслей в своей голове?
— Не знаю, какие мысли у тебя в голове сейчас, — протянул синт, — но прошу — делись с ними хоть иногда, прежде чем принимать решения, хорошо?
Я кивнул, хотя признаюсь — в дальнейшем я также собирался поступать лишь в соответствии со своим собственным мнением. Как и раньше.
— А насчет понимания — да, могу представить, что ты испытываешь. Я, к примеру, был напуган первые несколько лет, пока жил в этом синтетическом теле. А уж про первые переносы и говорить не приходится.
— Почему? — заинтересовался Йен.
— Боялся, что что-то пойдет не так, и я погибну. Боялся, что не сработает синхронизация с Цитаделью и мое сознание окончательно покинет нашу вселенную, или затеряется в пустоте космоса. Боялся, потому что не знал очень многих вещей. И потому, что был один. Никто не мог понять меня, и никому я не мог рассказать, каково это — быть единственным в галактике человеком, вернувшимся после смерти.
— И что тебе помогло?
— Понятия не имею. Я просто… Не знаю. Кажется, я всегда отличался от прочих. Сейчас, хоть я и могу вызвать в памяти каждое из своих воспоминаний, трудно сказать с уверенностью, каким человеком я был.
— Звучит странно.
— Так и есть, но… Помнить то, что происходило сотни лет назад, и ощущать это — совершенно разные вещи.
— Что ты имел в виду, когда сказал, что отличался от всех прочих раньше? Сейчас-то понятно, но…
— В эмоциональном плане. Мой отец… Он был довольно нервным человеком. Бурно реагировал на малейшие вещи, если они шли не так, как он это запланировал. А я… Я с раннего детства был спокоен. Почти всегда. Какой бы удар не наносила судьба — я просто пожимал плечами, и двигался дальше. За всю долгую жизнь была, возможно, лишь парочка моментов, которые выбили бы меня из равновесия по-настоящему. Вероятно, именно это внутреннее спокойствие и помогло мне прижиться в ново теле и… Новом мире.
— Каким был тот мир? — неожиданно спросил Йен, — Конец двадцать третьего века?
— Другим, — отозвался синт, — Более… Свободным, но в то же время — более компактным и упорядоченным. Земля и небольшая колония на Марсе — вот и всё, что было у человечества. Ещё не было спутников. Не было биотека. Точнее, мы ещё не научились им пользоваться. Не было единой инфосети, и данные по Магистралям передавались с черепашьей скоростью.
Мы снова замолчали. В полной тишине Йен откупорил новую бутылку вина и разлил для нас бордовый напиток. Элиас, разумеется, воздержался.