Телохранитель для Оливки
Шрифт:
Игнат будил во мне чувства. Не совсем знакомые раннее.
Его пальцы оказались у меня на затылке, прошлись по шее, плавно двинулись по позвоночнику, и остановились у застежки лифчика. Я прикусила губу. Да, черт возьми, я хотела, чтобы он его расстегнул, сорвал с меня, освобождая грудь и примыкая к ней губами. Жалела бы я после? Вряд ли. Я взрослая девушка, и уже полгода как одинокая. А Игнат, он… очаровывает… скорее своим отношением ко мне, и легким флиртом. Но можно ли назвать то, что сейчас между нами происходит легким флиртом? Тоже вряд ли.
Градецкий
— Ты еще слишком мало меня знаешь, — прохрипел мне в ухо, и я клянусь, коснись он сейчас моих влажных складочек своими пальцами, я бы вмиг кончила.
— А когда узнаю тебя лучше, что тогда случится? — облизнула пересохшие губы, понимая, что перед глазами все плывет от возбуждения.
— Не отпущу тебя. Никогда.
Глава 19
— Дамирушка, давай вот так поставим. Молодец мой сыночек. Да, надевай самую большую, — он надел кружочек на палочку, затем я подтолкнула к нему круг по меньше, — а теперь вот этот.
Мы сидели с сыночком на полу на детском коврике в гостиной, и строили из кружочков пирамидку. Я наслаждалась нашим общением, и никак не могла отлипнуть от малыша, постоянно вдыхая его запах на макушке. Настолько он сладким был и любимым. Кажется, я просто становилась маньячкой по детскому запаху. Не могла насладиться им, и присутствием своего сыночка. Но скорее всего это из-за того, что меня долго не было рядом, ведь раньше за мной такой маниакальности не наблюдалось. Хотя я всегда безмерно любила сына, но вот так, не отлипая, это что-то новенькое.
— Мама, миска маенький, — произнес Дамирушка, указывая пальцем на небольшого мишутку лежащего на другом конце коврика.
— Мишутку дать?
Я потянулась за игрушкой и сразу же вручила ее малышку.
— Газки, мама, газки, — показал он, пальчиком тыча в глазик.
— Глазки, сыночек. И у мишутки глазки, и у Дамирушку.
— Дамишки газки.
Я потрепала его по волосикам и успела чмокнуть прежде, чем он поднялся и пошел по направлению выхода из гостиной. Обожала топот его ножек.
Но стоило ему дойти до порога, как малыш рухнул на попку, и мы, наверное, вместе с ним как по волшебству медленно подняли взгляды вверх.
Дамир упал, столкнувшись с ногой Игната. К моему лицу тут же хлынула кровь от воспоминаний о вчерашней ночи. А мужчина, словно ни в чем не бывало сдержанно кивнул мне, и улыбнувшись ребенку, подхватил его на руки.
— Ну, здравствуй, Дамир. Будем знакомиться? — произнес он, и выставил одну руку перед сыном ладонью вверх.
А Дамир вместо того, чтобы хоть что-то ему пролепетать, посмотрел на лицо, а затем радостно улыбнувшись, показывая свои имеющиеся зубки, доверчиво
— Здравствуй, Игнат, — поприветствовала я, и поднялся с пола, чтобы быть с гостем на одном уровне. — Прости его за этот порыв, он еще ребенок и…
— Привет, Оливка. Я не вижу ничего плохо в этом. Наоборот, малыш доверился мне.
Я взволнованно посмотрела в глаза мужчине, а потом перевела взгляд на своего сыночка. Дамирушка с нежностью прижимался щечкой к груди Игната, и глазенками стрелял то в меня, то по сторонам комнаты. А в моей душе что-то защемило. Он милый и такой прекрасный, всегда чувствовал, что к нему идут с добром и понимал, что можно вот так прижаться щечкой. А ведь правда же, дети все чувствуют. Может потому и прильнул к Игнату, зная, что он не обидит?
— Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — поинтересовался Градецкий, поглаживая ребенка по головке, а взгляд перевел на меня.
— Спасибо, нормально, — смущенно ответила, вспоминая, как в его банном халате пробиралась по дому к комнате.
— Хорошо. Извини, что я без звонка. Просто решил сюрприз сделать.
— Ааа… я думала мимо проезжал.
— Нет, специально к тебе ехал. Хотел познакомиться с твоим сыном.
— Зачем? — удивилась я, и тут же подошла к сыночку, собираясь забрать его к себе.
— А ты еще не поняла? — произнес тише, снова привлекая мое внимание к себе.
Дамирушку я так и не забрала с его рук, но малышу похоже и вправду было хорошо с Игнатом.
Мужчина левой рукой коснулся моей щеки, а затем заправил длинные прядки за ушко, не отпуская моего взгляда. Его большой палец лег мне на нижнюю губу, и я едва не замурчала в удовольствии прикрыв глаза. Сдержалась, не желая выдавать свои чувства.
— Я передумал. Ты уже моя, и я тебя никуда не отпущу.
— Ч-что? Ты… хм… Игнат…
— Нет, ты не думай, я не приехал забрать тебя к себе и запереть в четырех стенах. Хотя признаюсь, очень бы хотел.
— Я не… — мне все же удалось забрать сына к себе на руки и тем самым немного отвлечься.
— Дядя, мама… — пробормотал ребенок, рассматривая мое лицо.
— Я тебя не понимаю, Игнат.
— Хочу, чтобы ты принимала мои ухаживания. Согласна?
Я сглотнула, и вздрогнула, потому что меня неожиданно обняли детские ручки.
— Мама, дядя холосый.
Игнат в ответ улыбнулся, снова погладив сына по голове, а я все еще не знала, что сказать.
— Пути, пиламидку стлоить, — сообщил Дамир, и соскользнул с моих рук, убегая на свой коврик.
Я же теперь стояла напротив мужчины и понимала, что мне нужно что-то ответить. Но я так волновалась, что даже ладошки вспотели и пересохли губы, которые я сразу же облизнула языком, привлекая к своему рту мужское внимание.
— Минутку, — опомнился он, и развернувшись вышел из комнаты, но ненадолго. Не прошло и минуты, как он снова оказался возле меня, держа в руках белые с розовой каймой розы. — Это тебе.