Телестерион. Сборник сюит

Киле Петр

П у ш к и н Что это? Слышу чьи-то голоса! Ужели это музы в одеяньях Из волн и света улетают ввысь? О, музы милые! Когда явились Столь явно вы, надеюсь, на свиданье Я новое — в судьбе моей унылой Отраду грез и лучезарных мыслей.

Все вокруг озаряется светом на миг, и где-то далеко разносится колокольный звон.

1

Дача графа Воронцова М.С., генерал-губернатора Новороссийского края. Июль 1824 года. Граф сидит за столом, входит графиня. В саду

гости, там же одиноко прохаживается Пушкин.

Г р а ф и н я С делами на сегодня, я надеюсь, Покончено? Г р а ф (с улыбкой) Да вот сижу в раздумьях, Как Пушкин, выкинув бог знает что. Г р а ф и н я А что? Г р а ф Подал прошенье об отставке. Г р а ф и н я Слыхала я о том. Ему ль служить? Г р а ф Да не служил, как говорит он сам. Кто ж видел в нем чиновника? Поэт! К тому ж в негласной ссылке пребывающий. Г р а ф и н я Зачем на саранчу его послали? Ужель в насмешку, как решил поэт? Г р а ф То был совет Раевского: по службе Затем хоть как-то отличить его И, может быть, вернуть его в столицу. А то ему здесь скучно, и тоска… Г р а ф и н я Он думает, с отставкой обретет Свободу. Г р а ф Вряд ли то возможно ныне. Г р а ф и н я (как бы про себя) Как быть? Княгиня Вяземская просит Меня замолвить за поэта слово. А я бы рада, да не знаю как. Он молод и поэт; ему пристало Влюбленным быть. Зачем же эпиграммы На графа шлет, как стрелы Аполлон? Г р а ф (выходя из-за стола) О, не унижусь я до ссоры с ним И поединка, что прервет карьеру И жизнь мою, быть может. Я не трус. Но слишком много чести негодяю, Взирающему на мою жену С завистливым желаньем обезьяны, Дать волю поиграть моей судьбой. Пусть пишет эпиграммы в тщетной злобе — Не мне, ему, несчастному, во вред. Тебя же уберечь — мой долг пред Богом. Г р а ф и н я Не бойся. С ним, как ты, я холодна И снисходительна. Он это сносит С тоской, как наказанье и укор. Г р а ф В войне с Наполеоном славой я Увенчан. Но имел неосторожность Записку подписать и дать ей ход, Ну, об отмене крепостного права… Крестьян от рабства, как анахронизм… И впал в немилость. Славой либерала Наскучившись, напомнил о себе Я государю, с прежним рвением Готовый вновь служить. Возвысив снова, Лукаво улыбнулся царь и пальцем Мне пригрозил. Я думаю, добро. Г р а ф и н я Как радовались все: конец опале! И с новыми надеждами тебя Встречали здесь твои же сослуживцы, Из молодых участников войны, Съезжаясь, как нарочно, отовсюду В сезон морских купаний. Г р а ф Вскоре снова Наедут. Многие на подозреньи, Как Пушкин, у правительства… Г р а ф и н я И что же? Г р а ф Им кажется, я с ними заодно. Г р а ф и н я Да нет. Г р а ф Ты помнишь, как о прошлом годе Его величество к нам приезжал? Со всеми милостив — со мной ни слова, Как будто я не первый здесь — последний. Г р а ф и н я Как новый губернатор и наместник, Не мог ты отвечать еще за всех. Г р а ф В чем дело, думал я. Какую пакость Из зависти придумали враги? Открытью своему я рассмеялся. Из Кишинева Пушкина в Одессу Перевели по хлопотам друзей По ту же пору, как приехал я. А вышло так, что я его пригрел; А с ним и всех, кто от него в восторге. Вот царь и обошел меня во всем; Я все не полный генерал. О, боже! Я ждал уже опалы и гонений…

Г р а ф и н я (про себя). Он вспомнил эпиграмму. (Вслух.) Ах, вот что тебя мучило в течение зимы! Я все удивлялась. Неужели ревнует столь сильно, совсем, как Отелло, а роль Яго — я знаю — кто играл.

Г р а ф. Что же делать? В это время молодой человек влюбляется в мою жену, что не могло остаться незамеченным при ярких вспышках то веселости, то меланхолии поэта, и что сделало его для меня просто невыносимым. Мне постоянно приходилось сдерживать себя, во избежание скандала, а ему ведь все нипочем. Заметив во мне перемену, он обиделся, будто его все должны любить, и разразился эпиграммой. Чтобы избежать скандала, я написал письмо графу Нессельроде, по ведомству которого Пушкин числится. Постой. Чтобы быть точным и чтобы ты знала, что я старался быть справедливым, вот из письма моего. (Читает): "Я не могу пожаловаться на Пушкина за что-либо; напротив, он, кажется, стал гораздо сдержаннее и умереннее прежнего, но собственные интересы молодого человека, не лишенного дарования, недостатки которого происходят скорее от ума, чем от сердца, заставляют меня желать его удаленья из Одессы. Главный недостаток Пушкина — честолюбие. Он прожил здесь сезон морских купаний и имеет уже множество льстецов, хвалящих его произведения; это поддерживает в нем вредное заблуждение и кружит ему голову тем, что он замечательный писатель, в то время как он только слабый подражатель писателя, в пользу которого можно сказать очень мало…"