Темные Небеса
Шрифт:
Он шел к ней, минуя тела: державший его взрослый Врекенер, был мертв.
Срывающимся голосом, Ланте зарыдала:
— Я доверяла тебе. Сабина была для меня всем. — Затем, громче, велела: — прыгай в окно, — …высота около тридцати метров… — и не используй крылья, пока будешь падать!
Его заполненные серебром глаза умоляли ее не делать этого, поэтому она отвернулась к телу сестры, отказываясь смотреть на него.
Тронос не проронил ни звука во время падения.
— Живи, Аби! — закричала Ланте, но стеклянный взгляд Сабины был слеп, ее грудь не вздымалась. — ИСЦЕЛИСЬ! — велела она, используя всю силу, на
Больше силы, больше, больше, БОЛЬШЕ!
Глаза Сабины затрепетали, открываясь… они были яркими и ясными.
— Ч-что случилось?
Ланте была совершенно опустошена магией, а Сабина вскочила на ноги, выглядя отдохнувшей.
Я вернула ее. Она все, что у меня есть.
Они сбежали из аббатства в ту же ночь. Ланте бежала следом за Сабиной по долине. Оглянувшись, она увидела на земле, цепляющегося за жизнь, Троноса.
Его тело было разбито, конечности и крылья вывернуты, кожа разорвана.
Он как-то поднял с земли руку и потянулся к ней с мольбой в глазах.
Столетия спустя, Тронос снова поднял руку с земли и потянулся к ней.
Как и в ту ночь, Ланте отвернулась и побежала прочь.
Глава 08
Надеясь найти Кэрроу и ее компанию, Ланте направилась в долину. Сквозь плотную стену дождя она бежала по гористой местности. Когда ее легкие начали гореть, она перешла на быстрый шаг, замедляясь лишь, когда ощущала других бессмертных.
Все это время она старалась не думать о Троносе. Тогда почему же у нее до сих пор стоят перед глазами его шрамы, его мучения?
Она отказывалась чувствовать себя виновной в том, что бросила Троноса; и уж тем более в том, что заставила его прыгнуть с высоты, когда он был совсем еще мальчишкой.
Если бы Тронос ее не предал, главарь Врекенеров… его отец, король… не убил бы ее родителей. И все эти годы Сабина не нуждалась бы в магии сестры, чтобы постоянно водить смерть за нос.
Ланте могла быть одной из самых опасных Чародеек среди ныне живущих… а вместо этого оказалась выведена из игры. Охренеть, даже Тронос над ней смеялся!
Быть Королевой Убеждения означало быть королевой ничего.
А в Ллоре столь ощутимая слабость воспринималась враждебными фракциями существ, как приглашение атаковать.
Сабина недавно высказала новую теорию о силе убеждения Ланте: пока Врекенеры преследовали Чародеев по следам их силы, возможно, она боялась привести их к себе, а страх, соответственно, вызывал проблемы с применением колдовства. Возможно, ее сила никуда не пропала, но страх перед крылатой угрозой сковывал ее… даже в Роткалине, где они на сто процентов были уверены в отсутствии Врекенеров.
Ланте понимала, что её врекенерское ПТСР навряд ли сможет ей чем-то помочь.
Хорошо хоть, что ее способность создавать порталы все еще работала. Если бы она избавилась от своего ошейника, то смогла бы создать портал прямо во внутренний двор замка Торнин.
Единственная проблема? Если условия не будут идеальными… например, не будет достаточно времени, чтобы сконцентрироваться… она не сможет контролировать, где откроется портал. А большинство других сокрытых сфер Ллора не такие радушные, как эта. Хуже всего то, что
Огромный риск. Как, впрочем, и пребывание на этом острове.
Проклятье, о чем думал Тронос, пытаясь захватить ее в плен? Если бы у него все получилось, то Ридстром направил бы армию Демонов Ярости в Воздушные Территории. Конечно, если смог бы, наконец-то, найти, мистически скрытую и постоянно перемещающуюся, небесную сферу.
Единственная причина, почему Чародеи никогда не наносили ответный удар в ответ на агрессию Врекенеров, состояла в том, что они не могли найти Скай или захватить кого-нибудь из его обитателей.
Возможно, именно это и делало Троноса таким смелым… он знал, что никто никогда не сможет попытаться выведать информацию у членов его фракции.
Ланте была настолько погружена в свои мысли о нем, что не сразу услышала свист, летящего ей в лицо, бревна.
Прежде чем потерять сознание, она подумала: «Еще один повод, чтобы обвинить его».
Ланте снился голос. Только голос. Приятный, мелодичный и явно принадлежавший женщине.
— Ты пойдешь сквозь миры, — бормотала женщина, словно раскрывая секрет Ланте. — В одной сфере — израненная. В одной сфере — оставленная. В одной сфере — разделенная. В одной сфере — блистающая.
— Я не понимаю, — ответила во сне Ланте. Голос женщины казался ей знакомым, но после всех знакомств за всю свою бессмертную жизнь, она не могла определить кому он принадлежал.
— Просто думай о предстоящем тебе путешествии как о Четырех Кругах Самайна [7] .
— Это бессмысленный бред, — уровень непонимания Ланте рос. — О чем ты говоришь?
— Шепот, шепот, шепот…
— Ой, ты серьезно?! Теперь ты шепчешь шепот?
— Будь моей искрой, — сказал голос, — и заставь мир пылать. А теперь проснись, пока не стало слишком поздно.
7
Кельты делили год на четыре четверти, приблизительно соответствующие современным временам года: весне, лету, осени и зиме. Кельты были народом земледельцев, поэтому придавали огромное значение определению времен года и очень чтили великие дни, считавшиеся их началом: Имболк (Imbolc) — время родов/кормления — 1 февраля; Бельтан (Beltaine) — весёлый костёр — 1 мая; Лугнасад (Lughnasadh) — свадьба Луга — 1 августа; Самайн (Samhain) — смерть лета — 1 ноября.
— Ой, О-Й-Й-Й-Й! — издавая стоны от боли в лице, Ланте постепенно приходила в себя. — Кто, черт возьми, меня ударил? — прохрипела она, пытаясь понять, сколько времени провела без сознания.
И куда делась женщина? Это действительно был всего лишь сон? Все казалось очень реальным!
Ланте села и осмотрелась вокруг, сжав сломанный нос. С содроганием, она вправила его на место. Пасмурный дневной свет вполз через длинные тонкие иглы хвойного дерева, дезориентируя её. Когда зрение, наконец, прояснилось, она изменилась в лице.