Телестерион. Сборник сюит

Киле Петр

Г е н е р а л. Я так думаю: генерал — гений для своих солдат и офицеров.

Алексей Вульф, поклонившись с важностью, проходит в комнату к сестре, где находится Керн.

А л е к с и с. Ермолай Федорович пребывает в философическом настроении и ожидает грозы. Это никуда не годится. Я знаю, сыр-бор разгорелся из-за письма Пушкина.

К е р н. Не из-за письма Пушкина, а из-за того…

А л е к с и с. Знаю, знаю. Сестра, позови маму.

Анна Вульф уходит; Анна Керн порывается тоже уйти.

Куда же вы?

К е р н. Я видеть ее не могу.

А л е к с и с (в досаде). Вы все помешались!

К е р н. Я помню хорошо, Прасковья Александровна всегда была ласкова и нежна со мной. Но из ее самых лучших побуждений выходило для меня одно зло. Я презираю твою мать!

О с и п о в а (входя в комнату). Что-о?!

К е р н. Я сказала то, что говорила другими словами и от них не отрекаюсь. Мне очень жаль, что это вышло здесь, но это же не совсем мой дом.

О с и п о в а. Я единственное чего желала всегда, чтобы дом твоего мужа был твоим домом.

К е р н. К сожалению, это не в вашей власти и не в моей, и не будем говорить об этом больше никогда.

О с и п о в а. Я думала и о Пушкине, которого все мы любим. Ему и так невесело в деревне, в его уединении, а тут любовь, пусть высокая, как сказалось в стихотворении, может быть, лучшем из всего, что он написал, но любовь в его положении, да к замужней женщине, — что хорошего из всего этого может выйти?

К е р н. Помилуйте, все это не в вашей власти, да и не в моей; это, в конце концов, право всякого человека в любом положении, и тем тягостнее, чем больше, любить!

О с и п о в а. Я попрошу его не писать тебе. Он умен, чтобы понять, что я права.

Керн в слезах мимо Анны Вульф, Алексиса в дверях и Зизи быстро уходит к себе.

Алексис, сестер твоих мы отправим домой завтра; я провожу тебя в Дерпт и тоже выеду в Тригорское.

А л е к с и с. Маменька! Отдайте госпоже Керн письмо, адресованное ей.

О с и п о в а. Нет его у меня. Это уже ничего не изменит.

В у л ь ф. Маменька! Мне лучше остаться с Анетой и приехать осенью вместе с нею в Тригорское.

О с и п о в а. Госпожа Керн и слышать не хочет больше о Тригорском. Увы! Может быть, так лучше. Во всяком случае, для Пушкина.

А л е к с и с. Как бы вам не рассориться и с вашим соседом.

О с и п о в а. Не рассоримся. Я надеюсь на всегдашнюю снисходительность Пушкина ко мне и на его ум.

Анна Вульф в слезах идет в покои госпожи Керн; Алексис застает генерала в гостиной в той же позе и с важностью закуривает.

5

Тригорское. Гостиная. В окнах поздняя, все еще прекрасная пора осени. Входит Пушкин, и тут же показывается Анна Вульф.

П у ш к и н А где же гостья? Или это шутка? В у л ь ф Нет, нет, приехала внезапно, с мужем, Который и привез ее мириться С семейством нашим. П у ш к и н Что же это значит? Сей генерал, что доброта сама? А, впрочем, я и думал: добрый малый, С которым обращаются жестоко, Как водится, смеясь над старым мужем. В у л ь ф Добро и зло соседствуют в сердцах, Как видно, и в словах, вас недостойных. П у ш к и н Так объясните мне, чего не знаю. В у л ь ф Но здесь шарада; разгадать ее Вы не сумели при уме-то вашем, Лишь масло подливали вы в огонь, Как бес. П у ш к и н (довольный) Как бес! Ах, с вами спорить в радость Всегда мне было. Слишком вы умны Для женщины влюбленной и жены. В у л ь ф А вам не хочется блистать умом, Я знаю; да, когда ума палата, Как золотом полна, что дорожить Богатством. П у ш к и н Нет, поэзия должна, Прости, о Феб, быть глуповатой чуть, Как женщина при всех дарах Венеры…

Слышны голоса; в дом вбегают юные барышни, среди них и Зизи, затем некий господин Рокотов (сосед), Осипова, за ними Анна Керн и генерал Керн, подтянутый, важный. Пушкин раскланивается и остается в стороне.

П у ш к и н (про себя) И тени ни смущенья, ни волненья, Тиха, серьезна и грустна чуть-чуть; Лишь поклонилась, словно бы с усмешкой, Глядит равно на всех и на меня. А я-то возносил мольбы, как нищий У храма красоты, самой Венеры, Которой в радость эти восхваленья. Я звал ее на тайное свиданье, — Приехала, но, как нарочно, с мужем, Что счесть нельзя иначе, как насмешку. В у л ь ф Нет, это цепи, как поэт в цепях, Иль кот ученый из народной сказки. П у ш к и н Что я заговорил внезапно вслух? В у л ь ф Нет, взор ваш выразителен на диво, Как слово ваше или карандаш, — То зеркало души и мыслей ваших, Я вижу в нем всю бездну бытия, И кругом голова от страха счастья.