Темная любовь (антология)
Шрифт:
Рэнди начал вертеть ее, как раньше Эми, но эта молодая женщина — ей нельзя было дать намного больше двадцати — танцевала куда лучше. Она была настолько грациозна, что, наверное, занималась балетом.
Рэнди не выпускал ее из плена своих мускулистых объятий еще три танца.
Девушка, несомненно, действовала Эми на нервы, а потому я старался не смотреть на нее — даже украдкой — хотя это было нелегко.
— Сучка, — сказала Эми.
И впервые в жизни мне стало ее жаль. Она всегда была моей богиней, а теперь ее терзало такое небожественное чувство, как ревность.
— Мне надо выпить.
— И мне.
— Ты не будешь таким милым, не принесешь ли нам обоим?
— Конечно.
— "Блэк энд уайт", пожалуйста. Чистое.
Когда я вернулся со стопками, она сидела за своим столиком и курила, выпуская длинные взлохмаченные струйки дыма.
Рэнди и его принцесса все еще танцевали.
— Воображает себя красавицей, черт бы ее побрал, — сказала Эми.
— А кто она?
Но прежде чем Эми успела ответить, Рэнди и его партнерша направились к нам.
При виде меня Рэнди не слишком обрадовался. Он посмотрел на Эми, потом на меня и сказал:
— Полагаю, имеется веская причина, почему вы сидите за нашим столиком?
Сам без стеснения танцевал со своей последней подружкой на глазах у жены и озлился, что с ней сидит ее знакомый!
Эми испустила ядовитый смешок.
— Я его тоже не узнала.
— Кого не узнала? — окрысился Рэнди.
— Его. Красавца.
Но я уже глядел не на них, а на девушку. Вблизи она была еще прелестней. Мы, старички, ее, казалось, забавляли.
— Помнишь мальчика, которого звали Роджер Дэй? — сказала Эми.
— Сахарную задницу, который провожал тебя домой?
— Рэнди, познакомься с Роджером Дэем.
— Ну, нет, — сказал Рэнди, — это не Роджер Дэй.
— Сожалею, но это он.
Я благоразумно не протянул руки. Он бы ее не пожал.
— Где этот чертов официант? — сказал Рэнди, и я только теперь заметил, что он пьян.
Его рев перекрыл даже царивший в зале шум.
Он и девушка сели, и тут появился официант.
— Давно пора, черт дери, — сказал Рэнди пожилому человеку с подносом.
— Простите, сэр, сегодня у нас наплыв.
— А мне какое дело?
— Рэнди, пожалуйста, — сказала Эми.
— Да, папочка, пожалуйста, — сказала ослепительная девушка.
Сначала я подумал, что она шутит, намекая на возраст Рэнди. Но она не улыбнулась. Как и Рэнди. Как и Эми.
Я сидел за их столиком и ошалело думал, почему Рэнди щеголяет своей дочерью, будто новой подружкой, и почему Эми так к ней ревнует.
Спустя шесть виски и множество баек про Южную Калифорнию (жители Среднего Запада обожают байки про Южную Калифорнию, как когда-нибудь люди будут обожать байки про Юпитер и Плутон), Рэнди сказал:
— Я же, кажется, как-то руку тебе сломал?
Он был единственным человеком из всех, кого я знал, кто мог сидя пройтись бахвалящейся походкой.
— Боюсь, что да.
— И за дело. Нечего было обнюхивать Эми.
— Рэнди, — сказала Эми.
— Папочка, — сказала Кендра.
— Так ведь это же правда, а, Роджер? Ты же только и думал, как залезть Эми под юбку. И сейчас, конечно не прочь.
— Рэнди, — сказала Эми.
— Папочка, — сказала Кендра.
Но мне не хотелось, чтобы он замолчал. Он ревновал ко мне, и меня переполняла гордость. Рэнди Карсон, футбольная звезда, ревнует ко мне!
— Мистер Дэй, вы танцуете?
Я изо всех сил старался не обращать на нее внимания, так как знал, что тогда уже не остановлюсь. Не сумею оторвать от нее взгляда и сердца. Она была неотразима, эта юная девушка.
— С величайшим удовольствием.
Я встал из-за столика, но тут Эми посмотрела на Кендру и сказала:
— Он уже пригласил меня на этот танец, дорогая.
Я еще не успел опомниться, как Эми взяла меня за руку и вывела в круг.
Долгое время мы молчали. Только, танцевали. Добрый старый бокс-степ. Совсем как в седьмом классе.
— Я знаю, тебе хотелось танцевать с ней.
— Она очень привлекательна.
— О Господи! Только этого мне не хватало.
— Я сказал что-то не то?
— Нет… просто меня больше никто не замечает. Я знаю, сказать такое про собственную дочь — дерьмово. Но это правда.
— Ты очень красивая женщина.
— Для моего возраста.
— Ну, послушай!
— Но не полная очарования юности и свежести, как Кендра.
— Чудесное имя — Кендра.
— Его выбрала я.
— И очень удачно.
— Жаль, что я не назвала ее Джуди или Джейком.
— Джейком?
Она засмеялась.
— Я ужасна, правда? Говорю так о собственной дочери? Об этой сучке. Последние два слова она еле выговорила. Она, не переставая, пила свое "блэк энд уайт" чистое, и теперь это начинало сказываться.
Мы продолжали танцевать. Раза два она наступила мне на ногу. А я ловил себя на том, что ищу взглядом Кендру. Всю жизнь я ждал, чтобы вот так танцевать с Эми Тауэрс. А теперь это ничего не значило.
— Я была галкой девочкой, Роджер.
— А?
— Нет, правда. По отношению к Кендре.
— Наверное, небольшое соперничество между матерью и дочерью не такая уж неслыханная вещь.
— Не в том дело. Я спала с ее мальчиком в прошлом году.
— Ах, так.
— Видел бы ты свое лицо. Свое поразительно красивое лицо. Ты смутился.