Телохранитель её величества. Противостояние
Шрифт:
– Восемьсот двадцать восемь?
– Поняла! – проговорилась Мия, но было не до конфиденциальности – бой начался. С её стороны послышались щелчки и сопения – нашу итальянку она прикрыла, дав уйти.
– Восемьсот девять.
Гул снайперской рельсовой винтовки не спутать ни с чем. А наше оружие, повторюсь, издает те же звуки, что и настоящее.
– Есть! – доложилась Маркиза.
– И у меня! – добавила Мия.
– Молодцы! – выдохнул я, пытаясь сдерживать эмоции. Да, выбили двоих, никого не потеряв, раскрыв позиции «сорок четвертых». Но это не конец боя. С опытом противников, а так же учитывая, что мы так же частично раскрыли себя, они перегруппируются и встретят нас. Если их полный боекомплект – восемь человек, то в данный момент наша численность всего лишь сравнялась.
– Отойти на позицию-два, - приказал я, забыв о всяком политесе. – Мия, Гюльзар, как договаривались. Патрисия, курс на Медельин. Ранена?
– Немножко. Не в счет, - отмахнулась Кассандра.
Да уж, здесь ранения не в счет. Но в реальном бою ранение – есть ранение, и я был очень даже не прав, подставив её под пули. Но об этом подумаю позже.
– Третья фаза. Начали!
Я махнул Пауле и мы принялись вновь обходить наших противниц, точнеё место, где они окопались, выбирая позицию для следующей, завершающей фазы. А именно блицкрига. Это был самый скользкий и ответственный момент в плане, ибо если не получится… Все, что мы напридумывали и только что сотворили не будет стоить ломанного центаво.
Переговариваясь на своем «сленге», попутно всё ещё пытаясь скормить противницам хоть что-то из «дезы» о нашем местоположении, мы окружили их. И заняли всё, что можно было занять в нашем случае. После чего все девчонки, одна за другой, отрапортовали о готовности.
– Я Роза! «Время собирать камни», Хуан!
– Я Мия! Подтверждаю! «Время собирать камни»!..
– Я Кассандра!..
И так далее.
– «Время собирать камни», - улыбнулась лежащая в двадцати метрах от меня красноволосая. Последняя. Я тяжело вздохнул.
– Ну что ж, «Время собирать камни»…
И нажал на иконку активации нашего «последнего аргумента».
Это была жесткая агрессивная музыка. Пела группа, как в подавляющем большинстве песен Золотого века, на староанглийском. Голос у вокалиста был грубый, низкий, но в нем жила непередаваемая энергетика. Саму музыку можно назвать бешеной, и это не будет преувеличением, но «бешеность» эта какая-то торжественная, толкающая вперед, словно на подвиги. И если сделать громкость такой песни на полную, дезориентация слушающих на несколько секунд будет обеспечена.
Конкретно эта песня была о Второй мировой войне, об одном из её бесчисленных сражений – высадке англо-саксонской армии во Франции. Но выбрал я её из всего доступного множества не за текст, не за харизму и не за «бешеность». А за символизм. Символизм названия. Ведь если у нас всё получится, это будет наша первая победа над «сорок четвертыми». Даже не так, это будет МОЯ первая победа в противостоянии. И голос запел:
Through the gates of hell
As we make our way to heaven
Through the nazi lines
Primo victoria!(3)
Да, именно это я и сделал – включил песенку с бешеной тяжелой музыкой на всю мощность. Причем, отключив фильтры громкости. То есть девочки «сорок четверки» хапнут децебел по полной программе, ибо фильтры наших общих доспехов (они у нас одинаковые) настроены на довольно широкий диапазон, и все, что я выставил, попадет им в приемные устройства. Их фильтры, разумеется, справятся, не дадут оглохнуть, но дезориентация при этом будет обеспечена. Пока они не сообразят и не прикрутят громкость вручную, на что надо время, минимум несколько секунд. И этими драгоценными секундами мы постараемся воспользоваться.
А что в наших ушах? А ничего. Еле-еле слышный тихий фоновый звук, чтоб совсем уж не потерять его – а то мало ли, что там воспроизводится? Программирование звуковых функций доспеха заняло у меня много времени – я знал, что подобное возможно, но никогда раньше не делал. Но в итоге научился, и научил девчонок. И впредь буду активно применять все наработки в этом вопросе на практике. Но бог с ним, с этим звуком. Поехали!
Паула вскочила и побежала, я высунулся из своего укрытия, поводил винтовкой – чисто, и тоже помчался вперед. Через секунду услышал ор Мии и мат Розы.
– Есть! Хуан, есть! Двое!
– Трое, - поправила Мия.
– Кассандра, заходи справа! – Это вновь Роза.
– Девчонки, я на позиции! Гоните их на меня! Вижу их! – А это наша снайпер.
– Четверо! – доложилась Кассандра. – А, нет, пятеро! – Молодец, Гюльзар!
– Великое дело – овец на бойне резать! – недовольно буркнула та.
Я был не согласен с её формулировкой насчет «овец», но воздержался. Оставалось ещё две боевые единицы противников – их резерв. Теперь я точно знал, что их двое, потому, что они всегда оставляют в резерве двоих. Учебник…
Так, дом. Обойти. Нету. Справа. Нету. Теперь за те валуны.
Паула маякнула – они там. По времени уже должны были прийти в себя и отключить звук. Они в смятении – потеряли весь взвод, но боеспособны. Красноволосая показала два пальца и жест, означающий, обхожу справа. Я кивнул и перекатился, проползая в сторону, обходя слева.
Одна из противниц появилась, но то ли увидела, то ли почувствовала меня - открыла огонь. Вслепую - там, куда она стреляла, меня уже не было. Что, девочки, нервишки пошаливают?
Есть, новый перекат. Очередь. Просто так, напугать.
Получилось. Отпрянула. Исчезла. Видимо, побежала. Я вскочил и последовал за нею, остановившись лишь у угла. Высунул телескоп камеры. Чисто.
Вновь треск внутри сети и фразеологизмы Паулы. И обобщение:
– Слева, Хуан!
– Понял!
Рванул наперехват. И перехватил.
Они обе, отстреливаясь от Паулы, сидели за горой бетонного крошева. Почему проморгали меня – не знаю, наверное остаточное после дезориентации. Но спрашивать их о чем-либо в мои планы не входило. Хотел было сразу стрелять, как увидел на одном из шлемов буквы, которые пишутся в момент нанесения принимающего слоя перед полигоном, чтобы инструкторы на видео знали, кто из нас кто: «Natalie». Та самая.