Темная лошадка
Шрифт:
Тот предполагал необходимость увеличения количества инженерных подразделений для ускорения передвижения боевых частей и обозов, а также с целью форсирования строительства полевых оборонительных сооружений. Позиция Немого пока изучалась в Генеральном штабе, но правильность его рассуждений Ганнибалом под сомнение не ставилась.
В общем, пришлось серьёзно обсудить планы по новому строительству и привлечению преподавателей, что требовало существенного увеличения затрат. Но, что тут поделать… Вечером мы освободились и я устроил торжественный приём для лучших учеников корпуса, в том числе и для молодых архитекторов.
– Юрий! Как и обещал,
– Ваше Высочество, я с радостью! – молодой человек заволновался и принялся оглядываться по сторонам, видимо, желая собрать вокруг себя всех новиков.
– Не волнуйтесь, юноша! – Ганнибал остановил его строгим тоном, однако в его глазах плясали чёртики, – Я и сам смогу назвать Павлу Петровичу всех прочих! А Вы пока назовите ему тех двоих, что стоят рядом с Вами! Они же Ваши друзья и члены кружка архитекторов академика Булле?
– Именно так, господин директор!
– Говорите с Их Высочеством, юноша! – Юрий совсем было испугался, но здесь Абрам Петрович не выдержал и засмеялся.
– Ваше Высочество, разрешите Вам представить Ивана Сивоконева и Джамбулата Кургокова! – Олицин справился с собой и церемонно указал на своих спутников. Те склонились в поклоне.
Стоявший чуть позади меня Ганнибал начал тихо, так, чтобы юноши его не слышали, говорить мне на ухо:
– Все эти молодые люди, без всякого сомнения, очень талантливы. Сам Монастырёв тяготеет к математике, Сивоконев весьма неплох в механике, а вот князь Кургоков почти гениален в живописи и музицировании. Преподающий у нас господин Кэмерон с моего согласия отправил рисунки римских построек юноши самому Пиранези. Тот выразил своё восхищение молодым человеком и просил непременно отправить его к нему на обучение.
Князь – безусловный авторитет среди сверстников, лучший мой новик. Он поступил в кавалерийский корпус, но настоял на переводе ко мне. Джамбулат очень решительный молодой человек, узнав, что у нас преподают рисование, твёрдо встал против мнения родни. Замечу, что его кузен Кучум Джанхотов, также весьма неплохо рисует, и сам Иван Иванович Бецкой 40 прочит ему карьеру художника, но тот всё же мечтает о судьбе военного, хотя уроки у Левицкого 41 берёт.
40
Бецкой Иван Иванович (1704–1795) – русский административный и культурный деятель.
41
Левицкий Дмитрий Григорьевич (1735–1822) – русский художник, мастер парадного портрета.
А талант музыканта в князе Кургокове открыл господин Моцарт 42 , желал бы преподавать ему сам, но не смог из-за собственной занятости, но вот новый капельмейстер императрицы Йозеф Гайдн 43 время нашёл, и активно его обучает. Порою, мне кажется, что этот мальчик – двужилен. Чрезвычайно умён, с сильной волей и очень вынослив – спит часа по четыре, а всё остальное время учится, сохраняя ясный ум. М-да…
– А прочие двое? – я доверял мнению Ганнибала, Абрам Петрович был прекрасным
42
Моцарт Вольфганг Амадей (1756–1791) – великий австрийский композитор и музыкант-виртуоз.
43
Гайдн Франц Йозеф (1732–1809) – великий австрийский композитор.
– Ну, Юрий – также талантлив, правда слегка увлекается. Он всегда пытается всё просчитать, но, когда у него не выходит – быстро охладевает к прежнему плану. А Ваня – тоже неплохо рисует, любит механику, но человек ведомый – своих идей у него мало, он слушает князя.
– Что же, господа, вы решили стать именно зодчими? – с ласковой улыбкой спросил я.
– Иное просто невозможно, Ваше Высочество! – горячо отвечал Монастырёв-Олицин. Его друзья восторженно закивали.
– И сколько Вас таких?
– Двадцать три человека! – чётко ответил мне молодой кабардинский князь.
– Что же, похвально, ибо здания, которые строятся в государстве нашем, должны быть красивы и прочны, а без обученных зодчих, которые любят своё дело, сие невозможно. Чего вам не хватает, юноши, для обучения? Мы с Абрамом Петровичем готовы вам помочь.
– Ваше Высочество! – снова взял слово Джамбулат Кургоков, – В корпусе нам во всём готовы помочь, но мы бы всё-таки просили организовать и у нас модельную мастерскую, как в Генеральном штабе! – когда он волновался, в его речи отчётливо прорезался небольшой акцент, – Они помогают нам, но хотелось бы больше!
Я оглянулся на Ганнибала, тот согласно кивнул.
– Хорошо, не возражаю! Мастерскую заведём! Это всё?
– Никак нет, Ваше Высочество! Если позволите, ещё одна просьба!
– Так!
– Мы бы просили Вас о поездке в Италию! Именно там есть постройки древнего Рима, который и даровал нам науки, в том числе архитектуру, показал нам примеры столь прекрасных зданий, что мы мечтаем построить!
– Почему же только Италия? Чем хуже замки Германии, Франции? Дворцы и крепости Константинополя? Постройки Персии или далёкого Китая? Неужели вам не важны другие здания мира? – мне было любопытно, что ответит юноша.
– Интересны! Но, как мне кажется, это займёт слишком много времени и потребует ещё больше средств. А именно Италия – место, где можно рядом и быстро найти красоту и совершенство.
– Хорошо, я подумаю об организации поездки после завершения обязательной службы, конечно. – мне понравился ответ молодого человека, он нашёл аргументы для обоснования своей мечты.
– Абрам Петрович, а не пора ли нам завести и неевропейских преподавателей? Ведь те же турки совсем недавно едва не захватили Вену, да и Индия с Китаем весьма интересны, в том числе, и с точки зрения инженерной науки… Как Вы думаете?
– Вполне возможно, Павел Петрович! Мне, как потомку африканцев, понять это проще, чем многим. Однако где нам взять способных людей?
– Олсуфьев, чай, недаром хлеб свой ест – найдёт! – усмехнулся я.
– Чёртов Норт! Редкий мерзавец! Просто сатанинское отродье! – Трубецкой был в бешенстве, что было для него совсем несвойственно.
– Что, случилось, Николай? – Лобов ожидал русского посланника в Лондоне в его кабинете и был весьма удивлён столь сильным волнением человека, что за время, проведённое им в Лондоне, стал его приятелем, – Англия объявила нам войну?