Телохранитель для Евы
Шрифт:
В палате снова и снова ходила из угла в угол, перебирая в голове мельчайшие детали нашего маленького свидания. Каждый взгляд, каждое его слово — всё это я берегла внутри себя, словно огромную драгоценность. То, ради чего стоит потерпеть, то, что греет душу, несмотря на мороз за окном.
— Ева Андреевна, — позвала меня сестра, вырывая из мыслей. — Собирайтесь, пора к доктору на осмотр.
Когда вернулась в палату от Яна, скинула с себя лишь больничное одноразовое барахло, а сама так и осталась в кроссовках и халате.
— Я
— Тогда идёмте.
Гинеколог провёл осмотр в кресле, взял необходимые анализы и сказал, что завтра мне нужно будет еще сдать ряд биоматериалов для того, чтобы посмотреть как протекает беременность. На первый порах никаких проблемы не выявлено, всё протекало как положено. Дал мне упаковку витаминов, чтобы я начинала принимать их уже сегодня. Ещё был вынужден дать успокоительное, глядя на моё нервное состояние, причины о котором он, конечно, знал. Попросил пить его тоже согласно рецепту, и стараться поменьше переживать.
Да я итак стараюсь, только не получается, когда твой отце Бог знает где сейчас, а любимый под капельницами.
Но после успокоительного мне действительно стало намного легче. Тугой ком, образовавшийся где то в районе груди еще со времён побега из особняка Измайлова, стал будто таять. А может, это хорошие новости меня стали поддерживать не хуже таблеток. Но в эту ночь я спала намного лучше, и всё мечтала о том, как завтра я снова увижу Женю. Мне не надо ничего, лишь бы знать, что с ним всё хорошо, он поправляется. Только бы видеть его голубые глаза, самые прекрасные глаза в мире — и я уже счастлива.
Ряд анализов не выявил никаких патологий развития плода на данном периоде беременности. Ещё одна чудесная новость, которую я разделила с удовольствием с Женей. Несмотря на мои опасения, никаких ухудшений в здоровье моего будущего мужа не произошло. Наоборот, с каждым новым днём глаза его становились менее блёклыми, а губы начинали приобретать естественный оттенок. О выздоровлении, конечно, еще было говорить рано. Оно медленно, но шло.
Остаётся лишь ждать. Врачи сделали всё, что было в их силах, теперь дело за другим сильным доктором — Временем.
42.
Постепенно Женя пришёл в себя, раны его стали затягиваться. У меня тоже всё было хорошо по анализам. Витамины придали сил, а может, то, что всё стало спокойно и динамика выздоровления у моего мужчины положительная.
Спустя время он уже перестал быть белым, как стена, стал подниматься, и через две недели выглядел уже почти нормально.
— Ева, — взял он меня за руку.
Мы сидели вместе на его кровати. Его перевели в обычную палату для одного пациента, и почти все дни я проводила с ним. Вечерами расставаться было тяжело, а в своей палате неспокойно и одиноко — привыкла уже всегда быть рядом с ним. Мы как будто стали одним целым, и если нас делили — нам обоим было не по себе.
— Завтра мы улетаем.
— Уже?
— Да. Пора.
— Но как же твои раны? Они ведь не зажили еще до конца.
— Они будут долго заживать. Перелёт я смогу перенести.
— Уверен?
— Конечно, — провел он пальцами по щеке. — Доверься мне. Помнишь? Ты ообещала. Я знаю, что делаю. Ладно?
— Ладно.
— В пять утра машина отвезёт нас в аэропорт. Будь готова к этому времени.
— Куда летим?
— В Германию, как планировали. Там найдем твоего отца.
Я улыбнулась. Неужели этот весь кошмар позади, и папе больше ничего не угрожает. Скоро мы будем все вместе.
— Мы полетим обычной авиалинией? — подняла на него глаза.
— Да. Под новыми именами. Думаю, что после этой истории Яна будут искать.
— Кто?
— Полиция.
— Из-за того что ты… ты… — не получалось никак произнести это вслух.
Женя твёрдо посмотрел на меня.
— За то что я убил его. И не только его. Но это было необходимо. Проведут параллель между исчезнувшей женой Измайлова вместе с ее охранником, и первым подозреваемым сделают меня. Поэтому Яна снова не существует в том варианте, в котором его знала ты.
— Ясно. Мне кажется я никогда это всё не забуду, и мне еще долго будут сниться кошмары…
Он обнял меня, аккуратно прижав к себе, чтобы не тревожить раны.
— Всё пройдёт. Главное, у нас получилось избавиться от этого кошмара.
— Да. Благодаря тебе, — я благодарно прильнула к его щеке.
Если бы не он, я бы так и жила в этом доме-тюрьме, пока не надоела бы Измайлову, и он не прикопал бы меня где-нибудь в лесу.
— Не благодари. Я не поступил бы иначе, даже если бы нас ничего не связывало.
— Правда? — с интересом взглянула на него.
— Правда. Не терплю несправедливость к слабым. И такой козёл, как Измайлов, другой участи не заслуживает.
— И даже если бы я ничего не значила для тебя, ты всё равно бы помог?
— Да.
— Какой ты благородный. Настоящий мужчина, — покачала я головой.
Женя с насмешкой посмотрел на меня:
— Почти принц.
— А я не смеюсь, — возмутилась его насмешками в сторону моих комплиментов.
— Иди сюда лучше, принцесса ты моя, — засмеялся он в ответ и притянул к себе ближе.
Утянул за собой на матрас. Полез руками под кофту, нащупал грудь и сжал.
— Эй! С ума сошёл? Мы в больнице! — снова возмутилась и попыталась слезть с него.
Женя зафиксировал мои ноги, не давая уйти.
— Да плевать. Хочу свою женщину, прямо сейчас.
— Нас могут услышать.
— Пусть слушают. Палата платная, так что…
С этими словами он стянул свитер и бросил его на пол, взялся за бюстгальтер.
— Вот он, поправился, называется… — проворчала я, а потом резко втянула воздух, когда его губы коснулись соска.