Темное разделение
Шрифт:
Глава 38
Дом стоял в конце узкой аллеи, на самом побережье. Чистый свет Северного моря расходился повсюду.
Дом был не совсем такой, как представлял его Гарри, — он смотрел на море, но был современный и хорошо оборудованный. Владелец тоже оказался не таким, как он думал.
— Я так рада видеть вас, — сказала женщина, выходя ему навстречу. — Симона мне много рассказывала о вас. Вы спасли ей жизнь. Я не знаю, как вас отблагодарить
Никакой формальной вежливости: здравствуйте, как вы себя чувствуете, хорошо ли доехали? И сразу же: благодарность за спасение дочери. Итак, перед ним была женщина, сердце легенды двадцатилетней давности, которую последние недели Гарри пытался распутать.
— Это Анжелика нашла фотографии Мортмэйна в то утро, — сказал он. — Я только сопоставил элементарные факты. И если бы я сделал это раньше, мы бы не дали Симоне просидеть ночь в Мортмэйне.
— Если бы вы сделали это позже, — сказала Мелисса Андерсон, — Симона могла не дожить до вашего прихода.
Она улыбнулась ему, и Гарри, который думал, что она выглядит обыкновенно, вдруг понял, почему она вызывала в нем, циничной упрямой ищейке с Флит-стрит, такое щемящее чувство. «У нее было особое свойство», — сказал Маркович, поручая Гарри написать статью об этой семье. Что-то было в ней особенное и незабываемое, ее невозможно было выкинуть из памяти. У Симоны было то же качество.
— Я рада, что вы приехали, — сказала Мел. — Мы очень далеко, не каждый решается. Но это прекрасная удаленность, не так ли?
— Да. Здесь царит спокойствие. Много света.
— Правда? — Она посмотрела на него внимательно и радостно, как будто бы ей было приятно это слышать. — Я некоторое время жила в Норфолке, когда Симона и ее сестра были совсем крошечными, — деревня растягивалась на несколько километров вдоль моря, и я полюбила этот край. Я всегда хотела вернуться.
— Чтобы обмануть журналистов?
— Не всех. Не вас. Я не хочу вас обманывать. Я рада, что вы здесь. Симона тоже рада.
— Правда? — Гарри пожалел, что это слово вылетело и выдало его волнение. Что случилось с узкоглазым циником и сардоническим сердцеедом?
— Я выделила вам небольшую комнату в задней части дома — думаю, вам будет там удобно, — сказала Мел. — Это укромный уголок, и… О, это Мартин. Вы знакомы?
— Нет, — ответил Гарри, — хотя мы говорили по телефону — Он крепко пожал руку Мартина и сказал: — Все это несколько странно. То есть я живу с вами мысленно последние недели, даже если вы не знаете об этом. Так что я чувствую, что хорошо вас знаю. Но все еще я не разгадал головоломку до конца.
— Мы тоже не все понимаем, — сказал Мартин. — Это одна из причин, почему мы хотели пригласить вас: мы можем разгадать загадку вместе. Симона гуляет по берегу — по своему обыкновению. Она скоро вернется. Проходите, пожалуйста. Это ваша сумка? Хорошо. Устраивайтесь, а за
— Собирать общую картину по частям пришлось довольно долго, — сказал Гарри, когда они сели в комнате с низким потолком, залитой прозрачным светом Норфолка. — Но, в конце концов, мне это удалось.
Он посмотрел на Симону, которая свернулась калачиком в кресле у окна. Свет придавал ее волосам бронзовый оттенок.
— Одна из самых любопытных вещей, — сказал он, — это связь с другими близнецами — Виолой и Соррел Квинтон.
— Соррел была бабушкой Роз? — уточнил Мартин.
— Да, я думаю, так, — ответил Гарри. — Роз увидела параллель между двумя парами близнецов — это очень сильно привлекло ее к вашей семье, хотя это было нездоровое внимание. Я думаю, она была уязвлена тем, что вы дали жизнь близнецам — зеркальному отражению Виолы и Соррел, — но в вашем случае лечение могло быть легче и эффективнее. Он посмотрел на Мел. — Но я не знаю, что точно произошло между вами и Роз.
— Сначала я думала, что она — друг, — сказала Мелисса медленно. — Я даже чувствовала к ней некоторую жалость, потому что она казалась такой одинокой и была очень привязана к близнецам; но потом, совсем неожиданно, она начала говорить, что я ей должна ребенка. — Она посмотрела на Симону: — Это звучит мелодраматично теперь, но она требовала отдать ей тебя или Соню.
— Это безумие, — сказала Симона, и Гарри увидел, как она вздрогнула и посмотрела на дверь, как будто опасаясь, что кто-то там стоит, поджидая ее.
Мел сказала:
— Она была действительно больной, но когда мы это поняли, было уже слишком поздно. У нее была интрижка с Джо — моим мужем, — и Роз, видимо, забеременела от него, а затем у нее был выкидыш.
Симона наклонилась вперед, услышав это:
— Ты не находишь это ужасным? Ты никогда не говорила о моем отце, но ты, наверное, была очень расстроена, узнав, что он изменил тебе с кем-то, кого ты считала подругой.
— Нет, я не была очень расстроена, — сказала Мел, и их глаза встретились, — он был непростой человек, твой отец.
Гарри показалось, что она запнулась, и тогда Мартин сказал учтиво:
— Что касается Роз, известны случаи, когда женщины после выкидыша теряют рассудок и пытаются украсть ребенка.
— Я знала об этом тогда, — сказала Мел. — И мне было бесконечно жаль ее. Я думала, что она неуравновешенна, но я не догадывалась, насколько поврежден ее рассудок. Никто из нас не знал. И я придумала план — как увезти тебя и Соню. Когда мы должны были оказаться за пределами Англии — на время проведения операции, мы надеялись, что вы обе выживете, — Мартин собирался найти для Роз психиатра.