Темная Академия. Книга 5. Верь своему сердцу

Темная Академия. Книга 5. Верь своему сердцу

Марина Снежная

Глава 1

Я низко пригибала голову, кутаясь в мантию и стараясь не привлекать к себе внимания. Гости уже начали разъезжаться. При свете луны, то и дело прячущейся за тучами, различала силуэты, направляющиеся к воротам. Отовсюду слышались веселые голоса и смех. По-видимому, большинство, в отличие от меня, все же прекрасно провели сегодня время. На мгновение возникшая в голове мысль едва не заставила повернуть обратно: а с чего я взяла, что ректор уже у себя. Может, он по-прежнему на балу, среди все еще развлекающихся

Но интуиция тут же погасила малодушный порыв. Да и подключившаяся в кои-то веки логика говорила о том, что вряд ли он сейчас в бальном зале. Это после неприятного-то объяснения с принцессой? Ирмерий наверняка сейчас терзается чувством вины из-за того, что невольно сделал больно влюбленной в него девушке. И вряд ли сможет делать вид, что все в порядке, и разыгрывать из себя радушного хозяина. Будь это так, я сделала бы вывод, что на самом деле не знаю этого мужчину.

Главная трудность – попасть в его покои так, чтобы никто не заметил. С учетом того, сколько народу снует вокруг, это довольно проблематично. Я обязательно попадусь на глаза кому-то из знакомых, и придется выкручиваться. Но сейчас даже это не могло остановить. Я должна поговорить с Ирмерием чего бы мне это не стоило. Пусть даже все догадаются о наших отношениях. Плевать!

На меня и правда посматривали с любопытством, пока я направлялась по широкому коридору к лестнице. Лин и Дора, стоящие неподалеку и кокетничающие с двумя молодчиками с факультета теоретической и прикладной магии, помахали мне руками.

– Эй, Летти, куда ты пропала? Иди к нам! – крикнула явно успевшая хорошо принять на грудь Лин.

– Совсем забыла, что мне нужно письма в приемной оставить, – выпалила я заранее заготовленную версию, надеясь, что показывать эти самые письма вряд ли потребуют.

К счастью, объяснение полностью удовлетворило любопытство поглядывавших на меня адептов. Мне крикнули вслед, чтобы потом обязательно присоединялась к ним. Я что-то жизнерадостно буркнула в ответ, толком не соображая, что именно, и быстроногой серной взметнулась на следующий этаж. Перевела дух, увидев, что тут никого нет. Проходя мимо запертой приемной, порадовалась, что Лин даже в голову не пришло, что в такой день вряд ли административные помещения будут открыты.

Пробравшись хорошо знакомой дорогой к апартаментам ректора, я замерла у двери. Вся моя отчаянная решимость стремительно улетучилась. Впервые пришло в голову, что он может просто не захотеть со мной разговаривать. И что тогда? Но я ведь не могу уйти просто так, даже не попытавшись… Пришлось собрать остатки силы воли и все-таки постучать в дверь. Мелькнула малодушная мысль – может, его там вообще нет и все решится само собой. Поговорить с ним у всех на виду я ведь не смогу, значит, тяжелый разговор отложится на неопределенное время.

– Кто там? – послышалось не слишком приветливое из-за двери, и я затаила дыхание.

Сердце тут же пустилось вскачь, а в висках запульсировала кровь, мешая мыслить здраво. Что сказать? Мало того, что язык тут же перестал подчиняться, так еще и атаковали панические мысли: если скажу, что это я, точно не впустит. Или впустит?

Я не нашла ничего лучше, как снова постучать. За дверью послышалось приглушенное ругательство, затем направляющиеся по направлению ко мне шаги. Дверь распахнулась так резко, что я невольно отпрянула.

Замерев, смотрела, как хмурое лицо ректора на глазах меняет выражение. Он прищурился, губы сжались так, что превратились в тонкую полоску. И все же Ирмерий не поспешил тут же захлопнуть дверь перед моим носом. Молча стоял и смотрел, так же, как и я, не в силах что-либо сказать. Я понимала, что это не будет длиться вечно и что многое зависит от того, как я себя поведу сейчас. Сжав руки в кулаки, чтобы подавить охватившую меня дрожь, тихо проговорила:

– Ирмерий, пожалуйста, впусти меня. Нам нужно поговорить.

– А нам есть, о чем говорить? – его бровь иронично взметнулась, напомнив излюбленный жест декана Байдерна. Интересно, он сделал это специально?

– Пожалуйста… – все заготовленные пламенные речи улетучились из головы, и я смогла выдавить только это одно простое слово. Но в него постаралась вложить все, что в этот момент происходило внутри. Глухую тоску, мольбу, покорность. Понимала, что если он сейчас прогонит, стена между нами может стать настолько крепкой, что в следующий раз разбить ее будет еще тяжелее. А может, и вовсе невозможно.

Не знаю, почувствовал ли он все это, но выражение лица изменилось. На нем больше не читалось издевки. На нем вообще ничего не читалось. Он снова нацепил привычную маску бесстрастности и отступил от двери, жестом приглашая пройти внутрь. И я ощутила, как немного отпускает чудовищное нервное напряжение от осознания этой маленькой победы. Ирмерий согласился поговорить – уже кое-что! Главное, не испортить все неверными словами. Но как же это трудно, когда в голове сейчас все напоминает кашу, а сохранять хладнокровие и рассудительность – выше моих сил!

Ирмерий указал в сторону кресел у камина, где мы так часто любили сидеть вдвоем, обсуждая события дня или просто молчали, наслаждаясь обществом друг друга. На негнущихся ногах я приблизилась и опустилась в одно из них. Ректор не последовал моему примеру и подошел к окну, встав ко мне вполоборота.

– Слушаю вас, адептка Тиррен. Но желательно, говорите побыстрее. У меня был тяжелый день. Хотелось бы отдохнуть.

Как ведром холодной воды окатило от этого церемонно-вежливого тона. Хоть я и понимала, что он деланный, и на самом деле внутри ректора клокочут не менее сильные эмоции, чем во мне. Но от этого легче не стало. Как растопить этот холод, заставить его выпустить наружу собственные чувства? Если мне это не удастся, я проиграла.

Придется отбросить правила приличий. В эту игру он может играть долго, и от перебрасывания дежурными фразами не будет никакого толку. Нужно отбросить привычную деликатность. Мне придется это сделать…

– Почему вы отказали принцессе Лаурне?

Удар достиг цели. Ректор вздрогнул, явно не ожидая подобного вопроса. Развернулся ко мне, скрестил руки на груди и смерил полыхнувшим гневом взглядом.

– Вы считаете, что вправе задавать мне такие вопросы, адептка Тиррен?! По-моему вы забываетесь. Я уже не говорю о том, что возникает вопрос: откуда вы узнали об этом. Следили за мной?