Тёмные церемонии
Шрифт:
И они вновь сдержались. Уже поняли, что перед ними не просто рыцарь, а командор войны, причём – готовый к драке, причём – наверняка изучивший их и знающий, что справится. Поэтому и выбрал издевательский тон.
– Назвать тебе моё имя, рыжий?
– Не пытайся поразить меня храбростью, ведьма. Мне плевать.
Несколько секунд старшая бешено смотрела центуру в глаза, затем прошипела короткое ругательство и отступила. Подруги последовали за ней, и троица быстро скрылась за первым же поворотом. После чего рыцарь наконец-то посмотрел на Лисс:
– С
– Да… Они меня не тронули, не успели…
– Я знаю. Если бы тронули – я бы не стал с ними разговаривать.
– Они… они… – Лисс бросилась к центуру на грудь, прижалась и счастливо всхлипнула, чувствуя, как её обхватывают сильные руки. – Дор… Дор… Я так испугалась…
Рыжие любят блондинок…
Это не аксиома, но так повелось: крепкие рыцари и белокурые ведьмы по какой-то причине тянутся к запретному – друг к другу. Тысячи лет соперничают в Тайном Городе, и тысячи лет бегают на свидания, насмерть бьются в сражениях жестоких войн, стонут бессонными ночами… А потом снова дерутся.
Так повелось: рыжие любят блондинок… А женятся на рыжих.
Но нет правил без исключений, и некоторым рыцарям нравятся не яркие белокурые ведьмы, не родные рыжие красавицы, а брюнетки. Невысокие хрупкие брюнетки, в глазах которых пылает яркий, очень жаркий огонь. Вроде незаметные, но заполняющие тебя полностью. И тебя, и мир вокруг.
Такой увидел Дориан Машар юную шасу по имени Лиссет – женщиной, вобравшей в себя весь его мир. Завладевшей его мыслями и чувствами. Женщину, рядом с которой он почувствовал себя настоящим. Или проснувшимся, наконец-то очнувшимся от странного времени, когда в его жизни не было её – Лисс.
– Я просил дождаться в аптеке и выйти только после моего сообщения.
– Ты слишком долго не присылал сообщение, а брат Шитус откровенно намекал, что ему пора закрываться.
– Брат Шитус любит тебя и готов болтать всю ночь.
– Я захотела прогуляться.
– А я просил…
– Тебя не было.
– Немножко задержался по делам.
Лисс тихонько вздохнула, мягко обняла Машара за шею, уткнулась ему в плечо и прошептала:
– Хорошо, что немножко.
Так она сказала «спасибо».
А он больше не стал повторять, как глупо она поступила, не дождавшись его в аптеке, а просто прижал девушку к себе и поцеловал в ушко. И вспомнил о волне бешенства, накрывшей его при виде стоящей перед ведьмами Лисс. О жгучем, с большим трудом подавленном желании убить обидчиц. Дориан не был уверен, что выстоит против трёх ведьм, но у него было преимущество – значок центура Внутренней Агемы, который позволил бы выиграть лишние секунды. Чтобы убить.
Но он не убил. Хоть был готов.
Прогнав зелёных и успокоив Лисс, Машар посадил её в машину и отвёз к себе, куда, собственно, она и шла по тёмному переулку, заставил выпить бокал красного – чтобы успокоиться окончательно, – а потом… Потом Дориан стал счастлив… Именно так он воспринимал близость с девушкой – как счастье, потому что переживал с Лисс то, что не испытывал никогда раньше, – не только
Поднимающие их на самую вершину…
А когда они отдыхали, лёжа поперёк кровати, он зачем-то вернулся к этой теме. Обругал себя сразу после первой фразы, но слово – не воробей, и они заговорили о вечернем происшествии.
– Скажи… чтобы ты сделал, если бы ведьмы не отступили? – очень тихо спросила девушка.
– Ты знаешь что, – в тон ей ответил Машар.
– У тебя есть на это право?
– Консул создал Внутреннюю Агему именно для того, чтобы поддерживать порядок. «Секретные» они или нет – они не имели права вести себя подобным образом, и если бы не остановились, я смог бы сделать с ними всё что угодно.
– Ради меня?
– Ради тебя. Но ты знаешь, что, окажись на твоём месте кто угодно другой, – я бы тоже вмешался.
– Знаю, – вздохнула Лисс. – Потому что это ты.
Он мягко провёл ладонью по её волосам.
– Потому что сейчас, в эпоху смены власти, кто-то должен удерживать Тайный Город от падения в хаос. И этот «кто-то» – Внутренняя Агема. Нравится тебе или нет, но пока между тобой, твоими друзьями, твоими родителями и отморозившимися колдунами стоим только мы.
– И ещё вы преследуете инакомыслящих.
– Противников порядка, – уточнил Машар.
– Нового порядка, – уточнила девушка.
– Каждый порядок когда-то был новым.
– Разве это хорошо – преследовать тех, кто не согласен?
– Вольно или нет, они ввергают Город в хаос.
– Они просто сопротивляются навязыванию новых догм.
– Сопротивляться можно по-разному.
– Ага, стань частью системы, чтобы изменить её изнутри. Старая сказка.
– Согласен – старая, – не стал отрицать Дориан. – Но я имел в виду другое: ты не обратила внимание на то, как мягко и плавно вошёл в Город новый порядок? Минимум крови. Никакой войны.
– Никакого хаоса, – прищурилась Лисс.
– Да, никакого хаоса. И это очень важно. К Консулу можно относиться как угодно, но не следует отказывать ему в уме. Он не разрушил то, что было, а изменил структуру власти. Все институты Тайного Города продолжают работать: «Тиградком», Служба утилизации – все. Режим секретности соблюдается…
– А по ночным улицам разгуливают отморозившиеся, как ты выразился, колдуны.
– Для которых есть Внутренняя Агема.
– Вы не можете успеть повсюду.
– Но мы есть. И тщательно расследуем все случаи агрессии и мародёрства.
– Мои друзья с тобой бы не согласились.
– У них были проблемы? – поднял брови центур.
– Да.
– Они подавали жалобу в Агему?
– Нет, – признала после паузы девушка.
– Вот и ответ на твой вопрос.
– Они не верят Агеме.
– Вот и ещё один ответ на твой вопрос.
Лисс помолчала, затем привстала, уперевшись локтем в кровать, и посмотрела Дориану в глаза:
– Неужели ты согласен с тем, что произошло? Согласен с появлением Альянса и властью Консула?