Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам.
Шрифт:
Парлэйн ожидал, что очень скоро положение изменится.
Не то, чтобы его это беспокоило. Он, все они, будут делать то, что делают с поддержкой Серого Совета, или же кого угодно, или без неё. Но, тем не менее, это будет болезненно. Отречься от их связи с Серым Советом значило отречься от их статуса минбарцев. Они станут изгнанниками, лишёнными клана и родни, без корней, без истоков и дома, который могут назвать своим.
Это будет больно, но они справятся.
У них было много имён, но сам Парлэйн придумал то, которое к
Они были Отрядом Хаоса.
Каждый из них был в каком-то роде изгоем. Тамекан хотел быть судьёй, до того как его денн'бок был сломан в стычке, а он попал в опалу. Иннакен готовился стать врачом, пока не исчезла женщина, которую он любил, и долгие поиски стоили ему большей части себя. Когда он, в конце концов, нашёл её, то покинул её без надежды вернуться.
Таданакенн была, как всегда, загадочна, гибка, грациозна - всё что угодно, только не изгнанный Клинок Ветра, которым она назвалась; впрочем это не имело значения. Её причины касались только её. Тетсукен всегда был слишком необуздан, по сравнению со своим отцом - знаменитым учёным, и со смертью его отца больше никто не мог его терпеть.
Такуэн преследовали деяния её деда, совершённые им во времена войны. Он последовал за Хантибаном, а позже - за Парлонном, и никто не хотел поверить, что она вовсе не столь же вероломна, какими были они.
И Рикайджи. Она прежде была жрицей, и близкой подругой Катренн. В один прекрасный день, без видимых причин, она просто ушла с медитации, сожгла свою белую мантию, и облачилась в чёрное и серебро воинов. Никто не знал - почему, даже Парлэйн, хотя у него были свои соображения, почему она оставалась с Отрядом.
И, кроме того, был сам Парлэйн. Названный в честь двух величайших предателей этой войны. Тёмная тень самого известного и любимого рода минбарцев. Он был забыт - нежеланный и ненужный.
Никто не нуждался в нём, кроме этой шестёрки.
Отряд Хаоса.
Были и другие, но они погибли, ушли или были сломлены ранами. Теперь оставались только семеро, и этого было достаточно.
Сразу же по возвращению Парлэйн отправился искать Рикайджи. Он нашёл её, разумеется, в тренировочном зале, с остальными. Их корабль был чересчур велик для экипажа лишь из семерых, но он служил им домом, тренировочной площадкой и средством передвижения. Большинство их сражений проходило на земле.
Он увидел её мгновенно. Она вела тренировочный бой с Такуэн, двигаясь медленно и выверенно, отрабатывая стойки и движения. Она была не единственной, кто не был рождён воином - Иннакен были и оставался врачом, и один Шинген знает, чем занималась Таданакенн, прежде чем присоединилась к ним, но Рикайджи всегда стремилась сделать себя совершенной - а потом добиться ещё большего.
Парлэйну это нравилось.
Была заметна скованность её правой руки - там где Заркхеба рванул её. Она компенсировала это, пытаясь сделать основной рукой левую, но это было куда труднее, чем казалось. Это значило, что придётся перенести все рефлексы тела на другую сторону. Парлэйну посчастливилось быть полностью обоеруким, но он представлял насколько трудным это было для неё.
Он помнил страх, который он испытал, когда она была ранена. Он боялся, что она умрёт, а после - боялся что ей придётся ампутировать руку, и она уже не сможет сражаться. Боялся, что она покинет их.
Ему стоило быть более проницательным. Что бы ни случилось, она всегда останется с ними.
– Узрите нашего бесстрашного вождя.
– проговорил Тетсукенн, поднимаясь из тени, где медитировали он и Иннакен. Как и Иннакен, он чуть изменил своё имя, когда присоединился к ним, добавив воинское '-кен'.
Старый титул, дававшийся тому, кто пришёл к воинам из другой касты.
Рикайджи чуть отвлеклась от своих упражнений, но тем не менее продолжала удерживать равновесие. Каждое её движение было танцем.
– Как это было?
– спросил Иннакен
– А как ещё? Спектакль. Представление. Слышал бы ты то что было сказано... Она бы возненавидела их.
– Он горько вздохнул.
– Но, полагаю, мне повезло. Будь это другой день, меня бы вызвали на дуэль минимум полдюжины раз.
– Волнуешься за свою жизнь?
– поинтересовалась Таданакенн с улыбкой.
– Нет. Не намерен обзаводиться шестью семьями, которые объявили мне кровную месть за убийство их любимых детишек. Но всё же, наверное, мне стоило принять одну или две. Согласно Катренн - Серый Совет намерен ввести изгнание за денн'ча.
Последовало искренне неодобрительное ворчание. Вален лишил чести древнее право смертельной дуэли, и при создании Серого Совета официально объявил его незаконным. Он надеялся, что оно само умрёт со временем, но оставались глухие уголки, где денн'ча всё ещё жило.
– Сколько осталось до того, как они попробуют объявить вне закона отряды вроде нашего?
– задала вопрос Такуэн
– Таких отрядов, как наш, нет.
– заметила Таданакенн.
– Нет.
– согласился Парлэйн.
– Мы единственный. Мы будем последними.
– Печально.
– Истинно. Увидеть её тело... До того я не хотел в это верить. До того момента, как я оказался перед костром, я хотел верить, что это неправда, но потом... Это не должно было случиться - так. Она должна была умереть в бою, не в постели.
– Больше никто не умирает в бою.
– сказала Такуэн.
– Нет битв, чтобы в них умирать.
– Кроме как у нас.
– сказала Таданакенн с кривой усмешкой.
– Разве мы не везунчики? Кстати об удаче, пришло послание, с просьбой о встрече насчёт найма.
– Кто?
– Без имени, только цена. И вот это...
Она протянула каменный кружок, искусно гравированный и великолепно отполированный. Узор на нём изображал старинный герб. Белая маска, заключённая в паутину из колючих веток.