Темная игра смерти
Шрифт:
– Нет, – ответил Ласки. – Она не сопровождала мисс Дрейтон, когда та приходила на прием. Возможно, она была у меня на лекции в тот вечер, когда я познакомился с мисс Дрейтон, но я ее не заметил.
– Ладно. Значит, теперь мы имеем мисс Крамер, в которую выстрелили из «смит-вессона» мистера Ходжеса тридцать восьмого калибра. Только вот криминалист практически уверен, что она погибла не от пули. По-видимому, она сломала шею, когда упала с лестницы в доме Фуллер. По приезде «скорой» она еще дышала, но в больнице констатировали смерть. Мозг практически был лишен активности, или что-то в этом роде. Так вот, тут обнаруживается такая чертовщина: по мнению
– Пять?.. – переспросил Ласки. – Простите, шериф, я вовсе не хотел перебивать вас.
– Все в порядке, профессор. Пока пять, по крайней мере, насколько нам известно. Тот старинный кольт сорок пятого калибра, которым орудовал Альберт, тридцать восьмой калибр мистера Ходжеса, нож, найденный рядом с телом Хаупта, и эта проклятая кочерга, которой мисс Крамер убила девочку.
– Так это сделала Крамер?
– Да. Во всяком случае, на кочерге ее отпечатки пальцев, а одежда испачкана кровью ребенка.
– И все равно я насчитал лишь четыре орудия убийства.
– Ах да, у задней двери эллинга мы нашли деревянную палку. Или трость. На ней тоже кровь.
Сол Ласки покачал головой и глянул на Ричарда Хейнса. Сложив руки на груди, агент неподвижно уставился на классную доску. Он выглядел уставшим, на лице было отчетливо написано отвращение.
– Просто ведро с помоями, правда, профессор? – закончил Джентри. Он прошел к своему креслу и рухнул в него с тяжелым вздохом. Потом откинулся назад и глотнул холодного кофе из большой кружки. – Есть у вас какие-нибудь версии?
Ласки печально улыбнулся и пожал плечами. Некоторое время он смотрел на доску, как бы стараясь запомнить всю изложенную там информацию, потом потеребил бороду и тихо сказал:
– Нет, шериф, боюсь, никаких версий у меня нет. Но мне хотелось бы задать вопрос, который напрашивается сам собой.
– Какой именно?
– Где сейчас мисс Фуллер? Дама, в чьем доме произошло все это побоище?
– Миз Фуллер, – поправил его Джентри. – Судя по тому, что нам рассказали соседи, она была одной из самых именитых старых дев в Чарлстоне. Здесь, на юге, им положен титул «миз»; так уж тут лет двести повелось, профессор. А в ответ на ваш вопрос скажу: миз Мелани Фуллер исчезла бесследно. В одном из донесений говорится, что некая дама весьма пожилого возраста была замечена в коридоре отеля наверху сразу после убийства мисс Дрейтон, но никто не подтвердил, что это была именно она. Мы объявили розыск в трех штатах, однако пока никаких данных нет.
– Похоже, она-то и является ключом ко всей этой истории, – предположил Ласки почти застенчиво.
– Очень может быть. Тут есть еще такой факт: ее изрезанная сумочка обнаружена за унитазом на эллинге. На ней пятна крови, и они совпадают с пятнами на ноже Карла – Оскара Хаупта. Нож сделан в Париже.
– Бог мой! – вздохнул психиатр. – Сплошная бессмыслица.
Наступило минутное молчание, потом Хейнс встал, поправляя манжеты:
– Возможно, все проще, чем кажется. Нина Дрейтон навещала мисс Фуллер… прошу прощения, миз Фуллер, как раз за день до убийств. Отпечатки пальцев подтверждают, что она была там, да и соседка видела, как она входила в дом в пятницу вечером. Вероятно,
– Какого сорта эти обвинения? – спросил Ласки.
– Проституция и наркотики, – ответил агент. – Значит, мисс Крамер и помощник миз Фуллер, этот самый Торн, каким-то образом сговорились ограбить своих престарелых хозяек. В конце концов, после мисс Дрейтон осталось почти два миллиона долларов, а у миз Фуллер весьма солидный счет в банке здесь, в Чарлстоне.
– Но как они могли… – начал было психиатр.
– Одну минуту. Итак, Крамер и Торн, или Хаупт, убивают миз Фуллер и избавляются от ее тела… Полиция гавани как раз сейчас тралит бухту. Но ее сосед, старик-охранник, расстраивает их планы. Он приканчивает Хаупта, возвращается в дом Фуллер и там сталкивается с Крамер. Внучка старика замечает, как он идет к дому, бросается к нему и становится еще одной жертвой. Тем временем Альберт Лафоллет, тоже один из заговорщиков, впадает в панику, когда Крамер и Хаупт не появляются вовремя, убивает мисс Дрейтон и сходит с ума.
Джентри слегка улыбнулся, покачиваясь в кресле:
– А как насчет Джозефа Престона, фотографа?
– Случайный прохожий, как вы сами сказали, – ответил Хейнс. – Возможно, он видел, как Хаупт бросил в бухту тело старой дамы. Нет сомнения в том, что этот фриц убил его. Фрагменты кожи из-под ногтей Престона идеально совпадают с царапинами на лице Хаупта. Или с тем, что оставалось от лица Хаупта.
– Хорошо, а как насчет глаза? – спросил Джентри.
– Глаза? Чьего глаза? – Ласки переводил взгляд с шерифа на агента.
– Хаупта, – ответил Джентри. – Его нет. Кто-то обработал левую сторону лица дубинкой.
Хейнс пожал плечами:
– Все равно это единственная версия, в которой есть хоть какой-то смысл. Итак, что мы имеем? Двое «помощников», оба бывшие преступники, и оба работают на старых богатых дам. Они задумывают похищение, или убийство, или еще что-то, но дело срывается и заканчивается цепью убийств.
– Да, – кивнул Джентри. – Возможно.
В наступившей паузе Сол Ласки услышал чей-то смех в другой части здания. Где-то снаружи взвыла сирена, потом смолкла.
– А вы что думаете, профессор? Есть у вас какие-нибудь другие идеи? – спросил Джентри.
Сол потряс головой:
– Все это ставит меня в тупик.
– У вас в книге описывается «резонанс насилия». Здесь есть что-то похожее?
– Видите ли, это не совсем та ситуация, которую я имел в виду, – сказал Ласки. – Конечно, тут имеется цепь насилия, но я не вижу катализатора.
– Катализатора? – переспросил Хейнс. – Это еще что за чертовщина? О чем мы тут говорим?
Джентри пристроил ноги на своем рабочем столе и вытер шею большим красным платком.
– В книге доктора Ласки говорится о ситуациях, которые программируют людей на убийство.
– Мне непонятно, – заявил Хейнс. – Что значит «программируют»? Опять эта старая либеральная песня насчет того, что бедность и социальные условия – главная причина преступности? – По тону его голоса было ясно, что он думает обо всем этом.
– Не совсем, – сказал Ласки. – Согласно моей гипотезе, существуют ситуации, условия и отдельные индивиды, вызывающие стрессовую реакцию у других людей. Реакция может вылиться в насилие, даже в убийство, при отсутствии видимых непосредственных причинных связей.