Телохранитель для принца
Шрифт:
Непривычно бледный и молчаливый Клауд вернулся в строй. Ему всегда с трудом давалась работа против неорганических противников, лишенных сознания.
— Фэррон, вы следующая,- Лайтнинг сделала шаг вперед и надела на голову шлем.
Голограмма зелёными сотами разбежалась по стенам. Привычное закрытое стрельбище и две автоматные турели с перекрестным огнём… Нет, не две. Необычная деталь заставила Лайтнинг напрячься. По какой-то причине турелей было пять. Ошибка? У всего курса их было только две.
— В чем дело, Фэррон? — с издевкой спросил инструктор. — По предварительной калибровке вам прогнозируют второй уровень интуиции. Вперёд, покажите нам класс. Возможно, вы осилите и первый уровень.
Лайтнинг поняла, что это показательная порка. За что? За то, что это упражнение ей всегда давалось слишком легко?
Лайтнинг, стиснув зубы, встала в привычную боевую стойку. Без оружия.
Победить? Нет, здесь нельзя было победить, лишь проиграть рано или поздно. Лучше поздно.
— Шесть секунд и две десятые. Плохо, очень плохо, Фэррон, — с насмешкой сообщил инструктор, когда Лайтнинг вылетела из симуляции. До обидного короткое время. Меньше, чем у Клауда. Меньше, чем вообще у кого-либо из курса.
Клэр невольно потёрла под ключицей то место, в которое только что вошло две пули.
— Рекорд академии при пяти целях — сорок семь секунд и три десятых.
— Походу у Фэррон новый рекорд с конца, - в голос хмыкнул кто-то из строя сзади.
Лайтнинг нервно раздула ноздри, не имея возможности обернуться и разглядеть шутника. Она в первом ряду в световом пятне, тех, кто сзади, скрыл полумрак. А инструктор почему-то сделал вид, что не услышал этот не слишком тихий шёпот.
— Следующий.
В какой-то момент клинки перестали появляться в руках Ноктиса. Они летели сразу из воздуха в Лайтнинг.
Рассекающий воздух удар мечом снизу вверх от принца. Другой клинок летит сверху вниз. Широкий красивый поворот Ноктиса и сильнейший удар со спины. Перекрестье клинков, и два меча летят в неё с противоположных сторон. Фэррон на мгновение после переворота назад потеряла ориентацию в пространстве, но смогла в последний момент уйти от клинка, зависшего над ней. Оступившись, она сделала шаг назад и буквально врезалась спиной в Ноктиса. Он без оружия в руках поймал Лайтнинг и удержал на месте за плечи. Довольный собой Ноктис выдохнул поверх головы Фэррон и с хищной интонацией произнес:
— Попалась.
Лайтнинг покраснела. Хорошо, что её лицо принц не видел. Ноктис обманул её. Кэлум не дрался, он играл. Лайтнинг стало обидно, словно ребенку.
Ноктис изучал её способности с азартом и жадностью. Будто умение противостоять им для него жизненно необходимо. И теперь был уверен: Лайтнинг реагирует только на прямые опасности. Для нападающего она уязвима лишь в первые мгновения, дальше Фэррон ловит ритм атак и, как по нотам их отбивает. И дело даже не в стиле атакующего. Неожиданные движения, выпадающие из канвы боя, тоже не действуют на неё. Ноктис мог бы назвать это фокусировкой на цели, на противнике.
— Скорость реакции и интуиция действительно неплохи, но и тебя можно обмануть,- победно шепнул Ноктис Лайтнинг на ухо, та кожей чувствовала его улыбку.
— Придурок, — еле слышно ответила она и дёрнулась вперёд. Кэлум не пустил.
Ноктис украдкой втянул воздух, пытаясь осознанно поймать запах Фэррон, но чертова симуляция лишала таких важных мелочей. Тяжесть её тела в этих насильственных объятьях сразу перестала быть такой привлекательной.
Во второй попытке вырваться Лайтнинг умудрилась ударить Кэлума локтем в живот. Ганблейд Фэррон сложился в карабин ещё до того, как она развернулась. Поворот корпуса к принцу, и она выстрелила прямо в его грудь.
Два коротких вздоха. Кэлум не успел осознать произошедшего, как мир вокруг начал рассыпаться на шестиугольные чешуйки света. Фэррон выстрелила в него?
Ноктису показалось это ошибкой.
Когда он снял свой виджет, Фэррон в зале уже не было. На полу лежал лишь брошенный шлем, как будто хозяин швырнул его в сердцах.
Гладиолус смотрел на принца с какой-то хмурой полуулыбкой на губах.
С одной стороны Амицития, как человек, который воспитывал в Ноктисе воина, тренировал и учил фехтовать с самого детства, был горд. В этой сцене принц проявил себя во всей красе. И дело было не в приёмах или стратегии, которым Кэлум учился у Амицитии когда-то.
Учитель всегда гордится тем учеником, который может и хочет учиться, а Ноктис… Порой он казался до отвратительного ленивым и инертным, не желающим ничего делать. Эта апатия жила в нем вместе с умением играючи выполнять любое задание. Сочетание, которое выводит из себя любого преподавателя.
И редко случалось, что Ноктиса захватывала какая-то сложная тема. Тогда Гладиолус наблюдал, как Кэлум делает нечто невероятное, с неумолимой силой идёт напролом и берет вершину, которая казалось недоступна никому. Сейчас Ноктис за один бой разложил и препарировал стиль Фэррон, будто решал очередную задачку.
С другой стороны…
— Я бы на месте Фэррон тоже тебя прибил, - пожал плечами Глад. Голос его, как и улыбка, были смесью грусти и усмешки.
***
Игнис, отодвинув от себя тарелку, наблюдал, как Ноктис молча и ожесточенно ест свой немаленький завтрак, даже не поднимая головы.
— Глад, может ты поведаешь мне, отчего у Ноктиса сегодня такой отменный аппетит?
Принц откинул вилку и, пока промакивал губы салфеткой, услышал ответ Амицитии:
— Ну, ты же знаешь Нокта — хорошая тренировка, и он ест и спит за троих.
Раздражало. Ноктиса этим утром раздражало всё — и отвратительная проницательность Игниса, от которого ничего нельзя было утаить, и то, как Гладиолус сдал его с потрохами.
— Мы тренировались все утро с Фэррон и провели час в этом гребанном Вирт-бое, — резко ответил Ноктис, оставив за скобкой невысказанное «Теперь ты доволен, что я сам тебе все рассказал?»
Аппетит Игниса, кажется, был испорчен. Он смотрел на Ноктиса с явным укором. Гладиолус же — единственный, кто не утратил интереса к своей еде. Орудуя столовыми приборами, он сказал: