Тело архимага
Шрифт:
— Голосуем: кто за то, чтобы снять с девицы Мелисенты Мери все обвинения и признать ее в этом деле потерпевшей? Кто «за»?
Я ошибалась вместе с целителем. У Эбенезера, как он считал, в кармане шесть судей. Просчитался, старый хорек! Те, что пока себя не замазали окончательно, поспешили проголосовать вместе со всеми. Из присутствующих здесь семнадцати членов Совета четырнадцать проголосовали за меня! Против оказались сам Эбенезер, Велизарий (он просто повторил действия своего приятеля) и, что удивительно, Волумния. Неужели старушка влюблена в этого
Аристарх объявил:
— Решение принято. Мелисента Мери, все обвинения с Вас снимаются, Вы объявляетесь невиновной по всем пунктам обвинения. Вы можете быть свободной.
Я поднялась, вышла из-за своего заборчика и оказалась в центре Круга Истины. Гиаллен тенью последовал за мной. Только я собралась поблагодарить высокий суд, как он закрыл мне рот рукой и произнес:
— Уважаемый Совет! Я благодарен Вам за это правильное и своевременное решение. Вы о нем не пожалеете. А сейчас, раз уж такой случай, я прошу вас провести обряд и связать меня с моей невестой узами брака, чтобы никто не мог нас разлучить.
Это еще зачем? Он что, с цепи сорвался? Мало ему помолвки?
Я не успела озвучить эти мысли. К нам тут же, радостно улыбаясь, направился Дионисий. Ну да, все верно. Магический брак, особенно брак архимага — акт высшей магии. А свидетелей тут много больше чем двое. Все по закону. Ловко Ал подсуетился. А главное, сейчас я не то что отказаться, покочевряжиться не могу.
Дионисий велел нам взяться за руки и провел обряд. Красиво! Свет то вспыхивал, то гас, браслеты то начинали светиться голубым, то нагревались и сияли красным… затем я на вопрос Дионисия ответила «да» (Ал в это время ткнул меня в спину большим пальцем), все вспыхнуло в последний раз и браслет замкнулся на моей руке. Теперь его не то что снять, сдвинуть невозможно. Поздравьте меня, я вместо свободы получила замужество.
Глава 31, в которой у Мелисенты случается первая брачная ночь
Обряд завершился традиционным поцелуем, на этот раз гораздо более целомудренным, чем первый. То ли Ал сам постеснялся, то ли решил меня не смущать. Затем мне предложили сесть на тот самый стульчик, с которого удрал ко мне мой новоявленный супруг, а его пригласили:
— Мессир Гиаллен, не хотите ли присоединиться? Вы были членом нашего Совета, и Вас никто из него не вывел.
Интересно, он помнит, что я на Острове Магов оставаться не собиралась? Или теперь мои желания ничего не значат?
Я затаив дыхание ждала его ответа, а он не торопился. Конечно, разве может он отказаться? Он же хотел вернуть себе все свое, а это включает и место в Совете. Я, кстати, обещала ему в этом помочь, и моего обещания никто не отменял. А однажды высказанное пожелание… Он может его забыть как страшный сон. В конце концов, устроит свою жизнь на два места: главную часть в качестве уважаемого члена Совета Магов и маленькую, не слишком важную — в качестве моего мужа. Ничего, я привыкла все делать сама, и тут не пропаду.
И тут я услышала его голос:
— Спасибо, это очень лестное предложение, но я лучше в этой игре побуду свидетелем и наблюдателем. Предпочитаю сидеть рядом с моей женой.
Он снова утащил меня за барьерчик для обвиняемых, усадил рядом, обнял за плечи…
— Маленькая моя, сладенькая… ты решила, что я вернусь в этот гадюшник? Да ни за что! Ты же говорила, что не хочешь больше здесь оставаться?
— Не хочу, ты прав.
— Ну вот я и думаю, куда бы нам с тобой податься. Только пока наши маги не разобрались в этом деле, никуда нас не отпустят. Поэтому в наших интересах им помочь разобраться. Заодно себя обезопасим.
Я решила задать вопрос, который терзал меня с той самой минуты, как меня арестовали.
— Ал, скажи, ты на меня не сердишься?
— За что, сердце мое?
— Я проворонила твои лабораторные журналы, их утащил Кориолан. Все, включая голубую тетрадь.
Он засмеялся и прижал меня к себе теснее.
— Мели, маленькая моя, а твои записи он не похитил?
— Ну, мои пусть и похитил, не страшно. Они у меня защищены.
— Как именно?
Я ответила с гордостью:
— Примерно как ведьминские гримуары. Чужак увидит там только пустые листы, а при попытке снять чары бумага самоуничтожится. Сгорит.
Меня чмокнули в нос.
— Думаешь, котенок, я глупее тебя? Мои тоже защищенные. Это я тебе разрешение давал в них рыться, для всех остальных там будет написана полная ерунда. И, да, при попытке снять чары все сгорит синим пламенем.
— Значит, я зря волновалась?
— Ну конечно, глупенькая. Умница моя.
Я, выходит, глупая и в то же время умница? Вот ведь бредятина какая, но почему-то слушать приятно. Голос такой ласковый… забавно… Когда еще такое услышишь? Тут Ал отвлекся от перебирания моих волос и посмотрел на препирающихся магов:
— Ну сколько они еще будут тут воду в ступе толочь?! Или пусть делом займутся, или нас отпустят. Я бы не прочь отдохнуть. А ты?
А я-то как не прочь! У меня уже от сидения попа отсохла и ноги как свинцом налились. Так устала, даже есть не хочется. Сейчас бы прилечь и полежать. Только куда же идти? Квартира в отделе Эликсиров вряд ли нас ждет. Поэтому я спросила:
— А куда мы пойдем, если нас отпустят?
— Куда? Вот вопрос. Можем, конечно, к Гиневре, она приглашала, но я бы не хотел.
— Забытый нами мэтр Игерран влез:
— Приглашаю ко мне. Буду рад познакомить вас обоих с моей женой.
Ал взял мое лицо в руки, повернул к себе и заглянул в глаза. Посмотрел, увидел там что-то, что ему понравилось, заулыбался, отпустил меня и ответил Игеррану:
— Мы очень благодарны Вам, мэтр, за приглашение, но нет. Не сегодня. В другой раз, — затем обратился ко мне, — Мы можем пойти в гостиницу, Мели. В самую лучшую. И снять номер для молодоженов. Денег у нас наличных нет, но, думаю, мне в долг поверят.