Телохранительница его темнейшества
Шрифт:
Принц улыбнулся. А мне стало страшно. О богиня, с двоими мне не справиться, даже если выпущу крылья.
– Я много отдам, проклятый мальчишка. Слышишь?!
В дверь грохнуло кулаком. Дьяр обхватил меня. Тьма его крыльев стала гуще, но сквозь нее еще просвечивали алые узоры стен спальни.
– Это она, я чувствую! – взревела принцесса Тьмы. – Эта дрянь – Аэли! Впусти меня!
– Вот я и выяснил, что хотел, Зарга! – расхохотался принц. – А ты так долго скрывала имя пигалицы, сумевшей выставить тебя на посмешище. И всего-то надо
– Шлюшку?! – зашипела я.
Дверь затрещала под напором взбешенной принцессы, крылья Дьяра уплотнились, сомкнулись, и я ощутила перемещение.
Наконец-то снова – моя уютная спаленка в замечательной, почти родной башне!
А раз мы снова на территории Академии, где будто бы все адепты равны, то можно и забыть, что передо мной наследник Темного Трона.
– Как ты меня назвал?! Ой… – моя ладонь привычным уже жестом полетела к щеке оскорбителя… и увязла в мгновенно сгустившемся облачке тьмы. А от резкого движения мой бронелифчик громко хрустнул. Я замерла с широко распахнутыми глазами и вытянутой рукой.
– Больно? – принц, вместо того чтобы возмутиться покушением, обеспокоенно свел брови.
– Н-нет… – и тут только я осознала, в каком виде стою перед ним, вся такая красивая, в бинтах и поясе целомудрия. – Отвернись.
Мое персональное средство передвижения приопустило крылья, но не убрало совсем, и мрачно пялилось в окно, пока я переодевалась за его спиной. Даже в половину размаха его крылья перегораживали комнату от стены до стены. Темно как в каземате.
Надежда, что Дьяр оставит меня в покое, если я буду лишь оскорбленно сопеть, рухнула после первого же вопроса:
– Итак, Аэли, почему тебя Зарга ненавидит до истерики? Даже не надейся увильнуть от ответа. Я тебе не Даори Энриати.
– А это кто?
В комнате резко посветлело: Дьяр втянул крылья и повернулся. Я взвизгнула, швырнула в него покрывало вместе с заклинанием «мушиный рой», а пока он с ними боролся и развеивал кисею мушек, успела натянуть домашнюю тунику.
– Даори Энриати – адепт четвертого курса Академии, ты его знаешь как посланника Тринадцатого клана, – спокойно пояснило высочество. – Кстати, что за удивительное заклинание, за которое Неупокоенные предложили такую сказочную цену, как Долг клана?
– Ах да, было такое, – вспомнила я блондинистого верзилу-вампира. – Заклинание… я теперь и сама не помню. Оно на экзамене получилось экспромтом и сразу вылетело из головы. Стала бы я от таких даров отказываться, как тысяча нетленных должников!
– Две тысячи триста сорок три, – уточнил принц. – И хорошо, что отказалась от сделки. Мой отец очень не любит, когда его подданные раздают такие неосторожные клятвы целыми кланами. Да еще и особе, не имеющей отношения к демонам.
– Имеющей! Мой дед – стопроцентный высший демон! Был.
– Да ну? –
– Да тот же Даори Энриати – блондин, хоть и умерший и обращенный.
– При жизни он был светлым магом. Шпионил на территории Тархареша под прикрытием личины, за что и поплатился. Мы казнили его.
– Так и говори, что скормили вампирам. А могли бы и обменять его на своего шпиона. Неужели светлым никто из демонов не попадался?
– Обмен – чрезвычайная редкость. Попавшийся демон всегда так или иначе искупает свой провал. А Неупокоенным тоже надо и кушать, и поддерживать популяцию… своеобразным почкованием, – брезгливо поморщился будущий владыка.
Да-а, не любят демоны недемонов, да они вообще никого не любят и любить не способны.
– Но я собирался говорить не о Тринадцатых, а о тебе, – вспомнил он.
– Лучше о вампирах. Мне вот давно интересно, а как…
– Лика, номер-р-р не пр-р-ройдет! – встопорщилось высочество. – Чтобы тебе было проще и… правдивее со мной говорить, я тебе кое-что поясню. Видишь ли, клятвы, которые дают Тьме владыка и его прямые потомки, имеют свойство исполняться стопроцентно.
Вот это поворот, помрачнела я. Спасибо, предупредил. Это что же получается, если темная принцесса поклялась, то она своего добьется? Ха! Когда я стану старшей жрицей, даже клятвы Темного Трона меня не достанут.
Тактика выжидательного молчания и тут себя оправдала.
– Я знаю о клятве Зарги, – продолжил Дьяр, – потому что ее знает Тьма, а я все-таки наследник, и дело касается чести Темного Трона. Рано или поздно сестрица нашла бы тебя, и было бы все по ее слову и не так безобидно. Теперь я сделал так, что ее клятва формально выполнена – не придраться. Никому еще не удавалось перейти Зарге дорогу и остаться в живых.
– Не вся выполнена. Зарга еще поклялась, что я поцелую ее плеть.
– Это совсем несложно организовать. Ты лучше меня поцелуй.
– Не вижу, чем лучше.
– Да хотя бы в награду за твое спасение, Лика, ты расскажешь, что именно случилось десять лет назад.
Да я и не надеялась, что получится все скрыть. Вот только, по нашим с богиней планам, не Дьяр должен был узнать всю приукрашенную и подправленную правду, а его отец. И унесло же куда-то владыку из столицы, да еще так надолго!
– Мне было почти семь лет, когда я попала Зарге в плен…
– В плен берут врагов, а не подданных Тархареша, – заметил Дьяр.
– А я тогда еще не была вашей подданной. Я сбежала из дома и пробиралась на родину моей матери, к деду. Думала, он еще жив…
Ни слова неправды я ему не сказала. Просто умолчала, что бежала из храма перед посвящением в жрицы богини Лойт. Семь лет мне исполнилось уже в плену. Мой самый чудовищный день рожденья…