Темное золото
Шрифт:
Айвэн вздрогнул и постарался отогнать страх, тем более что он уже стоял перед дверью. Все это не больше чем плод его развитого воображения. Сейвидж был опасен не потому, что он хищник, а потому, что присвоил себе Александрию Хоутон, а это собирался сделать сам Томас Айвэн. Они соперники. И ничего более. Никакого зла. Ему всегда удавалось держать свое пылкое воображение под контролем.
Он пристально смотрел на замысловатый витраж в двери. Очень красивый, со странными символами. И чем больше он смотрел, тем сильнее его захватывало это зрелище. Айвэн ощущал себя как… муха
Айвэн едва не закричал, когда дверь распахнулась. Эйдан Сейвидж смотрел на него с высоты своего роста. И, несмотря на то что на нем были всего лишь выцветшие джинсы и легкая рубашка, он выглядел так, словно попал сюда из другого времени, похожий на вождя неведомого племени. Волосы до плеч, такие же золотые, как глаза, только усиливали впечатление.
— Мистер Айвэн, — сказал он низким голосом, проникающим в душу. — Я рад, что вы нашли время приехать к Александрии. Уверен, ваш визит пойдет ей на пользу. Она очень волнуется, что вы не оставите за ней вакансию.
Сейвидж стоял на пути у Томаса. И хотя он говорил приветливые слова, они жалили. Он встретил Айвэна как потенциального работодателя Александрии, не более того, словно планам Сейвиджа на ее счет ничто не угрожало.
Томас откашлялся. Он начинал злиться, внутренне готовясь к противостоянию. Он Томас Айвэн! У него своя корпорация, он богат, знаменит и обладает властью, которой может воспользоваться. Он не трус, чтобы ждать, когда его наконец пустят на порог.
— Я рад, что мы встретились при более благоприятных обстоятельствах.
И Айвэн протянул руку, переполненный осознанием собственной важности.
Сейвидж без промедления пожал ему руку, и Томас поморщился. Сейвидж, казалось, этого даже не заметил. Томас про себя послал ему проклятие. А Сейвидж улыбнулся, показав белые зубы. Не смех, не приветствие. Оскал хищника. Странные глаза при этом остались бесстрастными.
— Проходите в дом, мистер Айвэн, — пригласил Эйдан, пропуская гостя.
Вдруг Томас понял, что войти в этот дом — последнее, что он хотел бы сделать. Он почти отшатнулся, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Сейвидж усмехнулся.
— Что случилось?
Голос был точно бархат, и все-таки он насмехался.
Два детектива сидели у них уже битый час, а зверь в Эйдане тем временем становился все сильнее. У него выросли клыки, и он почти показал их, когда полицейский хотел допросить Александрию. Еще один поклонник? Придется дать знать всем этим мужчинам, что любой, кто хочет поухаживать за Александрией Хоутон, сильно рискует.
Александрия провожала детективов до двери, и Томас Айвэн забыл о своих опасениях. Он не мог отвести от нее глаз. Она еще прекраснее, чем он запомнил. Детективы смотрели на нее словно загипнотизированные. Томас почувствовал ревность и сам удивился. Под пристальным взглядом Сейвиджа он постарался взять себя в
Лицо Александрии просияло, когда она увидела его, и Томас взглянул на Сейвиджа с превосходством. Он быстро освоился, оттеснив детективов, и завладел обеими руками Александрии.
Эйдан напрягся. Дыхание остановилось, сердце перестало биться. Демон вырывался из-под контроля. Клыки удлинились, глаза начала застилать красная пелена. Когда Томас наклонился, чтобы поцеловать Алекс в щеку, Эйдан уже с трудом сохранял самообладание. Он небрежно взмахнул рукой и направил облако пыли в нос Айвэну. Томас вдохнул его и стал безудержно чихать, сотрясаясь всем телом.
Александрия отошла подальше и вопросительно подняла бровь, глядя на Эйдана. Вид у него был слишком невинный, чтобы она в это поверила, поэтому Алекс сердито посмотрела в его сторону. С нее хватило очарованных копов. Казалось, они были загипнотизированы — ее голосом, взглядом, каждым движением. Они так переживали за ее здоровье, что Алекс стала подозревать Эйдана — не поделился ли он с ней не только кровью, но и своей сексуальностью. А этого ей точно не хотелось бы.
Эйдан проводил детективов до двери, проявив феноменальную сдержанность, так как удержался и не вышвырнул их на улицу, как котят. Он не ожидал такой реакции на красоту Александрии. И что будет ревновать ее так сильно. Он чувствовал их желание, читал их мысли… И решил, что им лучше уйти с его глаз до того, как он сделает что-нибудь ужасное.
Что-то прикоснулось к его сознанию, словно крыло бабочки.
Эйдан?
Он встревоженно перевел взгляд на Александрию.
Перестань относиться к Томасу с предубеждением.
Она хмуро смотрела на него.
Эйдан обрадовался. Она сама соединила с ним сознание как Спутница жизни.
Отпусти его руку.
Ты как дитя неразумное, я не держу его за руки.
И не разрешай ему тебя целовать.
Он и не должен был меня целовать. Успокойся, Эйдан. Слышишь?
Он поднял руку, и пыль рассеялась. Томас смущенно отвернулся от Александрии, не понимая, что произошло. Так он никогда не чихал. Никогда. Почему это произошло именно сейчас? Случайность, или все дело в доме и в этих проклятых янтарных глазах?
Александрия сделала вид, что ничего не заметила, одарив его ослепительной улыбкой.
— Проходите и располагайтесь, Томас. Простите, что заставила вас беспокоиться.
Ее голос завораживал, и Айвэн почувствовал желание. Она была одета очень просто: светлые джинсы и вязаная кофта. И стояла на полу босиком. И все же выглядела такой желанной. Томас привык иметь дело с женщинами, следящими за модой, но не мог оторвать взгляд от неотшлифованной красоты Александрии.
Экономка поставила на стол поднос с теплыми круассанами, булочками со взбитыми сливками и серебряным кофейником. И вдруг приветливо улыбнулась Томасу.
— Мистер Айвэн, ваши цветы внесли оживление в наш дом.