Тёмные воды. Зимний апокалипсис
Шрифт:
Друзья достали второй кувшин и третий. В них вино тоже скисло.
– Ну вот, – вздохнул Актеон. – Празднику не бывать.
Глава шестая
Наша колония выросла, таким образом, вдвое – прибавились восемь жертв бандитов, решивших поиграть в рабовладельческий строй. «Общежитие», где мы размещались, нужно было расширять. На следующий день Денис с Артёмом под руководством и при помощи Генки обложили утеплителем дом справа от нашего. Правда стекловата кончилась, её не хватило даже
На улице стояли суровые морозы, шкала термометра случалось, переваливала уже за минус сорок. Временами поднимался сильный ветер, и на улице было невозможно находиться, приходилось заматывать лицо, оставляя только глаза. Этот ветер навёл меня на мысль о ветряной электростанции – ведь я же был главным энергетиком нашей колонии и не забывал об этом.
У меня в смартфоне, при огромном количестве книг, не было ничего об устройстве ветряков, не нашлось по этой теме ничего и в библиотеке. Общее представление о ветряных генераторах я, конечно, имел, но проработка проекта давалась мне нелегко. Приходилось учитывать наши практические возможности, а они у нас были сильно ограничены.
Генка, тем временем, куда-то сгонял на «Ниве» и привёз мощный прицеп, скорее, даже не прицеп, а платформу. Затем он, Витя и Денис с Артёмом поехали в лесок возле части, где спилили несколько небольших деревцев и хорошенько обтесали, сделав брёвна. Отволокли их в часть. А на следующий день все мужчины поехали туда, чтобы грузить генератор военных. Брёвна использовались как катки. Полдня мы ворочали генератор и несмотря на сорокаградусный мороз все вспотели. В конце концов, он был погружен на платформу, Генка зацепил её трактором и повёз в Поляны.
Этот генератор установили рядом с имеющимся, а поскольку он был намного мощнее, то, скорее, вместо. Так решился вопрос с недостатком энергии. Теперь мы могли готовить и очередную ферму.
Ближе к Новому году наши девочки, которых теперь стало вдвое больше, озадачились изысками кулинарии. Им захотелось готовить рыбные блюда. И они потребовали от нас рыбы. Я подумал: а почему нам раньше не пришло в голову рыбачить? Ведь рыба подо льдом наверняка чувствует себя как обычно зимой, то есть жива-здорова. И мы с Генкой и Витей пошли бурить лунки. Речка промёрзла глубоко, толщина льда была уже сантиметров двадцать – двадцать пять.
В итоге закинули донки и через пару часов у нас было три десятка окуньков и сом килограмма на полтора. Девочки варили уху, жарили рыбу и плясали от радости. Готовую рыбу раздавали всем желающим. В разгар этого кулинарного шабаша вдруг появилась Алёна. Она была одета в невесть откуда взявшуюся у неё мини-юбку и в рубашку с расстёгнутым верхом. Алёна взяла со сковороды кусочек рыбы и съела его, облизав пальцы с таким видом, что привлекла общее внимание. Затем подошла к Генке, обняла его за шею и страстно поцеловала в губы. Генка опешил, в кухне стало тихо. Томка опустила голову, а Алёна, наоборот, повернулась к ней и сказала:
– Спасибо, Геннадий Сергеевич. Обожаю этот солоноватый вкус… – и вызывающе посмотрела на Томку.
Прозвучало очень двусмысленно, Томка покраснела и выбежала из комнаты, а Алёна, как ни в чём не бывало, подошла к плите, зацепила вилкой румяную рыбину и сказала:
– Я же о рыбке, а она о чём подумала?
Генка посмотрел на неё и молча пошёл вслед за Томкой.
– Он подкаблучник, что ли? – спросила Алёна. – Буду иметь в виду на будущее…
– Алёна, ты дура? – без предисловий спросила Зойка. – Или шалава?
– И то, и другое… а что? – как ни в чём ни бывало ответила Алёна.
– Томка интеллигентная, но я тебе сама за неё пакли подёргаю, колчушка! – заорала Зойка и кинулась на Алёну.
Я схватил её за плечи и принялся оттаскивать от Алёны. А та посмотрела на меня и сказала насмешливо:
– Лучшие друзья парней – это их матери, правда, Стас?
Тут Зойка совсем озверела. Мне с трудом удалось её увести. Уже закрывая дверь в комнату, я услышал из коридора:
– Асталависта, беби!
– Ну и тварь! – возмущалась Зойка. – Вот для чего она устроила этот спектакль, а?
– Да успокойся, Зой… что там она устроила… Томка с Генкой сами с этим разберутся, – успокаивал её я.
– А ты чего это её защищаешь? – подозрительно спросила Зойка. – Может, она и твою «рыбку» уже попробовала?
Так произошёл первый скандал в нашем «общежитии».
До конца ноября мы снарядили ещё несколько экспедиций по окрестностям. Побывали снова в части, на этот раз загрузили полный багажник лекарств. Съездили на элеватор и на товарные склады ближе к райцентру.
Во время одной из экспедиций возле леса заметили удивительную белую лисицу. Долго удивлялись этакому диву, пока меня не осенило:
– Да это же песец!
– Откуда у нас взяться песцу? – спросила Зойка, сидевшая справа.
– Ну кто же его знает? Но факт, песец это, полярная лиса.
– Неужто мигрируют?
– Похоже, на севере совсем плохо… ну смотри, если у нас уже к минус пятидесяти подбирается, то там сколько? Минус сто?
– Глядишь, так и белые медведи до нас доберутся…
– Дык если кормовая база найдётся, то доберутся. По логике, наши животные, видимо, откочевали на юг.
– Когда потеплеет, вернутся? – спросила Зойка.
– Когда? – покосился на неё я. – А когда потеплеет, Зоя?
– Ну вдруг? Мало ли? Может быть, Земля ещё вернётся на свою орбиту.
– Сомневаюсь. Пока мы улетаем всё дальше и дальше. Хорошо, если хоть на какой-то орбите в Солнечной системе останемся, а если совсем улетим? Тогда Земля, в конце концов, остынет до температуры межзвёздного пространства, а это где-то минус двести пятьдесят…