Темное сердце магии
Шрифт:
Постепенно аплодисменты и крики стихли, а их место заняли другие звуки: наполненные болью, хриплые стоны.
Мы с Девоном встали и заглянули через край платформы. Два охранника лежали у подножья сетки для лазанья. Я не знала, как высоко они поднялись, но, в любом случае, приземлились неблагополучно. Одна из них — охранник семьи Драконисов — стонала, раскачиваясь взад-вперёд. Она прижимала руку к груди, как будто та была сломана. Другой участник был нашим человеком — Генри, охранник Синклеров. Его левая нога лежала под неестественным углом, и я даже отсюда могла видеть, что из-под кожи торчит кость. Боль была настолько сильной, что он плакал, кое-как сдерживая крики.
На стадионе воцарилась тишина, затем прозвучали единичные крики, когда медицинский персонал подбежал к основанию сетки для лазанья. Анжело было среди них. Он взглянул на рану Генри, затем жестом подозвал людей с носилками. Через несколько секунд Генри повезли в сторону белой медицинской платки. Толпа поднялась, хлопая в ладоши, но вежливые аплодисменты не могла заглушить мучительные крики Генри.
Я снова посмотрела вниз. Генри ударился о землю так сильно, что его тело оставило в траве отпечаток, словно силуэт жертвы убийства в детективной серии. У меня по спине пробежал холодок. Там внизу со сломанной ногой могла бы быть и я.
Или ещё хуже: могла бы даже умереть.
Все на платформе указывали вниз и ходили туда-сюда, за исключением Деи и Блейка, которые склонили друг у другу головы и перешёптывались. Поппи, жестикулируя, разговаривала с Девоном, но я не обращала внимание на её резкие, взволнованные слова.
Я прокручивала в уме тот момент, когда верёвки внезапно оторвались от платформы. Я использовала уже много разных верёвок, по которым взбиралась наверх и обычно такие толстые и тяжёлые, как эти, не отрывались без всякой на то причины. Даже кому-то с талантом силы было бы трудно разорвать такую верёвку. Но эти верёвки порвались так же легко, как паутина.
Так что же с ними случилось на самом деле?
Судьи остановили турнир, и мы все спустились вниз по лестницам, прикреплённым к другим концам платформы. Другие конкуренты, не бежавшие в этом забеге, подошли к нам, вместе с вышестоящими членами семей. Все проверяли, в порядке ли их друзья. Клаудия, Реджинальд, Мо и Феликс поспешили ко мне и Девону, Оскар мчался за ними.
— Ты в порядке, малышка? — спросил Мо, его глаза потемнели от беспокойства.
— Да, спасибо, со мной ничего не случилось. Всё благодаря Девону.
Я повернулась к нему, но Девон как раз успокаивал свою маму, Реджинальда, Феликса и Оскара, что с ним всё в порядке.
Мо снял свою белую шляпу и начал ей обмахиваться, создав перед лицом лёгкий ветерок. Он поднял взгляд на сетку для лазанья.
— То, как эти верёвки внезапно оборвались… это было самое жуткое, что я когда-либо видел. Что случилось там наверху?
— Понятия не имею, но собираюсь выяснить. Дай мне свой телефон и прикрой меня.
Я кивнула в сторону сетки. Мо сунул мне в руку телефон, надел на голову шляпу и последовал за мной.
Несколько судей уже собрались вокруг сетки, разговаривали и делали фотографии. Она всё ещё лежала там, куда упала — длинные толстые коричневые верёвки выглядели словно медные плющилки, лениво загорающие в траве.
— Что ты задумала? — спросил Мо.
Я ухмыльнулась.
— Просто будь как всегда громким, обаятельным и требовательным.
Он улыбнулся в ответ, затем направился к судьям.
— Что всё это значит? Вы, ребята, не проверили сетку, прежде чем позволить участникам карабкаться по ней?
Один из судей вышел вперёд и попытался жестом успокоить Мо.
— Мистер Каминстки, уверяю вас, мы расследуем инцидент…
Мо ткнул пальцем в грудь мужчины.
— Вы расследуете инцидент? Я бы сказал, что мы все видели достаточно, когда сетка внезапно оторвалась, как будто была сделана из сахарной ваты. Я хочу знать, что вы намерены делать с тем фактом, что у моего парня сломана нога, а охранник Драконисов лежит в медицинской палатке со сломанной рукой…
И так Мо атаковал судей, наделав много шума. Все люди смотрели в его сторону, а я использовала этот шанс, чтобы украдкой подобраться поближе к сетке для лазанья. Все собрались посередине, где приземлилось большинство верёвок, но одна из них закрутилась вокруг платформы. Я наклонилась вперёд, как будто хотела завязать на обуви шнурки, и уставилась на верёвку.
Конец был обтрёпан, как будто верёвка была старой и протёрлась, просто не выдержав веса участников турнира. Это было именно то, что я ожидала увидеть, учитывая, как она оторвались от вершины платформы. Я присмотрелась к ней, присмотрелась по-настоящему, используя моё магическое зрение, чтобы чётко разглядеть каждую деталь.
Верёвка была обтрёпана, но также она была порезана.
Небольшой, чистый разрез доходил где-то до середины. Я бы его даже не заметила, если бы не искала при помощи моей магии. Если верёвку наполовину перерезать, то вес участников был бы для неё слишком большим. Неудивительно, что вторая половина верёвки разошлась так быстро.
И этот разрез ни в коем случае не был обычным явлением износа. Такое могло возникнуть только при использовании ножа. Я вспомнила серебряные вспышки, увиденные мной, когда я посмотрела наверх, пытаясь догнать Вэнса.
Кто-то намерено перерезал верёвку.
Я была в этом уверена. И была готова поспорить, что и на других верёвках обнаружу подобные разрезы.
Но кому нужно было перерезать сетку? И почему?
Я прокрутила в уме тот момент, пытаясь вспомнить, где, кто находился. Но на полосе препятствий царил хаос и на сетке для лазанья в самом конце было тоже самое. Кто угодно мог приостановиться, притворяясь, что устал, и прежде чем взобраться на платформу, вытащить нож из кармана шорт и разрезать верёвки. Особенно, если он обладал талантом скорости, который помог бы ему провернуть это дело.
Предположительно, турнир был дружеским соревнованием. Неужели кто-то так сильно хотел победить, что ради победы готов был убить других людей? В самый первый день, во время самого первого соревнования? Генри и охранник Драконисов легко могли сломать себе шею. Им повезло, что они ещё живы. Я всегда знала, что конкуренция между семьями была беспощадной, но то, что произошло здесь, не шло не в какое сравнение.
Это было что-то тёмное.
Что-то зловещее.
Что-то смертельное.
Тем временем судья отвёл Мо к сетке для лазанья, и у Мо уже начинали заканчиваться упрёки, которые он мог бы швырнуть ему в лицо. Пришло время сматывать удочки. Поэтому я поднесла телефон к верёвке и сделала несколько снимков порезанного и потрёпанного конца. Затем я поднялась, засунула телефон в карман шортов и встала за спиной судьи, которого Мо всё ещё ругал. Я кивнула, чтобы дать ему понять, что он может здесь заканчивать. Мо подмигнул мне в ответ.