Темнейшая судьба
Шрифт:
МакКаден глубоко вздохнул. Затем отрывисто кивнул.
— Думаю, ты поступаешь глупо. Она заботится только о себе и своей дворняжке, и в какой-то момент причинит тебе боль. Но не стану стоять у тебя на пути. И даже помогу в ее описках.
— Спасибо. — Брохан притянул брата к себе, чтобы быстро обнять, а затем направился в кладовку за своим оружием. Если кто-то встанет у него на пути, то умрет. Ничто не помешает ему заявить права на свою пару.
* * *
Спотыкаясь, Виола шла
Нарциссизм играл с Виолой все время, напоминая обо всех, кого она когда-либо предавала. «Хуже, чем моя мать».
Она пыталась отвлечься, придумывая план спасения МакКадена. Что, если она обратит его в вампира вместо того, чтобы разделить с ним частичку своего сердца? В отличие от Принцессы он создан для длительного бессмертия. Но.
Обращение было не таким уж простым, как утверждали книги и фильмы, но, будучи богиней Загробной жизни, она могла гарантировать, что он переживет превращение. Конечно, Посланники презирали вампиров. Даже бывшие Посланники. Хорошей новостью было то, что он будет жить, не питаясь от живых батареек. Не то чтобы Виола заботилась о МакКадене и его семье. Брохан был не более чем второстепенной задачей.
Только это не так.
Всхлип вырвался у нее, и Принцесса потерся об ее ноги, успокаивая. Если бы не ее меховой малыш, она, возможно, перестала бы убегать и позволила бессмертным ее поймать.
«Да. Сделай это». Нарциссизм перестал подпитывать ложную любовь к себе и начал раскрывать незыблемые истины. Демон презирал саму ее сущность, каждое его предложение причиняло страдания. Ей. Другим. Если не сейчас, то позже.
— Нет, — отрезала Виола. Внимание ее возлюбленного могло придать ей сил, с которыми не сравнился бы никто другой, но его отказ ранил еще сильнее. Кроме того, она не могла переместиться — ее физическая слабость слишком возросла.
С тех пор как Виола ушла от него, она потеряла счет времени. Ей показалось, что прошло два дня. Может быть, неделя. Или год. Так почему же ее рука не отросла?
На глаза навернулись слезы, несколько из них скатились по щекам. Зависела ли она теперь от Брохана? Без его обожания она могла навсегда остаться в этом ослабленном состоянии. Часть ее души не хотела исцеляться. Заслуживала ли она этого?
Кончик ветки задел сырой, окровавленный обрубок, причинив ей мучительную боль, и Виола закричала.
Издалека раздались голоса.
— Я ее слышал!
— Сюда!
— Она моя! Встанешь у меня на пути и пострадаешь!
— Перенесись в безопасное место, — приказала она своему малышу между тяжелыми вздохами. — Прошу! Я вылечусь, что бы ни случилось, если буду знать, что с тобой все в порядке.
Его преданность была непоколебима, и он отказался, решив выстоять или погибнуть рядом с ней.
Слезы потекли быстрее. Если случалось худшее и они оказывались в безвыходном положении, Принцесса боролся до последнего.
Ветки и листья хрустели под ее босыми ногами. Она была в таком настроении, что даже не подумала снять платье и надеть сапоги, прежде чем отрезать руку.
Ее изуродованное запястье пульсировало, когда она оперлась на большой ствол дерева. Толстые корни-подпорки подломились, и она упала. Когда Виола приземлилась, грязь попала на ткань, прикрывавшую рану. Подступила тошнота. Виолу вырвало скудным содержимым желудка, прежде чем она с трудом поднялась на ноги с помощью Принцессы и заставила себя идти дальше.
Она с хрипом и неглубоко дышала, каждый вдох резал ее легкие, как лезвие ножа. Понимая, что дальше идти нельзя, Виола упала. Она прислонилась к колючему стволу дерева.
Острые шипы вонзились в ее спину, пополнив коллекцию ран, но ее это не волновала. Перед глазами все поплыло. Голова закружилась.
Кровь застучала в ее ушах, оглушая звоном.
— Мне так жаль, дорогой. Мамочке нужно немного отдохнуть. Она не может… она… — из ее груди вырвались рыдания. Она подвела своего малыша. Она подвела саму себя. А что было самым разочаровывающим? Брохан не собирался бросаться на помощь. Не в этот раз.
Но она и не нуждалась в спасении. Она не из тех типов богинь, которые попадали в беду, даже когда она оказывалась в беде. Но она познала чудесные ощущения присутствия рядом партнера. И пристрастилась.
Скучал ли он по ней вообще?
Виола горько рассмеялась. Конечно, скучал. Ему нужен был ключ, которым она не обладала.
Трое мужчин… два вампира и берсерк… выскочили из-за стены листвы и остановились, увидев ее. Вампиры улыбнулись, показав клыки. Она узнала их. Родственники того, кого она обрекла на смерть.
Берсерк издал ликование. В последний раз, когда она была здесь, он приставал к ней, а она дала ему отпор.
Шерсть Принцессы встала дыбом, воздух наполнился едким запахом. Это его лучшая защита. Мало кто мог выдержать этот резкий аромат. Он оскалил свои маленькие острые зубки и громко завизжал, описывая круги.
Бессмертные поморщились и отступили назад. Но не убежали.
Высокий вампир потер бледные ладони.
— Посмотрите на эту великую и могущественную богиню. Одетую в лохмотья и покрытую грязью. Наконец-то, внешность соответствует внутреннему наполнению.
Виола вздрогнула. Кто-то поднял меч, металл блеснул в лунном свете. Собрав остатки сил, она поднялась на ноги. Встав между своим ребенком и врагами. Или балансируя между своим ребенком и врагами.
— Здравствуйте, джентльмены, — сказала она как можно более беспечно. — Я так рада, что вы меня нашли. Тоже пришли на семинар по прощению? Давайте сходим вместе. Я слышала, после него будет банкет.
— Я с удовольствием разорву твое тело на такое количество кусочков, что и не сосчитать. — голос берсерка источал наслаждение.