Тэлон
Шрифт:
И то, что, как мне казалось, мне совсем без надобности.
Смогу ли я ее полюбить?
Сможет ли она полюбить меня?
Она действует мне на нервы. Выносит мне мозг. Она, чтоб ее, такая правильная! Любой вопрос с ней превращается в спор. Но, если быть до конца честным с самим собой, я хочу ее так, как раньше, кажется, не хотел никого. А эти ее глаза оттенка лаванды… Если бы она умела заигрывать с мужчинами, как это умеют некоторые телочки, да еще с такими глазами, я бы точно за ней бегал, высунув язык. С ней весело. Она умеет меня рассмешить.
Конечно, жизнь без секса — отстой, но мне постоянно хочется к ней просто прикасаться, держать ее за руку и вообще держать ее как можно ближе, рядом с собой. Когда она обнимает меня и засыпает рядом, я чувствую такой покой, какого раньше не знал. Как будто все в жизни наконец становится на свои места. Я никогда не был нежным парнем, не думал о настоящей близости с женщиной, пока не появилась она. И недавно несколько раз даже ловил себя на том, что замечтался о ней: когда репетировал в студии и пару раз за рулем. Какой-то мудила даже разбибикался, потому что я на целых две секунды замешкался после включения зеленого света на перекрестке. Я тогда вспомнил, как она улыбнулась мне накануне вечером.
Вот уж никогда бы не подумал, что докачусь до такого.
В дневнике я могу подобное написать, но доктору Холлистер во время видео-чатов я об всем этом не рассказываю, потому что пока не готов высказаться на эту тему вслух ни перед кем, даже перед Азией. Прошло уже несколько дней с катастрофы, в которую превратился поход в клуб, и, есть ощущение, что она еще не до конца отошла. Все это, безусловно, моя вина. Сам придурок, знаю.
Азия не догадывается, но я иногда наблюдаю за ней через систему охраны дома. У меня есть выход на нее со смартфона, можно следить за тем, что происходит в доме, когда меня нет. Я вижу ее, когда она работает в мастерской. Мне нравится, какой у нее сосредоточенный вид, когда она сидит за швейной машинкой, примеряет вещи на этот дурацкий манекен. А еще она иногда болтает с кошкой или ставит музыку и подпевает, пританцовывая по комнате. Вот эти легкие, забавные стороны ее характера цепляют больше всего. Она как будто существует в собственном маленьком мире, и мне хочется оказаться в нем рядом с ней.
Закрыв дневник, я еще какое-то время сижу на огромном камне во дворе, позади дома, наблюдая, как исчезает за горизонтом солнце. Потом возвращаюсь в дом. Азия возится на кухне, готовит какой-то десерт с таким зашибенским ароматом, что удержаться просто невозможно. Я заворачиваю на кухню и обнаруживаю на островке полное капкейков блюдо. Азия споласкивает в раковине какие-то посудины и не видит меня. Я беру с тарелки один безупречно красивый ароматный капкейк и одним укусом отправляю в рот почти половину. И тут же начинаю давиться.
На шум Азия разворачивается и кидается ко мне.
— Тэлон! Нет! — Она подскакивает ко мне и, в буквальном смысле засунув пальцы мне в рот, вытаскивает оттуда кусок капкейка. — Это не еда! Это бомба для ванны! Бегом промой рот водой.
Пытаясь подавить рвотные позывы, я бегу к раковине и, наклонившись к крану, набираю
— На кой хрен ты делаешь мыло, которое выглядит, как еда? — выдыхаю я, вытирая рот тыльной стороной ладони.
— Покупателям нравится! Выглядит очень мило.
— Отвратительно!
— Что я могу тебе сказать, есть его не рекомендуется. Ты всегда тащишь в рот все, что аппетитно выглядит.
— Ну да. Как правило.
— Ты сумасшедший! — начинает хохотать она.
Я удивленно разглядываю блюдо с фальшивыми капкейками. Поверить не могу, что это ненастоящая еда. Если честно, я бы еще один попробовал.
— Они так похожи на настоящие, — признаюсь я. — Ты серьезно сама их сделала?
— Да. Я еще мыло делаю и скрабы, и бальзамы. Все с натуральными ингредиентами, органическими отдушками и эфирными маслами.
Я и не знал, какие именно средства для ванны она делает.
— Круть! Пахнет классно. Это благодаря этим штукам у тебя всегда такая нежная кожа? Ты ими пользуешься?
Она заливается краской и застенчиво опускает глаза.
— Ага… Наверное. Погоди секундочку.
Девушка быстрыми шагами направляется по коридору к своей мастерской и возвращается с маленькой подарочной коробочкой в руках.
— Это ванильно-лавандовое мыло. Попробуй сегодня, когда пойдешь в душ, потом расскажешь, как ощущения.
— На вкус пробовать не стоит?
— Нет, пожалуйста, не надо, — поддразнивает она в ответ.
Почему она кажется мне такой очаровательной, даже когда просто стоит рядом, сцепив руки за спиной и улыбаясь?
— А что еще ты делаешь?
— Хм… Иногда делаю свечи и бальзам для губ.
— Ага! Поэтому, значит, у тебя всегда такие вкусные губы! — прищурившись, улыбаюсь я, стараясь не подать виду, как сильно хочу попробовать ее губы на вкус прямо сейчас. — Теперь я знаю все твои секреты.
— Рада, что тебе нравится. Никогда бы не подумала, что ты замечаешь такие вещи.
— Поверь мне, детка, я всегда замечаю, какая ты вкусная и приятная на ощупь. — Я подмигиваю ей, открывая коробочку и вдыхая аромат мыла. — Нужно рассказать Эви, маме и Рейн и про эти штуки. Им наверняка понравится. И девчонкам из «Шуга Кисс».
— «Шуга Кисс»? Ты про группу? — повторяет за мной Азия и смотрит на меня широко распахнутыми от удивления глазищами.
— Именно. Мы с ними в хороших отношениях. Им это все очень понравится. Да, и про сценические костюмы тоже. Готов поспорить, им захочется что-нибудь у тебя заказать. Я позвоню Сидни и поговорю с ней на этот счет.
— Тэлон… Ты правда думаешь, что все эти люди станут покупать то, что я делаю? И те, что пишут мне онлайн, тоже? — переспрашивает она, словно не верит своим ушам.
— Еще бы! Ну конечно, детка. У меня полно диких идей насчет шмоток, могу поделиться. Да мы вместе просто взорвем их стиль!
— Я была бы счастлива работать с тобой вместе. — От моих слов она расцветает в буквальном смысле слова. — Ты правда будешь заниматься со мной вместе дизайном и подбирать материалы? Мне твоя помощь очень не помешает. Ты видел гораздо больше таких нарядов, чем я, и точно знаешь, как сделать их правильно.