Темные реки сердца
Шрифт:
Спенсер кивнул. Он не мог вымолвить ни слова.
Он отпустил ее руку и толкнул тяжелую серую дверь. С их стороны на ней не было запора, она запиралась только изнутри.
В ту ночь, когда Спенсер подошел к этому месту, его отец, пришедший незадолго до него, еще только приковывал цепями женщину к каменному ложу, где ей было суждено встретить смерть. Поэтому дверь не была заперта. Когда его жертва будет прочно прикована, художник вернется в комнату наверху, чтобы закрыть дверцы шкафа изнутри. Потом он должен поставить на место заднюю стенку шкафа, запереть дверь комнатки наверху, а потом уже дверь этой камеры пыток изнутри.
Только
Спенсер переступил высокий бетонный порожек. На стене висела панель с проводами, они уходили отсюда в темноту. Спенсер щелкнул выключателем, и загорелись гирлянды огней. Лампочки держались на петлях проводов, свисавших с потолка, и вели по закруглявшемуся проходу.
Элли прошептала:
– Спенсер, подождите!
Когда он глянул назад, то увидел, что Рокки вернулся на лестницу. Собака сильно дрожала, глядя назад в комнату за шкафами. Как всегда, у Рокки было опущено одно ухо, а второе стояло. Он не поджал хвост, а просто опустил его вниз и не вилял им.
Спенсер вернулся в первую комнату и вытащил пистолет из-за пояса.
Элли быстро сняла «узи» с плеча и крепко ухватила его двумя руками. Она протиснулась мимо собаки и встала на лестнице.
Она тихо двигалась вверх и постоянно прислушивалась. Так же осторожно двигался Спенсер.
В комнате за шкафами художник стоял рядом с открытой дверью. Рой был подле него. Они тесно прижались к стене и внимательно прислушивались к тому, что происходило внизу. Лестничный колодец приглушал голоса, но можно было разобрать каждое слово.
Рой надеялся услышать что-то объясняющее связь Спенсера с женщиной, получить хоть какую-то информацию о заговоре против Агентства, возможно, о какой-то неизвестной организации, о которой он говорил Стивену несколько минут назад в галерее. Но внизу говорили только о том, что происходило шестнадцать лет назад.
Казалось, Стивена забавляло, что они подслушивали разговор именно об этом. Он пару раз поворачивался к Рою с улыбкой на устах и один раз поднял палец, как бы призывая того к молчанию.
В художнике было что-то от малого ребенка, какая-то игривость, которая могла сделать из него хорошего компаньона. Рою так не хотелось возвращать Стивена обратно в тюрьму. Но он никак не мог придумать способ тайно или в открытую освободить художника, особенно в той сложной политической ситуации, которая сложилась в стране. И снова у доктора Сабрины Пальма окажется ее даритель и благодетель. Рой только надеялся на то, что сможет придумать достаточно веские основания, чтобы время от времени навещать Стивена Акблома или даже снова получить право на временную опеку над ним, якобы для консультации по поводу других случаев, встречающихся в работе.
Когда женщина тихо сказала Спенсеру: «Спенсер, подождите!», Рой понял, что собака почувствовала их присутствие. Они не шумели, поэтому учуять их могла только эта чертова собака!
Рой подумал, не стоит ли протиснуться возле художника к открытой двери и попытаться выстрелить в голову тому, кто первый покажется на лестнице.
Но это мог оказаться Грант. Рой не хотел убивать Гранта, не получив от него ответов на несколько вопросов.
Вдыхаем персики, выдыхаем ядовитую зелень.
Еще один вариант: если предположить, что эта парочка все еще вооружена «узи», с помощью которого они разнесли стабилизатор вертолета в Седар-Сити на мелкие кусочки, и что первый из них появится наверху лестницы с оружием в руках, то Рою и Стивену не поздоровится в этом узком пространстве. Если Рой промахнется, стреляя в них, то ответная очередь из «узи» изрешетит его и Акблома.
Видимо, лучше подождать и оставаться пока незаметным.
Рой коснулся плеча Стивена и показал ему, что следует отступить подальше. Они не могли сразу пройти снова в шкаф и через него в архив. Чтобы туда пробраться, им придется мелькнуть в дверном проеме у лестницы. Если даже парочка внизу не сможет их увидеть, когда они будут пересекать комнату прямо под этим желтоватым освещением, то тени выдадут их. Им пришлось плотнее прижаться к стене, чтобы не было никаких теней в комнате. Они попятились от двери к стене, противоположной входу в шкаф. Рой и Стивен с трудом втиснулись в узкое пространство за задней стеной шкафа, которую Грант откатил по металлическим рельсам. Эта подвижная секция была семи футов высотой и более четырех футов шириной. Между ней и бетонной стеной было пространство шириной в восемнадцать дюймов, где только и можно было спрятаться. В этом пространстве Роя и Стивена было трудно заметить.
Если Грант, или женщина, или они оба войдут в комнату и прокрадутся к открытому проходу в задней стене шкафа, Рой сможет выглянуть из укрытия и попытается выстрелить им в спину. Если и не убьет их, то хотя бы ранит.
Попытайся они заглянуть в узкое пространство за стеной шкафа, он все равно выстрелит в них первым.
Персик – в себя, зелень – наружу.
Он чутко прислушался, держа пистолет в правой руке. Ствол был направлен в потолок.
Рой услышал осторожные шаги по бетонной лестнице. Кто-то поднялся к самому ее верху.
Спенсер еще был внизу. Он бы хотел, чтобы Элли дала ему возможность подняться первым.
Она же остановилась, когда до верха оставались три ступеньки, и прислушивалась, наверное, целую минуту, потом начала снова подниматься. Она постояла тихо, и ее силуэт был видел в ореоле желтоватого света, падавшего из верхней комнаты. Но ее также подсвечивал синий свет из нижнего помещения. Ее фигура напоминала странные изображения художников-модернистов.
Рокки больше не интересовался комнатой наверху. Собака отошла от Спенсера и стояла у серой двери.
Элли переступила порог и остановилась прямо в верхней комнатке. Она прислушивалась, поворачивая голову вправо и влево.
В подвале Спенсер снова посмотрел на Рокки. Тот поднял одно ухо вверх, наклонил голову и весь дрожал. Рокки заглядывал в проход, ведущий в катакомбы и в самое сердце ужаса.
Спенсер сказал, обращаясь к Элли:
– Кажется, у нашего лохматика снова сильный приступ страха. – Элли глянула вниз. Рокки заскулил. – Теперь он стоит у следующей двери и, наверное, сделает лужу, если я отвернусь.