Темная грань любви
Шрифт:
— Ты умеешь только воровать?
Услышав вопрос кромешника, я чуть не поперхнулась от возмущения. Неужели он собирается проводить воспитательно-просветительскую работу? Почему не позвать управляющего гостиницы? А он уже сдаст вора законникам.
— Я работал в шахте, добывал уршиль… В прошлом году выгнали, когда рудник закрыли.
В какой-то момент я обратила внимание на странность: вор отвечал монотонно, сразу, не задумываясь и не пытаясь юлить. Все ясно: Вебранд использует возможности своего дара,
Через несколько минут все закончилось. Кромешник отправил воришку восвояси, вдобавок дав записку к некоему господину Беленькому и несколько лэтов.
— Почему вы его отпустили?
— Лучше разрушить ему жизнь? — искренне удивился давелиец. — Он потерял работу, при этом у него большая семья — три дочери и больная жена. Каждому человеку нужно дать шанс изменить свою жизнь. Я просмотрел его: получив возможность честно работать, он постарается ее не упустить.
— А кто такой господин Беленький? — осторожно поинтересовалась я.
Вебранд охотно ответил:
— Градоначальник Гретенграда. Он мне должен и пристроит неудачливого вора на подходящую работу.
Я молчала, переваривая услышанное. Раньше для меня существовал только закон, в голову не приходило ковыряться в чужих мотивах. Вебранд же считал, что законом можно пренебречь? Как странно…
Размышляя об этом, я позабыла поинтересоваться причиной странностей вора. Когда мы пришли, он дрожал в неподдельном испуге. Что же привело его в дикий ужас? Призраком парящее пальто? Смешно. Нет, здесь что-то другое.
Я недооценила Вебранда, и он совсем не самоуверенный растяпа, а очень даже заботится о безопасности. Странно, но никаких «сторожек» в комнате я не почувствовала. Плохо смотрю? Или заклинание из темной магии? Может, номер вообще стережет какое-нибудь порождение мрака, когтисто-клыкастое и голодное…
Мороз пробежал по спине — я нервно огляделась. Тьма стелилась вдоль стен, там, где не доставал свет магического светильника. Обычная темнота, но вор едва не сошел с ума от ужаса. Так что же он увидел? От всевозможных предположений стало не по себе.
Пришлось хорошенько постараться, чтобы избавиться от этого чувства.
Без намеков и просьб Вебранд занял диван, великодушно оставив мне удобную кровать. Вскоре в комнате послышалось ровное дыхание мужчины, я же уснуть не могла — ныли мышцы шеи, а перед глазами мелькали деревья и камни. Так бывает, когда перенапряжешься, что-то долго высматривая. Как ни старалась, отвлечься не удавалось.
Я перевернулась на другой бок в энный раз, мысленно ругая свою впечатлительность.
— Не спится? — осведомился совсем не сонным голосом кромешник. — Или что-то мешает? Может, чего-то хотите?
В последнем вопросе таилась надежда — и мне почему-то стало жарко от смущения.
— Может, воды? Или теплого молока?
Воды или молока? А я уже себе надумала…
Под гнетом смущения я призналась:
— Перед глазами до сих пор мелькают деревья. И шея болит. Боюсь, я долго не усну, а вы спите, не обращайте внимания.
Скрипнул диван. Голос Вебранда прозвучал гораздо ближе, заставив меня дернуться и зажечь «стрекозу».
— Я легко могу вас расслабить, только позвольте.
И снова рой смущающих мыслей, которые я решительно прогнала. Кромешник — благородный мужчина, не станет донимать всякими глупостями, как некоторые сокурсники после изматывающего боя: «Ядвига, хочешь снять напряжение? Приходи ночью ко мне в палатку…» Нет, Вебранд деликатный, пожалуй, даже слишком. А может, практически справился с приворотом.
Почему-то стало грустно, и я вздохнула:
— Буду признательна за помощь, лорд Вебранд.
— Тогда сядьте удобнее.
Я выполнила просьбу, не понимая, на что соглашаюсь.
Мужчина тенью скользнул мне за спину. Очнуться не успела, как оказалась в его объятиях: моя спина прижата к груди, его ноги вытянуты вдоль моих ног, теплыми ладонями он закрыл мне глаза.
— Расслабьтесь, Ядвига, не надо зажиматься.
Попробуй расслабиться, когда сквозь рубашку чувствуешь жар обнаженной мужской кожи. Радовало, что Вебранд спал в штанах, иначе я бы позорно сбежала.
— Чувствуете, как разливается тепло от моих ладоней?
— Да…
Переполненная смущением, я готова согласиться со всем, лишь бы поскорее он меня отпустил. Зачем я приняла предложение? Уснула бы и без его сомнительной помощи.
— Сосредоточьтесь на ощущениях.
Голос Вебранда обволакивал, словно весенний мед. Я сама не заметила, как обмякла и распласталась на его груди.
— Вы в безопасности. Вам спокойно и тепло. — Он говорил тихо, шевеля теплым дыханием мои волосы у виска. — Вы свободны. Птицей парите в лазури небес…
В какой-то момент дурманящая дымка слов спала — возникло стойкое ощущение, что губы Вебранда вот-вот коснутся моей щеки.
Сердце бешено забилось, в ушах зашумело. Поцелует?..
Мужчина чуть отстранился, его чуткие пальцы осторожно перебрались с моего лица на шею и принялись массировать затылок. Тепло быстро расползалось по шее и плечам.
Не поцеловал… И слава богам! А мимолетное сожаление об этом — несусветная глупость. Будет смешно, если намерение мне и вовсе почудилось…
Я не сразу поняла, что боль ушла, перед глазами больше не мельтешили деревья. Волшебные пальцы покинули мою шею, пробуждая в душе неожиданное сожаление. Когда заскрипел диван, на который вернулся кромешник, я очнулась от невеселых дум и от всего сердца поблагодарила: