Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам.
Шрифт:
И даже если легенды были правдой - кто сказал, что она вновь встретится с Козорром? Почему не с её отцом, Хедронном, кем угодно другим?
Но она надеялась.
Она стояла на балконе, рассматривая тех, кто проходил по улице внизу. Высокий, аристократично выглядевший центаврианин шёл твёрдо и целенаправленно, но в нём чувствовалась та же аура отчаянной надежды, что и в ней самой. На тротуаре, под окнами её комнаты, сидел человек, стонавший и шептавший что-то себе под нос. Нарн в простой рясе шёл к ближайшему храму, а
– Вот и ты.
– произнёс голос и Катс сжалась, не в силах поверить, что она действительно его слышит. Шрамы, старые и новые, заныли от памятной боли, когда она обернулась и увидела Калейна входящего из теней в её комнату.
Он выглядел таким, каким был прежде, до того как болезнь изуродовала и исказила его тело. Он выглядел гордым, надменным и высокомерным, властителем всего, на что падал его взор. Он всегда принадлежал иным временам, прежним дням, когда он мог бы идти рядом с Маррэйном и Парлонном и сотрясать мир звуком своих шагов.
Но он был рождён не в те времена, и он посвятил свою жизнь тому, чтобы изменить это.
– Ты думала, что освободилась от меня.
– сказал он, его голос был командным и резким, не тем хриплым сипением, что он стал позже.
– Ты думала что сможешь убежать от своих грехов.
Катс посмотрела на него.
– Почему?
– тихо спросила она.
– Это один из ваших трюков, мастер?
– спросил он.
– Задавать вопросы, не имеющие смысла?
– Почему ты делал со мной всё, что ты делал? ты наслаждался этим, Калейн. Не говори, что это не так. Но только ли в этом было дело?
– Она помнила его голос становившийся всё громче и громче, требующий у неё молить о пощаде. Она помнила его смех, и её крики, и её мольбы о милосердии. Себастьян был жесток, холоден и рационален. Он не получал удовольствия от своей работы. Но Калейн наслаждался.
– Я делал это, чтобы очистить тебя, чтобы заставить тебя раскаяться в своих грехах, чтобы...
– Ты не из касты жрецов. С чего бы тебе беспокоиться о моих грехах? Ты воин. Я в самом деле была самым подходящим для тебя противником? Я была единственной персоной, с которой ты мог сражаться?
– Прекрати! Ты лжёшь! Ты не забыла, кто вырезал Серый Совет? Ты не забыла...?
– Нет! Я не забыла и никогда не забуду. Это сделала не я, и ты знаешь это. И ты всегда это знал. Итак, я снова спрашиваю тебя, Калейн. Почему?
– Потому что... потому что ты заслужила это! Были дни, когда вы стояли бы на коленях в грязи у моих ног, и молили бы предков, чтобы я соизволил обратить на вас внимание! Были дни, когда вы обращались ко мне, опустив глаза и говорили лишь с моего разрешения! Были дни, когда мы были воинами, и это понимали все, когда нам не приходилось никого ни о чём спрашивать, когда нам достаточно было сказать, чтобы нам повиновались, когда...
–
– Да!
Катс вздохнула.
– Так значит, вот чего ты хотел. Ты хотел уважения и власти - хотя бы лишь от одной персоны, хотя бы лишь над одной персоной. Остальной Серый Совет следовал за тобой только по приказам Синовала. Ты же потерял всякое их уважение, когда растерялся у Марса.
– Но я была там. Я была мастером, кто считал себя достойной стоять рядом с тобой. Я считала себя способной командовать воинам. Я считала себя достойной стоять в Сером Совете, где когда-то стоял сам Вален.
– И потому ты привёл меня в Серый Совет, и ты показал мне, как мало у меня власти, и нашёл для себя кого-то, кем ты мог командовать, кого-то, над кем ты мог издеваться, как тебе угодно.
– Прости Калейн. Я думала, что ты пытал меня ради собственного удовольствия. Я ошибалась.
– Я должен был... Я был воином. Я...
– Ошибался?
– Я ошибался.
– Я прощаю тебя, Калейн. Ты мучил меня, ты унижал меня, и ты почти сломал меня - но тебе это не удалось. Теперь я сильнее, чем была прежде, и за это я благодарю и прощаю тебя.
– Я никогда не извинялся, и никогда не искал твоего прощения.
– Я знаю, но всё равно благодарю. Покоя тебе, Калейн.
– И тебе. Тут есть...кое-кто ещё, кто хочет говорить с тобой. Думаю, и ты тоже захочешь поговорить с ним. Я ещё увижу тебя в другой жизни, мастер.
– Пусть твои боги встретят тебя дома.
– ответила она, эти слова звучали пустыми для неё, но она знала, что для него они важны.
Возможно, День Мёртвых не являет тебе тех, с кем ты хотел бы говорить - а тех, с кем ты должен был говорить.
Она нежно коснулась ожерелья, а затем ей показалось, что в комнате вдруг кончился воздух.
– Моя леди.
– произнёс его голос.
– Могу поклясться, вы очаровательны как никогда.
Она прошептала его имя - лишь раз - и её глаза наполнились слезами.
Зал был больше тех, к которым она привыкла, и больше того, что она находила комфортабельным. Это было место, где она провела больше времени, чем в любом другом на "Вавилоне-5", больше даже чем в собственной спальне, и всё же она до сих пор не полюбила его.
Возможно, это было потому, что этот зал рождал так много раздоров, так много конфликтов.
Порой Деленн тосковала по старым дням. Тогда, в начале, их была всего горстка. Она, Лондо, Летке, Таан Чарок, Вижак. Теперь их было так много, тех, кого она не знала, тех, кто не видел того, что видела она, тех кто явно не понимал почему должен был существовать Альянс.
Расам необходимо быть едиными. Им необходимо друг друга защищать, помогать и заботиться.
И всё же столь многие не понимали этого.