Телепат
Шрифт:
Еще недоступны.
Еще недоступны.
Еще недоступны.
Линнетт 2514-1003-947. Эксперт по уходу за животными. Сорок первый уровень.
О да, ей это понравится. Линнетт обожала все виды всех живых существ. Хорошие новости. Я была за нее рада. По какой-то загадочной причине я заплакала.
Еще недоступны. Еще недоступны.
Одни и те же слова появлялись снова и снова. Напоследок
Шанна 2514-0118-223. Еще недоступны.
Форж 2514-0253-884. Здоровье и Безопасность, правоохранительные органы. Двадцатый уровень. АРУ77139.
Слова заплясали у меня перед глазами. Они не имели никакого смысла. Форж был бунтарем, постоянно нарушал правила. Безопасники десятки раз ругали меня за езду на перилах, но Форж заходил гораздо дальше этого несущественного акта подросткового неповиновения. Помню, его поймали в вентиляционной системе и заставили несколько недель носить детский отслеживающий браслет, ранив юношескую гордость Форжа тем, что обращались с ним, как с ребенком.
Теперь он сам стал безопасником. Я повернулась и легла на спину, рассмеявшись при мысли о бунтаре Форже в синей форме и представив, как он сурово читает подросткам нотацию об опасности езды на перилах.
Где-то на подростковом уровне Шанна, возможно, просматривала результаты, как и я. Интересно, о чем она сейчас думает? Она всегда пренебрежительно отзывалась о безопасниках как о нудных блюстителях нравов, которые вечно портят все веселье.
Двадцатый уровень возле имени Форжа ничего не значил. Все, кто был приписан к правоохранительным органам, неважно, верхних или нижних уровней, жили на двадцатом уровне, который представлял собой смесь разнообразных помещений — от незатейливых до роскошных. Если я правильно понимала, код «АРУ77139» указывал на истинный уровень Форжа и важность его должности, но лучше было ничего не знать.
Форж оказался по другую сторону великой границы между безопасниками и гражданами. Я могла представлять его как безымянную фигуру в синем, это поможет его забыть.
В конце концов я скатилась со спального места, чтобы поесть и раздеться на ночь. Завтра будет четвертый день лотереи, и оценка закончится для всех, кроме горстки людей. К концу дня я должна узнать будущие профессию и уровень. Я достигла той точки, когда могла с благодарностью принять все, что лотерея определит для меня, кроме девяносто девятого технического уровня сточных вод.
Я легла спать, ожидая увидеть обычный сон о Форже, но вместо этого мне приснились цветы, бесконечные полки с цветами в огромной зоне гидропоники. Пчелы сновали между ними и ульями в конце рядов.
Я отлично знала этих пчел. В золотую и голубую полоску, они деловито летали по паркам точно так же, как по гидропонике. В детстве меня очаровывали как они сами, так и то, что они жили в своих собственных маленьких ульях, прямо как мы, люди, жили в ульях побольше. Я протягивала палец и осторожно гладила крошечные пушистые тельца. Родители наблюдали за мной и улыбались. Они работали в генной инженерии и рассказывали мне, как пчел вывели
Во сне я сама была одной из таких пчел. Я собирала пыльцу и относила ее домой, в улей, проползая по туннелям и слушая успокаивающий гул моих товарок вокруг.
На следующее утро я проснулась странно дезориентированной, и тревога не унималась, пока я завтракала, шла в центр оценки и еще несколько часов проходила сбивающие с толку тесты. К полудню ужасно разболелась голова, словно из моего черепа наружу пробивался молот. Я винила во всем световые табло на утренних тестах.
Я пыталась игнорировать головную боль, борясь с ней, пока на следующем сеансе вновь не увидела световые табло. Пульсация в голове достигла крещендо. Я застонала от боли и спрятала голову в ладонях.
— Что случилось, Эмбер? — спросила элегантная женщина лет тридцати, которая проводила несколько самых последних проверок.
— Извините. У меня жутко болит голова, — ответила я.
— Я доктор. Я вколю тебе лекарство, которое снимет боль, а потом ты сможешь прилечь и немного отдохнуть.
Я протянула руку, и женщина сделала укол пневмопистолетом. Мне все еще было ужасно плохо, но я бы не вынесла, если бы тесты затянулись на пятый день.
— Мне не нужен отдых.
— Сейчас ты не в состоянии продолжать. — Она подарила мне стандартную ободряющую улыбку и произнесла слова, которые все они неустанно повторяли: — Не волнуйся.
Ее лицо начало колебаться и расплываться перед моими глазами, и все вокруг почернело.
gloomy glory 18.06.2018 11:30» Глава 4
Переводчик: Lorik
Редактор: gloomy glory
Оформитель: LiLinochka
Открыв глаза, первым делом я заметила потолок: он изгибался вниз и в стены перетекал как-то странно, никогда такого раньше не видела. Секунду я озадаченно его изучала, а потом вспомнила, что мне стало плохо во время теста.
Я в панике подскочила, поняла, что лежала на какой-то кушетке, и огляделась. Я находилась в длинном узком помещении с множеством кресел, сгруппированных попарно с одной стороны. Напротив стояла моя кушетка. На стенах тут и там крепились чудные металлические пластинки, и место в целом вызывало странные ощущения. Я и сама чувствовала себя странно.
Доктор с последнего теста сидела в одном из кресел. Она увидела, что я зашевелилась, и повернулась.
— Как себя чувствуешь, Эмбер? Головная боль прошла?
— Да. Голова…
Я запнулась. Чуть не сказала, что голова теперь в полном порядке, но что-то необычное все еще не давало покоя. Я нахмурилась, пытаясь определить, что именно.
— Тут очень тихо. — Прозвучало по-дурацки, так что я поспешила добавить: — Простите, что потеряла сознание, но сейчас мне уже лучше, можем вернуться к тесту.
— Ты не теряла сознание, Эмбер. Я вколола тебе снотворное. Ты проспала двадцать семь часов.
— Что?! — выкрикнула я помимо воли. Орать на оценивающий персонал было глупо, так что я вновь торопливо извинилась: — Простите. Я очень удивилась. Могу я теперь продолжить тестирование?