Тёмная королева. Проклятый отбор
Шрифт:
– С чего ты взяла, что я переживаю о Стилине? – в груди поселилась неприязнь. К словам Виленны, к новой комнате, к своему положению и тому, кто был его виной. Я отошла в сторону, закусив от досады губу. Вот значит как! И зачем тогда мне возвращаться?! Там я лишняя. Впрочем, здесь тоже.
– Смотри, как ты заискрилась! – в тоне матери я расслышала гордость. Не обладая Даром, она была счастлива видеть его проявление в других. – Твои способности возросли, верно?
– Здесь это не значит ровным счётом ничего, – огрызнулась я, чувствуя, как к глазам подступили слёзы.
– Ну не расстраивайся ты так! Всё, что ни делается, обычно делается для нашего блага. Просто смертным не всегда дано понять масштаб замысла богов, – мама подошла ближе и прижалась к моей спине, обхватив плечи руками. От неё веяло спокойствием и какой-то обречённостью, слепой покорностью, против которой я всегда бунтовала. Теперь больше прежнего.
Я считала Виленну любящей раздавать приказы, надменной женщиной, которая лишь при муже надевала маску покорности. И то это было больше похоже на кокетство. Она всегда казалась мне уверенной в себе и в своём положении, и я не могла не задать этот неудобный вопрос. Он жёг мне душу и вертелся на языке, с тех пор как я узнала правду о происхождении Альмы.
– Ты так же утешала себя, когда отец принёс в нашу семью бастарда? – выпалила я, и ещё не договорив, уже пожалела о том тоне, которым озвучила эти слова. Хлёсткие, жестокие, но они должны пробудить к жизни ту Виленну, которой я восхищалась с самого раннего детства.
Будучи старшей дочерью, я хвостиком бегала за ней, обманывая нянек, в надежде дышать одним с ней воздухом, ощущать безумно притягательный цветочный аромат, исходивший от одежды Виленны, и копировать её движения, полные скрытой силы и грации.
Она не раз задавала мне трёпку, даже чаще, чем младшим сестрам, но я была не в претензиях. Воспитание, манеры, силу духа, трудолюбие и веру в успех вопреки всему – всё это дала мне Виленна.
Поэтому получив пощёчину, я даже обрадовалась. Наконец передо мной была госпожа. Достойная того места, какое занимала, а не нищенка, благодарящая хозяина за то, что её приютили из жалости!
– Не думала, что именно ты посмеешь меня в этом упрекнуть, – голос матери дрожал от гнева, но, самое главное, она не стала плакать и жаловаться на судьбу. – А что я, по-твоему, должна была сделать? Умертвить ребёнка? Ярл Эгиль убил бы меня, и никто, даже я сама, не стала бы его осуждать. Он хозяин в своём доме.
Мама принялась ходить по комнате и отбросила салфетку, как ненужную тряпку. Виленна кидала на меня горящие взгляды, и я тихонько присела в кресло, не желая мешать ей выговориться. Сейчас это было необходимо нам обеим.
– Или я должна была скандалить, выражать своё недовольство? Поверь, я пыталась. Не иначе, как по глупости. А потом…смирилась. Та девка так и не смогла родить больше одной дочери. Фригг уже покарала нарушительницу семейного очага, забрав её жизнь. Ревновать к мёртвой? Я не настолько глупа, – фыркнула Виленна и с достоинством королевы села напротив меня, тщательно расправив складки платья.
– Богиня не дала мне счастья стать матерью сына, – тихо продолжила она, глядя куда-то мимо. – Род твоего отца обречён, и все, включая его, это понимают. Многие винят меня.
– Ты не виновата, мама, – поспешно ответила я, хотя и не имела права перебивать Виленну. Но видела, как ей больно, и моё сердце тоже разрывалось от этой невысказанной словами ноши.
– Откуда тебе знать? – резко оборвала порыв сострадательности мама и сердито посмотрела на меня. Я удивленно села на прежнее место и замолчала, хотя ещё минуту назад хотелось подойти и обнять её. – Ты слишком молода и неопытна, чтобы иметь право на подобные суждения. Даже жрицы Фригг не смогли дать однозначный ответ, почему я не могу родить сына. Беда в том, что они не знают. Только я знаю.
Вопрос вертелся на кончике языка, но я сдержалась. Лезть в душу в подобные моменты сродни тому, чтобы растоптать цветок, выросший у дороги вопреки воле небес. Тем более речь шла о той, кем я всегда восхищалась.
– Всё дело в обмане. Наш брак с него начался, и поэтому боги покарали меня отсутствием сыновей. Я не сказала твоему отцу, что у меня нет Дара. Сама боялась в этом признаться даже зеркалу. Ярл Эгиль, конечно, быстро обо всём догадался, но не отослал меня с позором, а подарил ребёнка. Тебя. Потом я узнала, что наша горничная беременна. Я родила, а следом и она. Спустя месяц та женщина умерла, – мама произнесла это почти с ненавистью и с нотками превосходства в голосе. – Твой отец сразу признался мне, что Альма его дочь, и он намерен воспитывать её как равную тебе. С небольшой оговоркой, конечно. Я была глупа и обиделась. Да так крепко, что не признавалась в следующей беременности, пока не начал расти живот. Так родилась Далия, а потом и остальные малышки. И ни одного сына.
– Отец снова?.. – я не могла произнести это ужасное слова "измена".
– Я ничего не знаю о других бастардах. Их нет, иначе бы Эгиль уведомил меня. Особенно о рождении сына. Я очень люблю твоего отца, Хильда, и даже сама была готова подобрать ему девушек для продолжения рода. Но Оракул богини Урд сказал, что сына у Эгиля не будет.
– Как ты можешь так спокойно говорить об этом? О других женщинах? – повысила я голос так, что Риг испуганно зафыркал со своей лежанки.
Виленна и впрямь сидела, словно статуя. Лицо матери было спокойно, глаза казались уставшими, но взгляд был твёрд, как и линия рта, вокруг которого еле заметной сеткой залегли мелкие морщинки.
– Я хочу, чтобы ты поняла, дочь моя, что для женщины любовь превыше долга, а для мужчины наоборот. И это правильно, так заведено с начала времён, – мать подошла и тонкими пальцами, унизанными перстнями, подняла мой подбородок, заставив посмотреть в глаза. – Ты дочь женщины, которая не смогла родить сыновей. Может, поэтому король отослал тебя? Чтобы не искушаться?
– Не знаю, – ответила я, глядя в строгие глаза Виленны, выступающие сейчас моей совестью. И судьями. – Уверена, что не поэтому.
– Уверенность – это хорошо, – Вилена отпустила меня и в раздумье обошла вокруг моего кресла, встав за спиной. – Женское сердце всегда знает правду, даже если разум стремится обмануться. Нам приказано не пускать тебя несколько дней в столицу. Но ты намерена вернуться. Зачем?
– Меня тянет туда, – неуверенно сказала я, боясь произносить это вслух. Возможно, Рагнар просто больше не желал меня видеть, но я чувствовала себя вдали от Драгского замка так, будто у меня вынули сердце и вставили вместо него холодный камень. И Дар снова перестал проявляться так ярко, как раньше.