Темная история в третьем роддоме
Шрифт:
Взгляд Татьяны упал на белые в красные сердечки трусы. Не совсем красные, зато про любовь. Зуева быстро застирала их под краном и вышла в комнату. На потолке висела простенькая четырехрожковая люстра. Идеально для совершения маленького безумия. Впрочем, после того маленького безумия, которое Таня совершила сегодня ночью, какие-то трусы на люстру были каплей в море. Кстати, после «безумия» Татьяна не досчиталась жгута. Ключ от кабинета волшебным образом нашелся на «постовом» столе, и Зуева забежала туда подобрать потерю, но в кабинете было так, словно ничего там и не было. По всему выходило, что Дежнев, к своей неразборчивости в связях, еще и фетишист.
— Трусы на люстру, — задумалась, подбирая рифму, — СтасБорисыч шустро в мою жизнь приди… — тут Татьяна снова напрягла свои поэтические способности и закончила: — И не обмани.
И швырнула трусы. Которые звучно шлепнулись на пол. Не быть ей баскетболисткой. Таня подняла их, сполоснула под струей и швырнула снова. Теперь стоя прямо под люстрой. Снова мимо. Но теперь Тане удалось их поймать. Остался третий раз. Последний. Эх, размечталась, Татьяна Егоровна. Таких, как ты, у Дежнева вагон и маленькая тележка. В смысле, целое отделение и еще два соседних этажа. Таня, не глядя, подбросила трусы вверх, ожидая, что они звучно шмякнутся. Но ничего не услышала. Она посмотрела на пол. Пусто. Потом наверх. Трусы висели на загогулине рожка.
Хм.
Ну, вот. Дело сделано. Теперь осталось просушить волосы, приготовить еду «на вынос», и можно отправляться обратно в больницу. Таня включила телефон, чтобы посмотреть, сколько времени. И увидела входящее с очень содержательным текстом.
«Привет!», — написал Станислав Борисович. Только что.
«Доброе утро, Станислав Борисович», — вежливо ответила Таня. — «Не могли бы вы вернуть мне жгут?»
«А то что?» — прилетело от Дежнева.
«А то будет хищение материальных ценностей», — напомнила Таня.
«Тю! Таки шо мне ваши пять копеек, как сказала бы на это глубокоуважаемая Фрида Марковна», — и пока Таня приходила в себя от наглости заведующего, прилетело продолжение: — «На фоне неуставных отношений с подчиненной, развратных действий сексуального характера по отношению к медперсоналу, использования служебного помещения и оборудования в личных целях и отсутствия на рабочем месте во время дежурства».
Таня хихикнула.
«Так это ты — бывалый рецидивист. А для меня хищение материальных ценностей — первое правонарушение», — призналась она.
«Ладно. Так уж и быть. Открою страшную тайну», — ответил Дежнев со смайликом-привидением. — «Твой жгут лежит в том самом ящике, где раньше лежали записки. Можешь забирать, пока я добрый» — И смайлик умывающегося котика. — «Но учти: рано или поздно я тебя поймаю. И отшлепаю».
Глава 16
Настроение у Станислава Борисовича было хоть разливай по бокалам — до того игривое и пьянящее. Оказывается, и после сорока жизнь полна открытий. Даже в отношении собственной персоны. Разве Стас в здравом уме и твердой памяти мог предположить, что будет зажигать в темной комнате, с завязанными руками, хрен знает с кем — и не будет испытывать на этот счет угрызений совести. Хотя совесть — это громко сказано. Скажем так, не будет испытывать по этому поводу никакого дискомфорта. Кроме распирания в штанах. Стеснительно-хулиганистая Пипетка неясной этиологии попала точно в цель. Точнее, не так. Била она по мозгам. А отдавало почему-то ниже пояса. Стас предвкушал, как Пипетка отреагирует на довесок к жгуту. Как бы ему хотелось это видеть! Как недовольно сходятся темные Татьянины брови. Как полыхают возмущением ее темные глаза. Почему именно Татьяна? Потому что она смотрелась в этой роли лучше других. И потому что Стасу так хотелось. Конечно, он нормальный мужик, и поглядывал на молоденьких и симпатичных девчонок. Но скорее в целях эротически-фантазийных, чем сексуально-практических. Печально было сознавать, что он дошел до стадии, когда мужчин тянет на свежее мясцо. Но оно было таким нежненьким, таким живеньким, так задорно скакало, что, ну, как не впиться в этот сочный бочок? Разумеется, ничего серьезного. Татьяна ему в дочки годилась, если бы Дежнев своевременно подсуетился. Кто бы ему, дрыщавому очкарику, дал в его пятнадцать лет? Но если бы дал, то у него могла бы быть дочь ее возраста. Или сын. Это же другое поколение. Другие вкусы. Другие интересы. Другие фильмы. Другие песни. Другой мир. Нет, конечно, ничего серьезного. Но пока фартит, нужно пользоваться.
Стас с удовольствием окинул взглядом убранную квартиру. Чистота — это приятно. Хоть и хлопотно. И полез в душ. Закрыл окно в спальне плотными жалюзи. Проверил, на сколько стоит будильник, и совершенно нечаянно перечитал переписку. Закрыл чехол телефона и уложил его под подушку. Поворочался. Снова открыл телефон и написал: «Чем занимаешься?» Когда она уже доберется до ящика? Может, уже добралась, но оскорбилась?
«Пишу приглашение на свадьбу», — пришло в ответ.
«Ккому?», — сбился палец у Стаса.
««Кому» и «к кому»?» — переспросила Пипетка, будто имело какое-то значение.
«Оба», — ответил Дежнев.
«К себе на свадьбу», — прилетело сообщение, и на какой-то момент в районе солнечного сплетений у Стаса повис кирпич. — «Себе».
««Себе» или «к себе»?» — уточнил Дежнев, понимая, что ничего не понимает в этой жизни.
Следующее сообщение подтвердило его подозрения: «Я пишу себе приглашение на свою свадьбу».
«А зачем?» — задал он логичный вопрос.
Ответу позавидовала бы даже Черная Королева из «Алисы»:
«Как зачем? Разве моя свадьба может состояться без меня?» — спрашивала у Стаса Пипетка.
«Нет», — ответил он, чувствуя себя Белым Кроликом. Кроликом он почувствовал себя еще ночью, в кабинете УЗИ. Теперь же он чувствовал себя всё страньше и страньше. — «Дичь какая», — отбросил Дежнев политкорректность.
«Вовсе нет», — возразила Пипетка. — «Тапки я же не выгуливаю».
«Ты пьяная?» — на всякий случай уточнил Стас.
«А-а-а… Вы в этом смысле! Нет, это сегодня на «женсовете» обсуждался актуальный вопрос по привлечению мужчины в свою жизнь» — сообщило сообщение. — «Поверьте, написать себе приглашение на свадьбу — самый невинный способ».
Стас остановил в себе первую реакцию «А что, одного меня тебе мало?» Он должен вести себя как взрослый разумный мужчина. Это значит, нужно сначала спросить, потом услышать ответ, и только потом — паниковать.